Верхом на ветре - Лючия Сен-Клер Робсон

Куана со своим отрядом досаждал солдатам Плохой Руки уже несколько недель. Стремительный клин квахади налетал с высоких гребней холма, а затем рассеивался, прежде чем желтоногие успевали развернуться для бессмысленной массированной атаки. Теперь Куана решил отыскать лагерь снабжения, о котором докладывали разведчики, и избавить Плохую Руку от необходимости обеспечивать фуражом своих коней и мулов.

Конь Куаны всхрапнул и отскочил на несколько шагов в сторону. Куана погладил его по шее, чтобы успокоить. Конь был вороной и начищенный так, что блестел, как будто был сделан из вулканического стекла. Он был потомком Мрака, и старый Хорек очень ревновал к нему. Все кони были встревожены, и воины понимали причину. Высоко над гребнем, к которому они подъезжали, тучами кружили стервятники. Когда всадники поднялись на вершину, их окатила волна смрада. Долина перед ними была усеяна разлагающимися трупами бизонов. Но было в них что-то странное. Шкуры с бизонов были сняты, но мясо осталось гнить.

— Кто станет портить столько мяса? — В свои пятьдесят пять Жесточайший был намного старше остальных воинов в отряде.

— Белые, — ответил Куана, закрывая рот и нос косынкой, чтобы хоть немного защититься от вони.

— Объедем?

— Нет. У нас мало времени. Я хочу найти лагерь Плохой Руки до заката. Мы нападем при свете полной луны.

К началу атаки Маккензи как раз закончил ужин со своими офицерами, и они сидели, расслабившись, с сигарами и трубками в зубах. Когда до них донесся стук копыт, они тут же вскочили на ноги.

— Стадо взбесилось? — спросил кто-то.

— Нет, — устало ответил Маккензи. — Это Куана Паркер.

К тому времени им всем уже было хорошо знакомо имя молодого вождя. Техасцы даже испытывали извращенное чувство гордости за него. В конце концов, он был одним из них. И он заставил проклятых янки гоняться за ним по всей Ручке[31].

— Черт побери! — заорал кто-то. — Опять они!

Солдаты, хватая оружие, разбегались в поисках укрытия, когда первые всадники с криками влетели в лагерь. Из-под копыт коней во все стороны летели искры от разбросанных костров.

Во главе нападающих ехал сам Куана. Он был крупнее остальных всадников, а солдатам, которых нападение застало на своих двоих, казался и того выше. Лицо его было таким же черным, как и его конь. В отсвете костров выражение дикого восторга на его лице казалось гротескным. Колокольчики на охотничьей рубашке и леггинах бешено звенели всякий раз, когда он колотил пятками по бокам коня, чтобы оставаться впереди своих воинов.

В правой руке он сжимал отцовский револьвер. Левой рукой он крутил над головой одеяло, чтобы гнать перед собой перепуганный скот. Воины неотступно следовали за ним. Они пронеслись через лагерь. Их кони перескакивали через приземистые палатки рядовых, иногда обрушиваясь на них всем телом и путаясь ногами в парусине. Они переворачивали фургоны и разбрасывали снаряжение.

Потом так же внезапно они исчезли. А с ними исчезли и семь десятков лошадей и мулов Маккензи. Солдаты слышали доносившиеся из темноты оскорбления и насмешки квахади, с гиканьем гнавших перед собой приобретенный этой холодной звездной ночью скот. Маккензи наклонился, поправил свой стул и сложил его. «Все племена равнин — отменные конокрады, — подумал он. — Но команчи среди них — первейшие».

— Собирайте лошадей, которых они упустили. Едем за ними!

— Сэр, но ведь надвигается буря…

— Мы будем их преследовать, лейтенант.

Над головой, словно задуваемые свечи, одна за другой гасли звезды, закрываемые тучами. Холодный ветер усилился. «Проклятие! — усмехнулся про себя Маккензи. — Опять этот техасский “северянин”. Вечно он не вовремя. Впрочем, а когда бывает вовремя?» По крайней мере, для Куаны Паркера и его оравы головорезов дует тот же ветер. Хотя Маккензи и сомневался, что их это так уж сильно беспокоило.

Он бы немало порадовался на следующий день, видя, как его мучитель, опасаясь ответного удара военных, ведет всю свою деревню сквозь пургу. Мужчины, женщины и дети с трудом брели навстречу колючим ледяным иголкам, летевшим в лицо. Когда град сменился тяжелым мокрым снегом, им пришлось брести по колено в сугробах.

За следующие три года численность вольных команчей резко упала. Плохая Рука со своими солдатами выслеживал их, разоряя лагеря и запасы продовольствия, захватывая женщин и детей в заложники. Но в конце концов наибольший урон им нанесла не армия.

— Белые охотники на бизонов — вот твои враги…

Имя Солнца был уже стар. Он все еще рвался в бой, но не возражал, когда молодежь переходила из племени в племя. Куана собирал воинов для битвы, которая должна была навсегда изгнать белоглазых с их земель, и Имя Солнца рассказывал ему, куда направить основной удар.

Куана кивнул. По другую сторону встал, чтобы сказать слово, Эса Тай, Помет Койота, но ему пришлось сдержать нетерпение. Куана уже много раз слышал, что тот собирался сказать. Это был молодой вождь и очень сильный шаман. Нашлись те, кто видел, как от него отскакивали пули и как он изрыгал из себя патроны. Другие видели, как он поднимался на небо и говорил с Великим Духом. «Наверное, и Великому Духу он тоже надоел», — подумал Куана.

У Помета Койота были собственные причины ненавидеть белых — они убили его дядю. А еще его потребность в признании со стороны других была необычайно велика даже по меркам Народа. Но он был полезен. Воины стекались в отряд сплошным потоком. Куана и Помет Койота курили трубку с вождями разных племен и народов, отказывавшихся жить в резервациях.

Сейчас они гостили у ямпарика, вождем которых был Имя Солнца. Они обсуждали возможные цели для набегов и планировали место и время встречи. Когда Куана получил трубку, он завернулся в шкуру и заговорил:

— Я слышал слова Имени Солнца, и они нашли место в моем сердце. По пути сюда мы видели мертвых бизонов, усеявших прерии до горизонта. Когда-то стада кочевали в зависимости от времени года. Теперь осталась только смерть. Вороны и стервятники так отъелись, что разучились летать. Семь лет назад договор у Медисин-Ладж обещал нам, что белые люди не будут охотиться на бизонов южнее реки Аркан-юс, Но теперь их ружья слышны на берегах Канендиен. Они нарушают закон, а солдаты им не мешают. Они построили дома возле осыпающихся оси старого склада Крючконосого. Оттуда они отправляют на восток фургоны со шкурами. Они далеко от фортов. Патрули редко туда заходят. Предлагаю наметь на них и прекратить избиение битонов.

Пока воины обсуждали предложение Куаны, тот прорабатывал в голове план. К тому времени, когда совет завершился, у него уже