Химена. Верность и долг - Мария Тереса Леон

рабынь лёгкими шагами, как козочка… Кажется, на тропинке вдалеке показались охотники… Химена не рассердилась. Ей самой вдруг захотелось стать одной из своих прислужниц, чтоб, взяв кувшин, идти за водою в лунную ночь, чтоб встретить… Она до боли сжала руки, так что ногти вонзились в ладонь… Воин Сида сидел теперь в полосе лунного света. Химена вспомнила сердцем то время, когда познала любовь. О, как были они тогда ослеплены, она и Родриго! Она чувствовала, что у неё дрожат руки… Зачем эта обманщица-луна светит ярко, как в дни её юности?.. Альвар Фаньес попытался возобновить прерванный разговор.

— Не надо! — вдруг почти закричала Химена. — Не надо!

Не поняв этого внезапного порыва, Альвар Фаньес смолк, обиженный. Химена захотела поправить положение:

— Не надо ничего рассказывать, потому что вы, мужчины, живёте, а мы, женщины, только существуем, одинокие…

Минайя в задумчивости грыз последнюю анисовую лепёшку и пил своё подогретое вино. Больше ничего они не сказали друг другу. Благодарение богу, искушения приходят и подавляются… Когда Химена улеглась на ночлег, сердце её под лёгкой туникой билось спокойно, и только дрожь её пальцев ещё выдавала её мимолётные, обманчивые плотские сны…

Если терпение в дороге вознаграждается, то приезд в ощетинившийся башнями город Мединасели был хорошим вознаграждением…

После пяти дней утомительного переезда Химену и её свиту ждёт отдых в уютных резных креслах. Там, в пограничной крепости Мединасели, кончаются владения Кастилии. Дальше тянутся земли Сории, из-за которых столько споров. Зимние месяцы здесь погружены в сонную спячку, словно барсуки, а летом христиане и мавры заполняют долину реки Халон, мирно мурлычущей, спускаясь с Сьерра Министра.

Химена смотрит вокруг на пределы земли Кастилии и вдруг пугается… Что там впереди? Её страшит неведомое, и ей боязно подумать, что тот, любимый, единственный, там, вдали, в неведомом, увидит её теперешнее лицо. Боязно, потому что волосы на её висках поредели и губы уже не похожи на два рубина. Трудно расставаться с собственной красотой. Лживое зеркало уже не обманет — красноречиво рассказывает правду, которую трудно перенести. Химена не любит проливать слёзы, скорее напротив — уходит в себя всё глубже, но когда до покоев замка долетают звуки далёкой музыки, она, вопреки своему желанию, становится добычей печали, имя которой — старость.

Да, Химена только что почувствовала приближение старости — в тот момент, когда началось это её путешествие. Раньше, пока она жила в Карденье, всё словно оставалось на своём месте. Но теперь, хоть певчие и поют по-прежнему славу доброму вассалу, сцена, где развёртывается действие, уже не та. Химена чувствует меру времени, которое не возвращается, и страдает от потери самой себя. Но надо, однако, выказать благодарность королю Альфонсо, приказавшему проводить её до самого Мединасели, — и, подъехав к городу, Химена сходит с коня — к народу, чтоб он взглянул поближе на семью Сида. Простые женщины удивляются, видя, что супруга знаменитого Воителя так похожа на них самих и что девочек, если б не их шёлковые туники, вполне можно было бы принять за любую хорошенькую смуглянку здешних мест. Благословенна природа, уравнивающая всех между собою!.. Зато девчонки, в противоположность их матерям, не обращают никакого внимания на лица Сидовых дочек, жадно рассматривая их платья и кружевную пену накидок. Землепашцы с берегов Халона недовольны, что понаехало так много народу и им придётся, по приказу короля, платить дань несколько дней подряд вином и хлебом. Но Сидовы дочки так милы, что протест землепашцев переходит в улыбку. Кортеж наконец строится. Химену с её рыцарями, прислужницами и слугами встречает духовенство, вооружённое свечами и распятьями. У ворот города Химена раздаёт горсть серебряных монет, и все направляются просить создателя уберечь их во время переезда через угрюмые, дикие горы…

Однако ещё не успела отзвучать молитва, как тревога забила в колокола сторожевых башен. Звуки рога… Кто может спокойно слушать его стонущий призыв? Тревога! Тревога! Вдали, в долине Арбулего, кто-то скачет, подымая огромную тучу пыли… А вдруг это мавры пытаются захватить лакомую добычу, чтоб поквитаться с Сидом за все его победы? Альвар Фаньес видит издали стада, бегущие впереди пыльной тучи… Всё расступается, всё разлетается в стороны… Земля дрожит всей своей кожей под копытами коней… Кто скачет? Кто скачет?.. Скорее готовьте кольчуги, шлемы, мечи, копья!.. Пусть ударят в большой колокол! Готовьте поле для битвы! Туча растёт, огромная, чудовищная. Ощетиненная башнями крепость Мединасели со скрипом затворяет свои ворота.

Но судьба не всегда слепа. Это — рыцари Сида. Здесь и Нуньо Густиос, деверь Химены, и Перо Вермудес, и добрый житель Бургоса Мартин Антолинес… Что за чудо-кони под ними! Звенят серебряные бубенчики, сёдла — узорные, золотом разукрашены гривы. Караван мулов тащит поклажу. Слава создателю, велика милость его! Виданное ли зрелище все эти статные кони, все эти полощущие на ветру стяги, все эти плащи и дорогие меха? Тот, что в добрый час привесил к поясу меч свой, посылает весть своей любви, и весь народ выходит на широкие городские стены, чтоб взглянуть, а потом спускается вниз, на землю, чтоб потрогать руками тех, что прибыли, ибо они — легендарная плоть храбрости. Что за чудно́й день у Химены! Она смотрит на рыцарей, один за другим целующих ей руку, как на видение какого-то другого, далёкого мира. Как всё изменились! Высокий лоб Нуньо Густиоса омрачён скорбью по его жене Ауровите; Мартин Антолинес похож на мавра, столько на нём золотых украшений; Перо Вермудес… постарел. Трубы Сида призывно поют, перекликаясь со свирелями Абен Гальбона, пронзительными, как маленькие цикады. Абен Гальбон — гигантского роста. При виде Альвара Фаньеса мавританский рыцарь кланяется и целует его в плечо в знак мира. Его огромное тело окутано плащом безупречной белизны, из которого голова, в высокой и столь же ослепительно-белой чалме, выступает как капитель колонны. Немного позже река Халон напоит коней. А сейчас пусть рыцари войдут вслед за Хименой в ворота крепости, пусть посмотрят на Сидовых дочек, пусть все порадуются встрече! Залы для пира уже ждут гостей. Это последняя трапеза в землях Кастилии, и оплатит её король. Дамы, прислужницы и рабыни теснятся вокруг, чтоб взглянуть на подарки, присланные Сидом семье.

Химена, присев на скамью из слоновой кости с узорной спинкой, требует новостей. Родриго не смог покинуть свою, таким трудом завоёванную, Валенсию, чтоб обнять Химену. Как жаль! Но он ждёт её и посылает ей двести рыцарей из своей дружины и друга-мавра Абен Гальбона, правителя Молины. Голоса вновь найденных друзей крепнут в доброй беседе. Они уже начинают разматывать нить воспоминаний, в то время как ночь удлиняет в свежем