Беглец пересекает свой след - Аксель Сандемусе

Как вы думаете, многие ли ходят с таким взрывоопасным комплексом, заключенным в их мозгу? Многие, возможно, все. Более чем вероятно, что это тот самый доктор, который с напыщенным видом эксперта стал бы копаться в моей черепной коробке.

Но теперь я позволю священному камню погрузиться не в забвение, а обратно в нижний мир в качестве совершенно обычного камня.

СЧАСТЛИВОЕ ДЕТСТВО

Существует распространенный предрассудок, что дети счастливы, что они не работают и что они живут в раю. Прошлые условия, по прошествии многих лет, часто приобретают в ретроспективе явно небесный аспект. Разрушить эту небесную иллюзию было бы актом милосердия, потому что она представляет собой ярко раскрашенную ширму, скрывающую от глаз взрослого человека не только преступления, совершенные против него в детстве, но и преступления, которые он сам, возможно неосознанно, совершает против других детей. Пока дети страдают, мы продолжаем болтать об идиотизме на тему о счастливом детстве.

Ребенку плохо живется. Ему очень плохо. Его положение улучшается только там, где старшие протягивают ему направляющую руку. Как правило, когда взрослый вмешивается, он делает это как идиот и почти никогда не из чувства уважения к ребенку. Тогда состояние ребенка сразу же меняется от плохого к худшему.

Счастье ребенка зависит от его неустанных усилий, направленных на то, чтобы избавиться от основной боли своего существования. А детство — это период самого напряженного труда. Я видел это. Я сам прошел через это. Я сильно сомневаюсь, что хоть один взрослый человек на земле когда-либо брался за невозможные вещи, которые он совершал в детстве, и действительно их совершал. Ни один подвиг человеческого героизма, который я еще встречал в газетах или исторических книгах, не может сравниться с тем, о чем я вам сейчас расскажу и что было совершено несколькими мальчиками от восьми до десяти лет дома в Янте.

Заранее скажу, что это ведет прямым путем в Мизери Харбор. Эта конкретная победа, одержанная десятилетним мальчиком, показалась мне явным поражением позже, когда я увидел падение Джона Уэйкфилда. Тогда я больше не мог этого выносить. Я боролся целую вечность, казалось мне, но всегда каждое поражение казалось мне сильнее предыдущего. И вот сеть поражений стала слишком сложной. Больше не было никакого пути вперед. Он был могущественным воплощением всех моих поражений, пережитых в детстве и юности. Впоследствии он сам исправил ситуацию…

Это был явный случай самоубийства.

Это, пожалуй, говорит о многом. Но человек, попавший в медвежий капкан, чаще всего мог бы избежать этого. Джон Уэйкфилд мог избежать своей участи. Я все еще жаждал его дружбы, продолжал жаждал ее вплоть до десяти секунд перед тем, как броситься на него, возможно, даже до последней секунды — да, потому что иначе этого никогда бы не случилось. И после этого прошло много времени, прежде чем я стал мудрее. В последующие годы я причинил боль многим людям своей дружбой. Самое неприятное во всем этом деле было то, что он желал именно этого и радовался этому. Интересно, нравился ли я ему? Любил ли он меня по-своему, как, я уверен, любила тетя Олин? Но сложные личности не должны слишком близко подходить друг к другу. Они обязательно это сделают, но результатом чаще всего становится короткое замыкание и последующее возгорание. Дисгармоничная личность не в состоянии провести четкое разделение между любовью и ненавистью. Он может дойти до того, что броситься на шею своему врагу и выстрелить в того, кого он больше всего любит. Именно на таких явлениях можно построить интересную литературу, а читатель будет одобрительно кивать.

Это самый простой способ. Но нитрат серебра более полезен. Ибо в действительности это лишь гниль, грязь и вши на душе.

Как правило, именно дисгармоничному человеку мы приписываем большие таланты, сокрушаясь о том, что он растратил огромные и прекрасные возможности. Мы совершенно неправильно понимаем ситуацию, поскольку его таланты, конечно же, являются прямым результатом дисгармонии, которая с первых лет его жизни направляла и тренировала его ум. Несомненно, существует такая вещь, как талант, свободный от дисгармонии, но это талант иного порядка. Человек, которого преследовали в детстве, впоследствии довел свой мозг до открытой войны с дисгармонией.

С какими дисгармониями сталкивается ребенок? Да, это вполне может быть вопросом человека, который вычеркнул свое собственное детство! Для ребенка все является дисгармонией, даже его собственный рост. Уровень, на котором человек находится сегодня, не является таким же уровнем три месяца спустя, и даже он, в свою очередь, не является окончательным. Ребенок находится как бы в транзите, двигаясь вперед таким образом, о котором мы, по разным причинам, не хотим вспоминать. Ребенок чувствует себя презираемым теми, кто пришел в мир до него, и пинает тех, кто младше его. Вы бы хотели знать, до какой степени вопрос возраста поглощает ум ребенка; он постоянно размышляет над ним и тщательно следит за тем, сколько ему самому и сколько точно лет всем его товарищам. Знакомство неизбежно начинается со слов: «Как тебя зовут? Сколько тебе лет?» Это ключи к его знаниям. Не успеет взрослый заговорить с ребенком, как он тут же возвращается на прежний уровень существования: «Как тебя зовут? Сколько тебе лет?» Имя человека имеет фундаментальное значение, оно написано везде, вырезано на коре деревьев, на деревянных заборах, на каждой деревянной поверхности. Но именно возраст, от которого захватывает дух, является целью самой жизни. Между вопросами имени и роста лежит огромная неопределенность ребенка — того, кого зовут Питер, но кто не будет продолжать быть тем, кто он есть. Когда-то я долго размышлял над проблемой, как река может иметь имя… Называется ли она по-прежнему Амазонкой далеко в море, в океане, с водами которого она смешалась? У истоков она очень узкая и совсем не похожа на реку, которой она становится дальше — так неужели это Амазонка? Ее воды сегодня — это не те воды, которые текли там вчера, но ее всегда называют Амазонкой.

Я, конечно, был прав; прав ребенок. Жизнь ни в малейшей степени не наделена значимостью в силу одного лишь имени, включая три церковных таинства жизни. Но именно так считают формалисты. На самом деле, когда давление сверху и снизу становится настолько сильным, что человек получает возможность думать самостоятельно, в этот момент попытка интернационала Янте стабилизировать человека на основе имени и возраста рушится. Есть семьи, которые проводят ежегодные встречи и почитают одно имя, хотя, по сути, мы мало знаем о наследственности. Очевидно,