Дантал - Абай Тынибеков

– Да-а-а, действительно странное у нас положение, – грустно протянул Форкис. – И что же нам делать теперь?

– Ясно одно: в Навкратис нам не следует так спешить, – успокоившись, рассуждал купец. – Мы направимся в другое место, а вот куда именно, сейчас и решим. У меня есть дома в Галикарнасе и Милете. Там хватит места для всех. Хотя времена и настали тяжёлые – ведь идёт война, но торговых людей пока не трогают, а это очень важно для нас. Что скажешь, Форкис?

– Я благодарен богам и тебе за оказываемую помощь. Не знаю, как и когда я сумею расплатиться с тобой? Да и возможно ли это вообще? Ты столько хорошего сделал для нас, что оценить просто невозможно. Вот и теперь, думая о нас, предлагаешь нам новую жизнь, оберегая от бед… Всё время существовать за твоей спиной, пользуясь твоими услугами и благами, я не могу и, если честно признаться, не хочу. Такое существование непозволительно для мужчины, здорового и не обременённого ничем в этом мире. Заботясь о нас, с этой поры ты очень рискуешь своей репутацией и даже жизнью. Мне бы не хотелось доставлять тебе даже ничтожно малых неудобств, и по этой причине прошу тебя высадить нас в первом же порту, что находится поближе к Греции, – Форкис до глубины души был тронут предложением доброго старца, но ему было стыдно уже в который раз получать от него незаслуженные дары.

– Хорошо, я понял тебя. Отдыхайте, набирайтесь сил. У меня есть дела. Не буду мешать вам своей болтовнёй, – Диагор поднялся, поставил бокал и удалился.

– Он обиделся, – тихо и как-то тоскливо произнёс Дантал, провожая взглядом седовласого благодетеля.

Тот, словно почувствовав что-то, оглянулся и поманил его рукой. Быстро вскочив на ноги, Дантал подбежал к нему.

– У тебя замечательный брат, – приобняв его, проникновенно произнёс старец. – Вам довелось пережить ужасные события. Я пытаюсь представить, насколько это было страшно, но не могу, хотя нахожусь под этим небом достаточно долго и повидал многое за свою жизнь… У всего в этом мире есть свой определённый смысл. С каждым прожитым днём даже в моём возрасте вопросов нарождается больше и больше, а ответы на них находятся не всегда, да и если они есть, кто знает, верны ли они. Вот и остаются за спиной сплошные завалы из неразгаданных тайн, о которые ударяются следующие поколения людей. Так устроен мир, друг мой, и ничего с этим не поделаешь. Думается мне, что богам угодно до поры до времени держать своих детей в неведении для их же пользы и постоянного развития. Иначе зачем мы им, если не будем проявлять ко всему интерес и жаждать открытий? Человек мучается от таких дарований, но и жить без них уже не может. Он привыкает к ним. Привычка, мой юный друг, зачастую становится смыслом бытия.

Вот и я приплыл сюда, дабы попытаться открыть что-то новое для себя на закате почти никчёмной жизни. Тебе в такие молодые годы довелось повидать гораздо больше, чем мне. Не жалей об этом и не страшись того, что происходит с тобой. Прими пережитое как должное и гордись им. Не каждому суждено побывать там, где был ты, и прочувствовать то, что ты прочувствовал. Всё это неспроста. За этим кроется нечто важное и глубокое, о чём, наверняка, тебе однажды доведётся узнать. Никогда не допускай сомнений на этот счёт.

И вот ещё что. Я и мой друг Прет очень беспокоились за вас и жили все эти дни в ожидании вашего благополучного возвращения. Всегда помни о том, что из дальних дорог обратный путь благословен и открыт лишь для того, о ком душевно помнит и искренне печётся хотя бы один человек. Но не только мы с ним думали о вас. Ты понимаешь, о ком я говорю…

При последних его словах Дантал ощутил приятный трепет, но тут же, стесняясь вспыхнувшего волнения, кивнул и понурил голову.

– Ортия – добрый и очень отзывчивый человек. Она ждёт тебя. Но теперь, как ты понял, мы уже не пойдём в Навкратис, – Диагор с сожалением отвёл взгляд.

Дантал понимающе посмотрел на него, но ничего не сказал.

– Не печалься. Я постараюсь что-нибудь придумать. Дорога предстоит нам дальняя, плавание будет долгим, и времени вполне достаточно для этого. А тебе нужно обязательно хорошенько отдохнуть, – окинув взором берег и вновь переведя взгляд на юношу, закончил беседу старец.

Дантал развернулся, направился к корме и уже на некотором отдалении услышал команду Диагора выбирать якоря.

* * *

Пройдя Красное море, оставив позади канал, соединяющий его с Нилом, спустившись по священной реке, минуя поселения Навкратис и Саис, войдя в воды Внутреннего моря, обойдя огромный остров Крит с восточной стороны, проследовав в Эгейском море средь многочисленных островов Спорады, обогнув с запада остров Патмос, повернув на восток, на тридцать второй день пути корабль купца Диагора благополучно достиг северной гавани греческого города Милета, расположенного на юго-западном побережье Малой Азии.

Не желая огорчать великодушного Диагора, Форкис на всём протяжении пути больше ни разу не обмолвился ни единым словом о своей просьбе высадить его с людьми в первом греческом порту. Лишь при приближении к Милету он с интересом стал расспрашивать о городе.

– Ему почти шестьсот лет. Его население превышает сто тысяч, и треть из них – рабы, – объяснял ему Диагор. – Это очень красивый город. Он полностью обнесён стеной. Вон там, южнее, военная гавань Львиная бухта. Там, на входе, видишь заграждения? Туда нам нельзя. От неё чуть в стороне здание булевтерия – городского управления. Ещё южнее находится Театральная бухта. Видишь слева сторожевую башню? Так вот, недалеко от неё расположен театр. На правом же берегу находятся западный рынок, гимнасий и стадион. Там невдалеке расположен храм Афины.

В гавани, куда они вошли, находилось огромное множество кораблей. Перед оградительной городской стеной все прилегающие к гавани строения были в основном складскими помещениями. Между ними и судами сновали многочисленные грузчики-рабы. На первый взгляд всё происходящее являло собой обычный день. Но такое восприятие было ошибочным.

Диагор сразу обратил внимание на то, что повсюду велась погрузка кораблей, но ни один из них не разгружался. В городе творилось что-то неладное. С трудом найдя подходящее для швартовки место, Диагор с помощником спустился по трапу на пристань, но команде и гостям велел не покидать корабля. Форкис, восприняв это указание как временную необходимость, стал с интересом наблюдать за всем, что