Былые дни детей и псов - Сюэдун Чжан

светиться какой-нибудь блестящий камешек или осколок черепицы. Нельзя сказать, чтобы этот камешек был каким-то особенным. Скорее, он напоминал инкрустированный в глинозем черный шарик, а сказать точнее, мышиный глаз, который еле заметно мерцал тусклым светом. Потом понемногу мальчик замечал, что все стены в погребе, включая потолок, издают слабое свечение, и тогда ему чудилось, что это подмигивают звезды, озаряя его дворец. В такие моменты он мог сколько угодно погружаться в прекрасные мечты и предаваться воспоминаниям о прошлой беззаботной жизни.

Такого рода воспоминания длились бесконечно долго, и не было им ни конца ни края. Лю Хо часто впадал в состояние транса, не различая времени суток, но ничего не мог с собою поделать. Иной раз ему хотелось вырваться из этого чертового погреба наружу и побежать по главной улице поселка, крича что есть мочи: «Я жив, я не умирал, ну же, болваны, зенки разуйте!» Он бегал бы по улицам и орал во всю глотку, чтобы его наконец уже услышал весь мир. С собой он непременно бы взял Пчелу, ведь без нее в его существование теперь вряд ли кто поверит. Простому люду не хватит духу признать, что он жив. Он будет бежать впереди, собака – позади. А еще было бы хорошо, чтобы она не умолкая лаяла. Или пусть даже будет наоборот: Пчела побежит впереди, и вместе они на одном дыхании достигнут укромной тополиной рощи на западе поселка, с которой его связывало так много хороших воспоминаний.

Но стоило ему поддаться этому странному порыву и высунуться из погреба, как все его необузданные надежды и бредовые фантазии тут же разбивались в пух и прах. Он машинально ощупывал щеку и лоб, на которых остались грубые, глянцево-красные рубцы от ожогов. Его словно кто-то ударял дубинкой по голове, и тогда он разом возвращался в суровую промозглую реальность. Пыл мальчика мгновенно угасал, Лю Хо скукоживался и уползал обратно в нору, напоминая попавшую под руку букашку или раздавленную каким-то идиотом гусеницу, несчастную и жалкую.

Он понимал, что Всевышний уже не вернет ему былых беззаботных дней. Тот пожар уничтожил все и ничего не дал взамен. И пусть он был еще мальчишкой и мало чего смыслил в этой жизни, однако кому не хочется быть красавцем? Ведь уродов все лишь презирают и высмеивают. Он представлял, как встретится с ватагой местных хулиганов, которые, словно воробьи, поднимут галдеж и будут следовать за ним по пятам, выкрикивая издевательские замечания. При этой мысли его сразу охватывал страх, и он чувствовал себя трусливым мышонком, который, понимая собственную слабость, предпочитает прятаться в норке.

Иногда он вдруг начинал вспоминать одного человека, точнее – одну девочку, которая отличалась от всех остальных девчонок поселка. В школу она ходила в чудесном платьице, какого отродясь не носили одноклассницы; в их поселке такой наряд выглядел уж очень оригинально. Ее волосы были всегда тщательно причесаны и забраны в хвостик, который она обвязывала белоснежным платочком, чего опять-таки не делали другие девочки, которые не разбирались в новых веяниях. На тыльной стороне ее лилейной шейки, словно изящные облачка на небесной лазури, нежной дымкой струились несколько волосков. Это выглядело настолько очаровательно, что у Лю Хо замирало сердце и он не позволял себе лишний раз любоваться такой красотой.

Каждый раз, когда он бросал взгляд в сторону этой девочки, его словно обдавало жаром. Он напоминал обожженное молнией дерево, которое, звучно скрипнув, вдруг разом лишалось влаги; у него замирало дыхание, и он стоял дурак дураком, даже не соображая, где он находится. Лю Хо не понимал, что с ним такое происходит. Раньше смелости ему было не занимать. Сталкиваясь с трудностями, он никогда не отступал, а на девчонок так и вовсе не обращал внимания. Но со времени появления в их классе девочки по имени Се Яцзюнь им вдруг овладело странное беспокойство.

– Я определенно чем-то заболел и, похоже, серьезно!

Лежа в своем погребе и заложив руки за голову, он только и делал, что предавался пустым фантазиям и временами даже разговаривал сам с собой. До того как случился пожар, Лю Хо много раз общался с Се Яцзюнь, между ними всякое случалось – и размолвки, и неприязнь, но и радостных моментов было достаточно. В сокровенных тайниках своей души Лю Хо без конца смаковал все эти печальные и радостные моменты, уносясь в мечтах в неведомые дали.

А вот к Бай Сяолань Лю Хо относился совершенно иначе. Возможно, так сложилось потому, что они жили в одном поселке и с детства хорошо знали друг друга. К тому же потом они стали одноклассниками. Поэтому он воспринимал ее как младшую сестру. Кстати говоря, в ту ночь именно Пчела вытащила его из погреба на спасение Бай Сяолань, иначе он бы так и не узнал, что девочка лежит на улице без чувств. Поэтому настоящим ее спасителем оказался не он, а Пчела, хотя, понятное дело, и сам он тоже не остался в стороне. Что касается этих двух одноклассниц, то в какую бы историю они ни вляпывались, он всегда без всяких колебаний приходил им на помощь, это даже не обсуждалось.

Мысли в его голове постоянно путались, напоминая течение полноводной реки, которая то и дело показывала свое непостоянство. Но вскоре Лю Хо снова стали беспокоить захватчики в лице коварнейших по своей природе мышей. Сперва, напуганные его присутствием, они убежали, но теперь их предводитель раз за разом пробирался в погреб и хитро за ним наблюдал, точно пугливый сосед, который наконец-то отважился нанести визит. Поймать мышей не так-то просто, уж очень они швыдкие. К тому же, обладая немалым опытом, они при малейшем шорохе исчезали. Поэтому Лю Хо приходилось тихо наблюдать за ними в темноте, после чего он вдруг резко вскрикивал и делал пару громких хлопков, и лишь тогда мыши, что называется, делали ноги.

Однако не проходило и нескольких минут, как те снова появлялись в погребе. На этот раз они подбирались к нему еще ближе, словно стараясь как можно лучше его изучить. Особенно их интересовало его лицо. Лю Хо это очень раздражало, ведь теперь его запросто могли обидеть даже мыши, прямо как в той поговорке: «Когда тигр теряет свою власть и спускается в долину, то даже собакам легко его обидеть». Совершив несколько подходов, мыши, похоже, смекнули, что их противник нисколечко не опасен. Это всего лишь подросток двенадцати-тринадцати лет, который к тому же еще не успел заразиться злобой.

Но Лю Хо уже созрел для того, чтобы уничтожить этих