В Одессу на майские. Некурортный роман - Ирина Викторовна Буторина

— Сговорились все, что тут неясного, — прокомментировала её слова подружка. — Давай в горсовет звонить, у меня телефон есть.

После долгих попыток дозвониться в городскую администрацию она попыталась позвонить в милицию, потом по 04 в горгаз, где им ответил диспетчер. Активистка пугала его тем, что из-за пожара взорвётся газ, а он спокойно заметил, что в доме нет газопровода и взрыва не будет. Одним словом, поддержки от городской власти добиться не удалось, зато шум на улице усиливался, и толпы беснующейся молодёжи всё прибывали.

— Вот скажите мне, ребята, что им надо от нас? — завела разговор самая пожилая из всех сидящих в комнате женщин. — Мы что, террористы, или хотим, как они, власть свергнуть? Мы просто хотим сохранить память о наших отцах и дедах, победивших фашизм, не хотим забывать свою историю, свою веру и свой язык! Что в этом плохого? Ведь все говорят: «Демократия!» А мы что, не народ? Не имеем права на своё мнение?

— Имеем, конечно, имеем, но какая это, к черту, демократия, если власть в стране взяли фашисты? — ответила ей активистка в красном. — Вон на одном здании в Киеве огромный портрет Гитлера вывесили, а портрет Бандеры до сих пор висит в мэрии Киева. Я по первому каналу видела. Подросли внуки бандеровские, вот и повылезали изо всех щелей. Зачем этим фашистам наша победа?

В это время густой черный дым повалил со стороны входа.

— О, божечки, что это такое? — удивилась пожилая женщина. — Не иначе баррикада у дверей горит.

— Сейчас, — сказал Петя и, открыв на минуту окно и запустив в комнату рёв беснующейся толпы, выглянул на улицу.

Ни дверей, ни баррикад он не увидел, но сомнений в том, что горит именно где-то в районе входа, не было. Вдруг какой-то огненный смерч пронёсся мимо и, взорвавшись над окном, заполнил комнату едким дымом.

— Ой, закрывай быстрее окно, — запричитали активистки, — а то и к нам какая-нибудь гадость прилетит.

— А что это было? — перепуганно спросила Ира.

— Что-что! Коктейли Молотова начали в нас бросать. Глянь, вон метатели стоят в первом ряду нападающих, а эти сучки им бутылки подносят. Как бутылка в комнату попадёт, сразу огонь загорается, будь она совсем пустая, это бензин горит. Так они всех нас тут сожгут, — ответила активистка в красном.

Рассмотреть, кто подносит огненную жидкость, а кто её бросает в Дом профсоюзов, Ирина не успела, в этот момент раздался грохот и звон битого стекла.

— Дверь, наверное, упала, — прокомментировала этот шум активистка в парике.

— Нет, вроде окно выбили, — ответила ей подруга. — Слышала, стекла зазвенели. Сейчас эта саранча полезет во все щели.

В подтверждение этих слов коридоры здания наполнились топотом бегущих ног и шумом дерущейся толпы, состоящей из мата, стонов и глухих звуков ударов. Вскоре и в их дверь начали ломиться, но она открывалась вовнутрь, и шкаф хорошо удерживал её.

— Эй, колорады, выходите, ничего не будет, только поджарим немного, — прозвучали за дверью глухие голоса, сопровождавшиеся смешками.

Петя поднёс палец к губам, давая женщинам понять, что надо соблюдать молчание. Другой рукой он прижал к себе дрожащие плечи подружки.

— Та вылазьте вже, колорады, инакше мы зараз дверь запалим, — глумились голоса за дверью. — На кой ляд вы её заставили? Мы все одно вас достанем.

— Та, навить, зализная вализа стоить, — догадался кто-то из нападающих. — Треба трохи щель расширить и пустить до них цих духов, которыми тих колорадов у коридоре потравили.

— А они у тебя есть? — спросил кто-то по-русски.

— Е трохи, зараз ще принесу!

— Давай, только надо верхнюю шипку двери выбить и в ту дырку засунуть баллон с духами. Где они у тебя?

Пожилая женщина не выдержала и закричала по-украински:

— Хлопци, навищо мы вам, тут одни жинки, а чоловикив нэмае.

— Тётка, ты что, хочешь сказать, что это женщины железный ящик подтащили к дверям? — заржали в коридоре. — Выходите, вас не тронем, а бойцов ваших научим Украину любить! А ну, Микола, тащи пожарный топор и давай мне духи, сейчас мы их выкурим.

Вслед за этими словами раздался грохот топора, пробивающего фанерную дверь, а затем из образовавшейся щели в комнату повалил белый дым, который быстро опускался к полу. Дым был едким и не давал дышать.

— Уходим, — бросил Пётр и открыл окно.

— Куда? — закричала в отчаянии Ира.

— Выйдем на карниз, чтобы не угореть, а там посмотрим, — ответил Пётр, смело шагнув в проём окна. — Идите спиной к стене, карниз широкий, так что держаться за стену не надо, в случае чего спрыгнем. Всего-то второй этаж.

За ним по карнизу двинулась Ирина, осторожно перебирая скользкую металлическую поверхность карниза ногами. За нею пошла активистка в красном, а потом и её подруга. Только пожилая женщина, высунувшись по пояс в окно, не решилась встать на карниз.

— Смелее! — просил её Петя, но она, судорожно кашляя, махала им рукой, мол, уходите без меня.

Смелость была в этой ситуации нелишней, в этом беглецы убедились, глядя вниз на беснующуюся под стенами здания толпу. Вся площадь Куликова поля была запружена орущей, визжащей и неистовствующей толпой, а фасад Дома профсоюзов облеплен куликовцами, которые стояли, лежали на карнизах, в проёмах окон, цепляясь за кондиционеры и водосточные трубы. Здесь они спасались от огня и дыма, валивших из окон здания. Помогать им никто не торопился: пожарные машины и милиция, оттесняемые толпой, стояли далеко от здания. Толпа же бесновалась.

— Что, колорады, повылезали из щелей? — кричали весёлые мальчики и девочки из толпы. — Прыгайте вниз, мы вас сейчас раздавим или сожжём. Только так можно уничтожить заразу, которую вы сеете на Украине.

— Что, ватники, подогрелись немножко? Прыгайте сюда, ещё теплее будет, мы вас подпалим, погреетесь!

— Эй, ты, колорадочка в розовой футболке, прыгай сюда, мы тебя вначале приласкаем, а потом твои красивые ножки повыдёргиваем и посмотрим, насколько ты пожароопасна, — обрадовались ультрас, увидев на карнизе Ирину.

— И ты, толстая красная колорадка, прыгай сюда. Мы раздавим тебя и посмотрим, сколько личинок в твоём брюхе. Всех разотрём, чтобы вы больше не плодились, — кричали другие активистке в красном.

Это были не пустые угрозы. Цепляющиеся за стены здания куликовцы с ужасом наблюдали, как из окон, объятых огнём, прыгали их товарищи, и на них, спасшихся от огня, покалеченных, набрасывалась толпа, чтобы растерзать поверженных.

— Надо уходить, — негромко сказал Пётр, — тихонько двигайтесь за мной!

— Куда? — пискнула Ирина.

— Вон к тому окну, попробуем в комнату залезть, — ответил Петя и стал двигаться в направлении соседнего окна.

Ирина, перебирая дрожащими ногами, двинулась за ним, стараясь не