Вторая смерть Эди и Вайолет Бонд - Аманда Глейз

16

Эди толкнула двери «Юнион-хотел» и с тяжелым сердцем поднялась по лестнице на третий этаж, в их с Вайолет номер.

Сестра чувствовала, что Руби пропала не просто так, но Эди отмахнулась от ее беспокойства. Теперь Вайолет будет вне себя от горя. Она непременно разозлится. А когда Эди признается ей, что встретила в Завесе тень, – не может же она продолжать это скрывать, – Вайолет будет…

Признаться, Эди не представляла, как именно сестра отреагирует. Но понимала, что сама на это напросилась.

«А как быть с Нелл Дойл? А с матушкиным списком имен? Об этом тоже ей расскажешь?

Расскажешь обо всем, да?»

Лестница закончилась, и Эди, закусив губу, свернула в свой коридор.

Если она собиралась сегодня проникнуть в приют для душевнобольных Сакраменто и исполнить последнюю волю Руби, ей понадобится помощь сестры.

Эди вставила ключ в замок и открыла дверь, а в голове все еще бушевал вихрь сомнений. Можно начать издалека. Посмотреть на реакцию Вайолет и решить…

– ЭДИ!

Едва она успела поднять голову, как ее заключили в крепкие объятия, а плечи будто теплой уютной шалью укутал аромат розового масла, которым всегда пахла Вайолет.

– Ох, Эди! Я так рада тебя видеть!

Вайолет разжала хватку и отстранилась, и стало видно, что лицо у нее так и светится. Радость в ее взгляде ошеломляла, и у Эди на миг сбилось дыхание. Она и забыла, когда последний раз видела сестру такой… счастливой. Это было заразительно. Эди сама не заметила, как беспокойство, страх и растерянность, ворочавшиеся в животе с самой встречи с духом Руби, рассеялись и она улыбнулась в ответ.

– Ну, рассказывай.

Вайолет рассмеялась своим звенящим смехом и, снова подавшись вперед, прижалась щекой к щеке Эди. Совсем как на примерке. И, как всегда, Эди тут же почувствовала, что ощущает сестра. Стремительный поток чистого незамутненного восторга.

– Рада за тебя, – шепнула Эди сестре на ухо. Она не лукавила. Хотя совсем не представляла, чему именно радуется. – Только умираю от любопытства.

Снова рассмеявшись, Вайолет сжала ее ладонь и тихонько счастливо вздохнула.

– Прослушивание, Эди! – заговорила она благоговейным тоном. Как будто сама себе не верила. – Меня позвали! Режиссер прислал Джону телеграмму – приглашает меня завтра утром в Сан-Франциско, на читку с остальным составом. Джон уже нанял на сегодня карету. Он ждет внизу. Дорога, конечно, предстоит та еще, но я все равно от волнения глаз не сомкну! И я так рада, что ты вернулась и я успела тебе рассказать… – Она отстранилась и, заглянув в лицо сестре, перестала улыбаться. – Эди, что такое? Что случилось?

Но Эди на нее не смотрела. Она разглядывала беспорядок в комнате. Их общий гардероб был довольно скромен, и, кажется, все до единого его предметы – от платьев и юбок до шарфов и туфель – оказались сняты с крючков, вытащены из ящиков и коробок и лежали на кровати, висели на спинках стульев или балансировали на краю комода.

Но взгляд Эди привлек нежно-голубой чемодан Вайолет, мирно стоявший посреди хаоса. С ним она путешествовала. И теперь собрала его в дорогу.

Где-то в номере, под грудами одежды и шляпок, лежал такой же чемодан Эди. Неотличимый, разве что потертости и вмятинки в других местах. Впервые за всю их жизнь Вайолет собрала чемодан, а Эди нет.

Оторвав взгляд от чемодана, Эди снова подняла глаза на сестру.

Вайолет от нее уезжает.

Осознав это, она вдруг почувствовала странную легкость в теле. Как будто конечности растворились. Рациональная часть сознания напомнила Эди, что это просто прослушивание. Они расстанутся всего на день. Но сердцем – его она, по крайней мере, еще ощущала – Эди понимала: дело не только в этом. Вайолет всю жизнь мечтала играть на сцене. Эди отмахивалась от этого, как от неразумной блажи, которая никогда не осуществится.

Она ошибалась.

– А как быть с сеансом Мэри Саттон? – спросила Эди и поморщилась, услышав, сколько отчаяния прозвучало в ее голосе. – Он ведь завтра вечером.

– Я помню, и Джон пообещал, что мы успеем вернуться. Прослушивание утром, а потом сразу на обратный пароход. Вот только… – Вайолет замялась. Внимательно всмотрелась в лицо Эди и осторожно уточнила: – Сеанс вообще в силе? Ты нашла то, что… нужно было?

Эди застыла.

– Что нужно было?

– Для того духа. Он ведь может создать трудности, так? Если вмешается завтра вечером.

Эди бросила на сестру пристальный взгляд. Вайолет моргнула в ответ. Но за вежливым любопытством на ее лице угадывалось что-то такое, отчего Эди ответила с осторожностью:

– Нет. – Она чуть отвернулась, чтобы снять шляпку и перчатки. – Пока не нашла. Но найду. Нельзя упускать такой шанс.

Вайолет открыла рот, будто собираясь ответить, но только помотала головой и сжала губы.

Настойчивый голосок в голове в очередной раз потребовал, чтобы Эди призналась сестре во всем – и будь что будет.

Она положила шляпку на комод, и тут к ней пришла новая мысль. Если она все расскажет Вайолет, та никуда не поедет. Никакое прослушивание, сколь бы важным оно ни было, не перевесит последней просьбы покойной Руби. Да, узнав правду, Вайолет может возненавидеть сестру, но она не уедет.

Эди развернулась к Вайолет, чувствуя, что слова готовы сорваться с языка. Но застыла, разглядев на лице сестры тревожные морщинки, затмившие былую радость.

Год назад Эди пообещала себе, что выстроит для них новую жизнь. Лучше той, которой сама их лишила. И вот теперь у Вайолет появился настоящий шанс жить так, как мечталось.

Эди нужно было только отступить в сторонку и не мешать сестре этим шансом воспользоваться.

Стиснув зубы, Эди подошла к кровати Вайолет и взялась за собранный бледно-голубой чемодан.

– В общем, не волнуйся сейчас об этом, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал как можно бодрее. Шагнула к Вайолет и вручила ей чемодан. – Тебе нужно думать о прослушивании.

Вайолет потянулась к чемодану, но в последний момент, уже положив пальцы на кожаную ручку рядом с ладонью Эди, замерла.

– И все? Больше ничего не скажешь?

Эди помедлила.

– Я… В общем, я помню, что не надо желать тебе удачи, но, надеюсь, ты знаешь, что я… Надеюсь, все пройдет хорошо.

По лицу Вайолет пробежала тень разочарования. Подхватив чемодан, она направилась к двери. Но остановилась, прежде чем открыть ее, и, не оборачиваясь, бросила:

– Ты же понимаешь, я не могу ждать вечно.

Эди сдавило грудь.

– Я не… чего ждать?

Стоящая у двери