Верхом на ветре - Лючия Сен-Клер Робсон

— Большеногий… А мне нравится, — ответил Руф Перри. — Помнишь, как Джонни, еще совсем зеленый, будто лужайка по весне, попал под влияние Уоллеса? Билл тогда убедил его, что для того, чтобы как следует приготовить стейк из бизона, нужно положить его под седло и ездить на нем целый день. Сказал, что так мясо не только приготовится, но и станет нежнее, а заодно полечит натертую спину лошади.

Форд встал, отряхнулся и помог подняться Смитвику.

— В жизни не ел более вкусного стейка. Тебе стоить попробовать.

— Не… Лучше всего готовить стейк на костре из бизоньего навоза, — ответил Смитвик. — Придает нужную остроту. Когда готовишь на бизоньем дерьме, никакого перца не надо. Помните, как Уоллес взял Джона на первую охоту на индейцев? Черт! Лучше бы Большеногий был сейчас с нами вместо того, чтобы гнить в мексиканской каталажке.

Уокер и Уоллес участвовали в злополучной экспедиции в Мексику в декабре тысяча восемьсот сорок второго года. Всех ее участников захватили в плен в мелком приграничном городишке Мьер и погнали на юг под конвоем торжествующих мексиканцев. Сэму с двумя товарищами удалось бежать, но остальные все еще были в плену. Техасцы никак не могли смириться с произошедшим.

Хейз и Уокер пошли проверить привязи лошадей. За два с половиной года, проведенных в Техасе, Сэм Уокер стал одним из доверенных людей Хейза. У них было много общего — оба невысокие, молчаливые, скромные… и смертельно опасные.

Крутые холмы по берегам реки Педерналес заросли чахлым темно-зеленым можжевельником и дубами, но в укрытых каньонах, усыпанных ключами и родниками, встречались высокие заросли вязов, дубов и лип. Рейнджеры разбили лагерь возле чистого холодного источника, вливавшегося в бурную реку На каменистом дне ущелья. Река Педерналес катила волны по наклонным гранитным плитам в кристально чистое озерцо неподалеку от того оврага, в котором расположились люди.

— Слушай, Джек, я не собирался там бунтовать. У этой малютки есть свои недостатки, но сегодня она спасла положение!

— Не знаю насчет положения, но наши шкуры и прически — точно. Но очень жаль, что эти револьверы все же недостаточно хороши. Почему бы тебе не написать мистеру Кольту письмо со своими предложениями?

— Я в грамоте не силен, но могу попробовать. Некоторые изменения пошли бы на пользу. По револьверу в каждой руке, и каждый делает по пять выстрелов без перезарядки. Отличное решение наших проблем с индейцами.

— Пока те сами до них не доберутся.

Хейз воевал с команчами уже семь лет и свою партизанскую войну строил по их образцу. Уж он-то точно понимал — нельзя считать команчей разбитыми лишь на том основании, что один из отрядов бежал в панике.

— Я пытаюсь убедить Хьюстона закупить побольше пятиза-рядников еще со времен той перестрелки у Скалы Духов, три года назад.

— Тогда они тоже спасли твой скальп, верно?

— Они и эта скала. Ни один индеец ни за что не полезет на Скалу Духов.

— И как, видел там каких-нибудь духов?

— Знаешь, Сэм, я в духов не верю. Но эта скала даже выглядит необычно. Посреди ровной местности вдруг вырастает каменюка в четыре сотни футов высотой. Будто спина спящего зверя. — Хейз посмотрел на запад, словно и отсюда мог разглядеть возвышающуюся в той стороне огромную скалу. — А по ночам она скрипит. И вершина ее зловеще светится под луной. Наверное, этому есть разумное объяснение, но, на мое счастье, индейцы разумных объяснений не ищут.

— Три года прошло… А мы только начали получать оружие, которое позволит перейти от обороны к нападению. — Сэм покачал головой, рассеянно обдирая тонкую кору с можжевельника. — Похоже, Хьюстон решил, что проблем с индейцами больше не будет, что можно пожать им руки и откупиться.

— По правде говоря, Сэм, у казначейства республики нет денег, чтобы платить за оружие. — В последнее время Хейз стал больше времени проводить в Остине, торгуясь с чиновниками, в тщетной попытке получить деньги для людей и корм для коней. — После Ламара в казначействе хоть шаром покати. Вот уж кто на расходы не скупился.

— Верно, тот еще транжира. Хьюстон уже собирался принять предложение французов о займе в три миллиона долларов. Ты знал? Сейчас в карманах позвякивала бы французская монета.

— Хорошо, что сделка провалилась. Она дала бы французам повод вмешиваться в наши дела. Еще несколько лет — и драться бы пришлось не только с мексиканцами и индейцами, но еще и с ними. — Хейз тихо рассмеялся. — Говорят, встреча была что надо. Сэм Хьюстон и французский граф — вся грудь в медалях, на плечах эполеты величиной с тарелку. Ты слышал эту историю?

— Нет.

— Старина Сэм сидит себе, как обычно, закинув ноги на стол. И тут входит этот французик, медальками звякает… Ни дать ни взять — телега с запчастями для паровой машины. И тут наш славный президент сбрасывает то старое индейское одеяло, в которое вечно заворачивается, и тычет пальцем в свои шрамы. А потом колотит себя по голой волосатой груди и орет… Как он там сказал? А… «Скромный солдат республики, все награды которого здесь, приветствует вас!»

— Сэма можно назвать кем угодно, но уж точно не скромником.

Не прерывая тихой беседы, они направились обратно к лагерю и уселись рядом с остальными. Те говорили о стычке, произошедшей накануне.

— Слушайте, парни, — сказал Смитвик. — Я много дрался с команчами, но такое, как вчера, видел впервые. Я видел, как они отступали в беспорядке, но никогда еще они так не бросали своих убитых и раненых. Обычно после них на поле боя чище, чем у моей покойной матушки на кухне.

— Главный фокус в том, — ответил Хейз, — чтобы заставить их гадать. Индейцы всегда действуют одинаково. Если ты меняешь правила посреди игры и поднимаешь при этом ставки, это сбивает их с толку. Они меняют фишки на деньги, встают из-за стола и бегут играть с другими. — Хейз покрутил револьвер в ловких руках. — Парни, изобретение мистера Кольта определенно изменило правило и подняло ставки.

Надуа услышала медленный стук копыт, подошла к выходу и выглянула из типи. Снаружи было темно, но в слабом свете, идущем от соседних типи, она разглядела Странника, привязывавшего Мрака. Он оставил коню охапку свежескошенной травы.

— Можешь его напоить? — Не проронив больше ни слова, он протиснулся в типи мимо жены.

Она вынесла бурдюк с водой и, подвернув края, протянула коню. Когда тот напился, она взяла пучок травы и обтерла его взмыленное тело. Она не спешила не