Гори - Анастасия Мандрова

Я отступила на шаг. Первое, что я поняла, это то, что я стала хорошо разбираться в людях. А второе, это то, что все очень плохо. Елисей и правда оказался больным и одержимым. Мной.

– Знаешь, как долго я все это хранил в себе? Я помню тот день, когда я увидел тебя в первый раз. Ты пришла с мамой на кастинг, и тебя одели в безумную розовую юбку. Ты в ней была такой нежной. Тогда я понял, что попал.

Я тоже помнила тот день. На меня напялили юбку-пачку, которая мне даже понравилась. Меня попросили покрутиться на камеру, и я это делала с огромным удовольствием. Стоял теплый сентябрь. Не так много времени прошло со смерти моей сестры, но я пыталась привыкнуть к жизни без нее. Я только приехала от бабушки, загорелая, не очень счастливая, но полная надежд. А в ноябре, благодаря ему, они подорвались на мине и сгорели. И осталась пустота.

– Мне плевать! – со злостью сказала я. – Оставь меня в покое! Да ты мне в отцы годишься!

– Мне всего тридцать два, – спокойно парировал Елисей. – У меня есть все, что нужно молодой девушке. И все это я отдам тебе. Ты станешь самой популярной моделью. Твоей красоте будет поклоняться весь мир!

Я громко засмеялась в ответ, плохо засмеялась, слишком истерично и не слишком красиво. На нас стали смотреть люди.

– Что смешного? Что здесь смешного?!

– Ничего, – тихо сказала я. – наоборот, все очень грустно. Тебе нужно лечиться. Пожалуйста, отстань от меня. – Воспоминания о том проклятом дне опять всплыли в памяти, и я больше не могла сдерживаться. – Я не хочу тебя видеть больше никогда! Ненавижу тебя, ненавижу твои волосы, твой запах, твою улыбку! Оставь меня в покое!

– Если ты сейчас не передумаешь, учти, я сделаю все возможное, чтобы в модельный бизнес тебе путь был закрыт! – пригрозил он.

– Да мне все равно! Ты мне только одолжение сделаешь.

– Аня! – Его голос стал надрывным, а в глазах появился болезненный блеск. – Подумай над этим! Я действительно смогу сделать тебя самой счастливой девушкой на свете!

– Прощай.

Честно говоря, я боялась поворачиваться к нему спиной, потому что я видела его состояние. Он был на грани. И я не знала, какую грань он мог пересечь в своем ненормальном состоянии. Для меня оказалось сюрпризом, что Елисей любил меня, хотя я понимала, что скорее всего это не любовь. Но я ничем не могла помочь ему. Я поскорее увела Риту из этого магазина.

– Кто это? Твой поклонник? Ты знаешь, что у него пальто стоит, наверное, как машина…

– Рита, я не хочу говорить о нем. Это не слишком приятная встреча. Давай лучше найдем тебе платье мечты.

Мы зашли в следующий магазин, хотя мне хотелось поскорее уехать подальше отсюда. Я перебарывала в себе желание постоянно оглядываться, чтобы убедиться, что Елисея нет рядом. Каждый раз, когда мне хотелось оглядеть зал магазина, я напоминала себе, что больше не жертва, что в любой момент могу позвать охрану. Я сосредоточилась на платьях. Искать что-то себе мне уже не хотелось, потому что ассоциации из-за неожиданной встречи уже не будут светлыми. Все свои силы я направила на поиск платья для Риты, и мне улыбнулась удача. Когда подруга уже отчаялась найти свой идеальный наряд на выпускной, когда я уже направлялась к выходу из магазина, я обратила свое внимание на ярко желтое пятно в углу магазина. Когда я вытащила вешалку с платьем, юбка которого была настолько пышной, что закрывала мне весь вид, Рита тут же подбежала ко мне, восторженно жестикулируя.

– Аня! Какая красота! Хочу его примерить!

Через полчаса мы вышли из торгового центра, громко смеясь, и в руках Риты был пакет с этим самым платьем, похожим на одуванчик, и так подходящим ей по фигуре. Я старалась забыть о неприятной встрече с Елисеем, будто ничего важного не произошло. Так на самом деле и было. Словом "прощай" я закончила эту историю раз и навсегда и надеялась никогда к ней не возвращаться.

Я пришла к Ване с хорошим настроением и легким сожалением, что платье я так и не купила. Он встретил меня горячим ужином, заказанным из итальянского ресторанчика и бутылкой вина. Мы сидели прямо на полу в его гостиной, расположив всю еду на журнальном столике. В колонках играло что-то ненавязчивое и легкое.

– Ты меня хочешь напоить и соблазнить?

Я спокойно могла говорить на такие темы, потому что Сотников-старший был в клубе с приятелями и не собирался появляться дома раньше утра.

– Хочу узнать, какая ты, когда выпьешь вина… Мне правда очень интересно, – с улыбкой, которая могла меня соблазнить и без вина, сказал Ваня.

– Я погуглила, что такое маленькая смерть, – без тени смущения произнесла я, наблюдая, как Ваня разливает вино по бокалам. – Теперь я стала совсем взрослой, Ваня. Одинокая Я исчезает в возникнувшем Мы…

– Ты ж моя деточка! – Ваня ласково, как ребенка, потрепал меня по щеке. – Тебе еще расти и расти.

– Эй! Не смешно!

– Думаешь? – Ваня насмешливо посмотрел на меня и поднял свой бокал. – За взросление!

– За твою группу! – отсалютовала я ему.

Эту радостную новость я узнала еще с порога, когда только пришла. И я действительно была счастлива, что мой парень шагает к воплощению своей мечты. То, что в его группу вошла Лена, которую Ваня описал словами “яркая и талантливая”, меня не тревожило.

– За любовь!

Наши взгляды встретились, и мои губы расплылись в улыбке. Ваня внимательно следил, как я делала глоток. На вкус вино было терпкое, не слишком сладкое и пахло спелыми фруктами.

– Да, это не какао… – сказала я, смотря, как Ваня ухмыляется. Да, да, я все еще ребенок в некоторых вещах. – Но мне нравится. Интересный вкус.

– Знаешь, что мне нравится в тебе? – спросил Ваня и тут же сам ответил. – Все. Еще никогда человек мне не нравился на все сто процентов. А ты нравишься.

– Нет, идеальный среди нас ты, – возразила я.

– Идеальных нет, ты в курсе?

– Вот уж не знаю…

Когда в человеке красива не только душа, но и внешность, – это редкость. Я смотрела на Ваню и его идеальной красоты лицо. Я тоже была красива, но я знала, что мой лоб слишком высок, а нос слишком маленький в сравнении с полными губами. Вот у Вани все черты лица пропорциональные. И даже ресницы, что мне, как девушке, было особенно обидно, длиннее и чернее, чем у меня.

– Что это ты так на меня смотришь? –