Словенская Русь - Николай Васильевич Соколов

Дир уселся во главе стола, за которым уже находилась вся семья: старуха мать, жена и две дочери. Место по правую руку напомнило о погибшем в прошлом году в стычке с сиверами сыне, и есть князю окончательно расхотелось.

Выпив кваса, он поблагодарил жену и пошел одеваться, чтобы идти в приказную избу, где уже, наверное, его ждал тиун Борич. Из-за неожиданного приезда куявских жупанов князю пришлось отложить осмотр привезенных из Херсона товаров.

Но по пути Диру встретился воевода Вышан, доложивший о приближении к городу с верховий Днепра трех десятков ладей. Стояла осень, когда торговые караваны плыли в обратную сторону, и куявский князь приказал усилить охрану на стенах крепости.

– Если что, я в приказной избе или на складах.

Появление такого количества ладей не могло не встревожить Дира. Да, весной он просил короля Мстивоя прислать ему пару сотен варягов. Но на трех десятках судов плыло явно больше воинов, и у куявского князя могли возникнуть проблемы с их содержанием.

Уже прошли те времена, когда русы помогали переселившимся с берегов Вислы куявам отстаивать свои новые земли бесплатно, несмотря на то, что само их появление на Днепре было вызвано частыми нападениями древлян[104] и сиверов на руские торговые караваны на здешних перекатах.

Построив на берегу Днепра крепость, названную по имени куявского князя, переселенцы подчинили живущих здесь горян, а противостояние с древлянами закончилось женитьбой сына Самвита на дочери их князя и установлением границы по реке Ирпень. Тогда же куявы начали платить русам дань и могли рассчитывать на их помощь.

– Воевода просит подняться на крепостную стену, – передал прибежавший через час воин.

– Дозорные не ошиблись, – подтвердил Вышан. – Я насчитал двадцать семь ладей.

Дир посмотрел на приближающийся караван и приказал воеводе, взяв десяток воинов, его встретить. Сам же решил остаться на крепостной стене и проследить за поведением приплывших. Когда к берегу причалила первая ладья, Вышан уже спустился на Подол, и в поведении воеводы князь не заметил никакой тревоги.

Дождавшись, когда Вышан с кем-то из приехавших начал подниматься в город, Дир спустился с крепостной стены и пошел к воротам. Куявский князь не ошибся: приехавшие оказались варягами во главе с воеводой Аскольдом и были присланы Мстивоем.

– Только я просил всего двести человек, – не удержался от упрека князь. – Больше, конечно, не меньше, но боюсь, у меня будет нечем платить остальным.

– На одиннадцати ладьях приплыли дружины словенских сударов, которые решили переселиться в твои земли, – поспешил успокоить его Аскольд. – Платить им не придется, надо только наделить землей и помочь перезимовать. Ну а насчет лишних семидесяти человек, надеюсь, что-нибудь придумаем.

Дир не был столь оптимистично настроен, но новость о переселенцах-словенах его порадовала. Он пригласил варяжского воеводу в княжеский терем отобедать и обсудить дальнейшие планы. Приехавших варягов куявский правитель собирался отправить к зарубскому броду и усилить ими гарнизоны ближайших к нему крепостей.

Поздней осенью прошлого года сиверы именно там переправились на правый берег Днепра, разорив всю округу. Зарубскую крепость они захватили и сожгли, а в соседних городках Родени и Вжищеве пожгли предместья и ближайшие селища.

– Приехавшие словене могут селиться на любом свободном месте, но лучше неподалеку от Заруба, чтобы в случае чего быстро подошли к тебе на помощь, – посоветовал Дир. – Там командует сотник Невер, он все покажет и объяснит.

– А как в крепости с жильем и продовольствием? – поинтересовался Аскольд.

– Саму крепость, как мне докладывали, почти восстановили, но на двести человек она не рассчитана. Так что присылай людей к моему тиуну Боричу за лопатами и топорами для строительства землянок. Я еще прикажу выдать вам на первое время зерна, за остальным подъезжайте позже, тогда и скотину заберете.

Варяжский воевода понял, что пока придется рассчитывать только на себя и решил отстать от куявского князя с вопросами. Тем временем Дир пригласил их с Вышаном к столу, где познакомил Аскольда с семьей, а его старшая дочь поднесла гостю кубок вина.

– Давно меня не целовала такая красавица, – пошутил он после обязательного по обычаю поцелуя, чем заставил девушку покраснеть.

– Ты что, еще холостой? А то мы быстро тебя тут оженим.

– Овдовел три года назад, – признался варяжский воевода, посмотрев на Олелю, которая от его взгляда снова смутилась. – Так что можно опять жениться. Да и пора осесть, а то где я только не был.

Похоже, присутствие дочери куявского князя вдохновило обычно сдержанного Аскольда на повествование о странствиях. Больше всего женщин заинтересовали его рассказы об обычаях франков, хазар и арабов, которые не меньше пяти раз в день молились своему Аллаху, начиная до восхода солнца и заканчивая после захода.

В доме куявского князя варяжский воевода задержался до позднего вечера. Даже Дир с любопытством слушал гостя. Разумеется, ему больше нравились рассказы о боях, особенно набегах норманнов на земли франков, откуда вывозилась многочисленная добыча, сбываемая руским купцам.

– Завтра я тебя жду, – заявил Аскольду куявский князь, проводив его до крепостных ворот. – А то из-за этих баб мы и обсудить ничего не смогли.

Варяжский воевода обещал утром зайти, но его больше интересовал не разговор с Диром, а новая встреча с Олелей. Ему подумалось, что, женившись на ней, он мог бы здесь осесть и закончить со своими постоянными разъездами, когда дети росли при живом отце сиротами.

К тому же при женитьбе на старшей дочери куявского князя, который не имел наследника, можно было стать в будущем его преемником, в крайнем случае опекуном их с Олелей сына, наследовавшего власть после деда.

«А почему бы и нет, – думал Аскольд, спускаясь при ярком свете луны к берегу Днепра. – Чем я хуже Рюрика?!»

Глава вторая

Всю дорогу в Куявию судар Хитрой проклинал себя за то, что позволил Гостимилу втянуть его в заговор. Лишь благодаря Аскольду им удалось сохранить жизнь, семьи и даже дружины. На ладьях Хитроя были не только жена с детьми, но и семьи челяди, и все то, что он смог вывезти для налаживания жизни на новом месте.

При подходе на закате к стоящей на крутом берегу крепости Заруб у Хитроя защемило сердце. Ему вспомнились родная усадьба на тихой речке Мде и окружавшие ее поля и луга. Но, пересилив нахлынувшее чувство тоски, он первым спрыгнул на берег и начал раздавать распоряжения о подготовке к предстоящей ночевке.

– Аскольд собирается навестить здешнего сотника и велел, чтобы мы пошли с ним, – передал Хитрою приказ варяжского воеводы судар Окул.

Они догнали Аскольда и Гостимила у самой крепости, которая скорее