Банда из Лейпцига. История одного сопротивления - Иоганнес Хервиг

полупальто мягко облегало ее тело, будто мне на зависть. Из-под пальто выглядывала темно-зеленая юбка в складку. На голове у Жозефины красовалась голубая шляпка с полями, которая скорее подходила бы к отпуску на средиземноморском курорте, чем к воскресной прогулке по просторам Саксонии. И, как всегда, она была основательно подкрашена.

– Мой отец считает, что было бы лучше, если бы ты поднялся наверх, – сказала она. – Чтобы представиться.

Как она считает сама, понять по ее тону было невозможно.

– Прости, я как-то об этом не подумал, – сказал я. Мне и правда это даже в голову не приходило. – Поздравляю с днем рождения! – решил я сменить тему.

Жозефина слегка улыбнулась. В нерешительности мы стояли друг против друга.

– Ну что, пойдем? – предложил я. – У меня для тебя сюрприз.

Я собирался сказать ей об этом только в парке. Но в данной ситуации мне показалось, что будет лучше уже сейчас выложить свой козырь. И действительно, на лице Жозефины заиграла широкая улыбка.

Мы поехали на трамвае. Сначала – на одиннадцатом; перед старым городом мы вышли, пересели на пятый и поехали мимо нового концертного зала, мимо неоренессансных вилл Музыкального квартала, прямо до парка Короля Альберта. Я наслаждался тем, как мы сидим с Жозефиной, пролетая мимо людей и домов. Все остальное куда-то отступило.

И вот мы уже в парке, идем среди дубов и лип, на спутанных ветках которых висят редкими гроздьями последние листья, как забытые кем-то красные и желтые тряпочки, вывешенные на просушку. Под ногами шуршала осень. На лужайках и дорожках шумели ребятишки, гулявшие тут с родителями. Кое-где попадались парочки: кто-то шел, держась за руки, кто-то – под ручку, тесно прижавшись друг к другу, слившись в единое целое.

Я улыбался, но за этим фасадом шла напряженная работа мысли. Может быть, как раз сейчас настал подходящий момент, чтобы взять Жозефину за руку? Или приобнять ее? Эти размышления не дали никакого результата, и потому я отложил решение волновавших меня вопросов. Определюсь после катания на лодке. Из-за дерева выглянула белка. Казалось, будто она смеется.

В конце аллеи я заметил Рихарда и Вилли, которые сидели на парапете возле моста. В траве перед ними лежала уже собранная синяя лодка – клепперовская двухместная байдарка[60]. Они смотрели на нас и покатывались со смеху. «Да вы просто завидуете», – подумал я. Жозефина их пока не заметила. Чуть отстав от нее, я отчаянно замахал руками, чтобы они убирались с глаз долой. Рихард и Вилли все поняли. Они соскочили с парапета и быстро переместились на середину моста, не выпуская из виду свою лодку. Теперь они слились с толпой, и со стороны аллеи их было почти не видно.

– А вот и сюрприз! – сказал я.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Жозефина, оглядываясь по сторонам и не замечая лодки, лежащей прямо перед нами.

– Да вот же! – сказал я. Жозефина все еще ничего не понимала. – Приглашаю на водную прогулку! Вот на этой лодке!

Жозефина склонила голову набок.

– Ты это всерьез?

Я с готовностью кивнул.

– А чье это?

– Секрет, – сказал я, наслаждаясь ее озадаченным видом. Душа моя пела. Сюрприз удался.

Теперь нужно было как-то элегантно спустить наше плавсредство на воду. Я попытался поднять нос лодки правой рукой. Это оказалось непросто. Я ухватился обеими руками и медленно скатил лодку по откосу. Жозефина мне немного помогала. Краем глаза я видел Рихарда и Вилли, которые корчились от смеха, наблюдая за мной с высоты моста.

Посадка оказалась тоже делом непростым. Я пропустил вперед Жозефину, а сам крепко держал байдарку. Все прошло более или менее благополучно. Когда же я сам собрался залезть, наша посудина закачалась, сотрясаясь, как дряблый пудинг. Казалось, еще немного – и я свалюсь за борт. Но как только лодка целиком оказалась на воде, дело пошло бойчее. Рихард и Вилли положили нам двойное весло, и мне удалось без особых проблем вырулить на середину реки.

Жозефина сидела впереди. Она откинула голову и опустила руку в воду. Ничего более прекрасного я в своей жизни не видел. Мимо нас неспешно проплывали берега, а на волнах танцевали отблески послеполуденного солнца, рассыпаясь тысячью мелких звездочек.

В полукилометре от нас показалась Верхняя дамба, перекрывавшая Эльстер. Сооружение с башенками напоминало настоящую крепость. За нею река разливалась широким потоком, уносясь куда-то вдаль. На лодке тут было не пройти, и мы свернули вбок. От этого места отходило множество мелких каналов, которые, петляя, вели к западным окраинам города, минуя обширные фабричные комплексы со зданиями из красного кирпича, унылые однообразные доходные дома и неожиданно появлявшиеся участки неухоженного, как будто заколдованного леса.

Мне вспомнилось местное предание о двух соперниках, которые где-то тут, на берегах Эльстера, некогда сошлись на поединок из-за прекрасной дамы и оба рухнули в воду, где и нашли свою смерть в недрах коварного омута, получившего с тех пор название Рыцарская яма. С кем мне придется сражаться за Жозефину? Есть ли у меня соперник? По крайней мере, сейчас она была ко мне весьма благосклонна.

– Харро, как здесь хорошо! Как в сказке, – проговорила Жозефина со вздохом, отбросив привычную суховатость.

Лодка скользнула под маленький мостик. За ним мы увидели кусочек берега. У самой воды росли деревья. Они склонили над рекой ветки, которые чертили на поверхности причудливые узоры. Чуть дальше обнаружился причал.

– Давай передохнем там, – предложила Жозефина. Ее голос мягко обнял меня.

Она легко выбралась из лодки и привязала ее к столбику. Я последовал за ней. Мы сели на мостки, скрестив ноги по-турецки. Доски были сухими и теплыми.

Какое-то время мы оба молчали. Потом Жозефина вдруг рассмеялась звонким смехом, как колокольчик. Я никогда еще не слышал, чтобы она так смеялась.

– И что теперь? – задорно спросила она.

Я ухмыльнулся и пожал плечами.

– Не знаю, – сказал я.

Жозефина опять рассмеялась.

– Ты у нас, похоже, не любишь решительных действий, да?

На этот вопрос я ответить не успел. Жозефина откинула волнистые прядки, упавшие ей на лицо, и прижала свои губы к моим. У меня не было времени, чтобы хорошенько обдумать, как же нужно целоваться. Я почувствовал вкус ее красной помады и движение ее язычка, который нахально забрался ко мне в рот. Мой язык оказал сопротивление.

– Расслабься, – сказала Жозефина и положила мне руку на затылок.

По спине у меня пробежали мурашки. Ее губы снова приблизились к моим. Мы слились в головокружительных объятиях, предоставив свободу нашим языкам. Ветер гулял в кронах деревьев над нашими головами, а время остановилось.