Гнездование - Рошен О'Доннелл

ожидала его внизу, сидя в одном из кресел, отпивая по глотку воды из-под крана и избегая взглядов менеджеров. Ей нельзя здесь находиться, она сильно рискует, приглашая его на урок с целью заработать еще немного денег.

– Я знаю, виноват, мне очень стыдно. Полы в трех комнатах сегодня покрасил. – Покрасил. Вот почему он весь забрызган краской. – Может, все-таки чуть-чуть позанимаемся? Хочешь кофе?

– Диего. Урок должен был продлиться всего час. Ты его пропустил. Я не могу остаться. Няня ушла, ей пора на другую работу. Ты принес мне эссе на проверку?

– Ой. – Диего чешет затылок. – Оставил на кровати. Какой стыд. Виноват.

Киара поднимается.

– Первое занятие. Я не сомневалась, что ты придешь вовремя. А так это совершенно бессмысленно. Смысла ноль, Диего. Ничего не получится. Мне нужно немного подышать, а потом я вернусь обратно в свой чертов номер.

Она выходит на улицу через вращающиеся двери, но он догоняет ее бегом, рюкзак подскакивает на плечах.

– Киара, прошу, давай поговорим. – Он говорит что-то по-португальски, они ходят кругами, то оказываясь в отельном лобби, то на жаркой, пропахшей выхлопными газами набережной. У нее щиплет в глазах, когда в голове начинает звучать голос Райана. Я пытаюсь сохранить нашу семью. Почему ты не позволяешь мне это делать?

Она выходит на гранитную набережную Лиффи. Нужно подышать. Чернильный блеск реки, огоньки, пляшущие на поверхности воды.

Диего встает рядом.

– Прости, я ужасный ученик.

– Худший.

– Знаю. Знаю. Катастрофа ходячая. Но смотри. Я что-то сделаю. Вот. Смотри.

Он достает из рюкзака пластиковую упаковку с какой-то едой.

Она открывает ее.

– Мисто кенти?

– Знаешь такое?

– Да. Бутерброд с сыром и ветчиной. Самая вкусная еда в мире.

Она вспоминает, как прилетела в Бразилию, как самолет прокладывал себе путь между небоскребами. Первое утро в Сан-Паулу, завтрак в придорожном кафе. Мисто кенти, горячий тягучий сыр.

– Так, еще немного, и ты заплачешь. Пожалуйста, Киара. Видишь список чертовых фразовых глаголов? Их мне нужно выучить. Хотя бы две минуты. Английский на свежем воздухе. Вдолби мне что-нибудь в голову. – Он жмурится, как будто готовится к удару по голове.

Киара невольно начинает смеяться. Она берет из его рук листок, проверяет несколько выражений по списку. Диего не знает ни одного.

– Вот дерьмо, – говорит он, – какие они, блин, сложные. Смотри. – Он вынимает из пачки сигарету и протягивает ей чайный пакетик. – Этот я сегодня нашел.

– Is ait an mac an saol. Жизнь – странная штука.

Он кивает, выдыхает дым в противоположную от нее сторону.

– Можно я этот себе оставлю?

– Ты даже хуже меня.

Она идет по району Темпл-Бар, свет отражается в шариках незажженных елок, и те светятся мягко и приглушенно, как пушистые головки одуванчиков. Она останавливается около Дома с дельфинами на улице Ист-Эссекс-стрит. Никаких дельфинов на фасаде не видно. Господи, о чем только думает человек, который почти все свое время проводит в компании маленьких детей? Она ходила мимо этого здания, наверное, несколько сотен раз. Вылазки в пабы в студенческие годы. Прогулки с Райаном, еще в те времена, когда он держал ее за руку. Сколько раз она шагала по этим мощеным улицам, но никогда не обращала внимания на Дом с дельфинами. Угловое здание из красного кирпича рядом с центром искусств «Проджектс Артс». Небольшая золоченая табличка возле тяжелой двери красного дерева. Окружной суд.

С колотящимся в груди сердцем она поднимается по лестнице и открывает стеклянную дверь. Вестибюль в старомодном стиле. Пыльный запах давно хранящейся бумаги. Ряды стульев с оранжевыми подушечками. Охранник в черной рубашке указывает ей на диспенсер талонов. В его руке шипит рация.

Киара садится на стул возле прохода. Проверяет телефон. Мейрид отправила в группу «Веселых дней» в мессенджере несколько фотографий. Детки делают елочные игрушки из бумажных салфеток и клея с блестками.

В вестибюль заходит Грейс, расстегивает длинный черный плащ, снимает кашемировый шарф, кивает охраннику в знак приветствия. Она чувствует себя здесь в своей тарелке, знает, как все здесь устроено.

– Как ты, держишься? – спрашивает Грейс, присаживаясь рядом с Киарой. – Надеюсь, нас пустят в первой половине дня. Его пока не видно?

– Пока нет.

– Держись. Попробую поговорить с секретарем. Узнаю, сколько пар сегодня в списке.

Грейс подходит к столу и вскоре глубоко погружается в беседу.

На колонне рядом с Киарой висит плакат, на котором изображена женщина, свернувшаяся на боку в позе эмбриона и прикрывшая руками голову. Нуждаетесь в помощи по вопросам домашнего насилия? На стене – постер с фотографией женского лица. Дерзкое, без следов рукоприкладства. Не все синяки видны. Есть и другие постеры. Горячие линии «Помощь женщинам» и «Бесплатная юридическая консультация». Киара старается не слишком пристально рассматривать людей, которые сидят рядом с ней. Несколько мужчин. Адвокаты в строгих костюмах. Возле Киары молодая женщина, которой явно не больше восемнадцати лет, притворяется, что не плачет. У нее в руках салфетка, и она то и дело опускает голову, чтобы вытереть нос. Есть в ней что-то хрупкое, худоба, особенно подчеркнутая лайкровым топиком и пиджаком по фигуре. Перед ней – две женщины, скорее всего мать и дочь. Похожие профили, у обеих сумочки на коленях. Молодая женщина держит ладонь той, что постарше.

Киара про себя повторяет показания, которые собирается сегодня дать. Я хорошая мать. Все четыре года я была и остаюсь единственным человеком, осуществляющим уход за детьми. Я много работаю, чтобы иметь возможность подарить им дом.

Стрелка белых пластмассовых часов над столом медленно ползет вперед. Уже почти одиннадцать. Грейс возвращается и садится рядом с Киарой. Впервые за все время их общения она кажется взволнованной.

– Его нет. Больше ждать не будут. Список полон.

– И что теперь будет?

– Теперь мы спустимся на последнюю позицию в списке на следующую дату судебного заседания.

– Не понимаю. Зачем он так сделал?

Грейс наклоняется к Киаре.

– Потому что голову тебе морочит, моя дорогая. Он знает, что это выведет тебя из строя. Манипулирует тобой.

Софи машет желтой пушистой игрушкой над головой, стоя возле «Веселых дней». Элла широко улыбается, прижимая к груди альбом.

– Мамочка, смотри, что у нас есть!

Мейрид улыбается Киаре.

– Господи, вы сияете изнутри! Долго осталось?

Киара поглаживает живот.

– Всего пара-тройка недель.

– Замечательно. Девчонки так рады. Вы знаете нашу затею с Мишкой Билли? Вам нужно будет сделать несколько фотографий с этой игрушкой. Любые, какие угодно, вы же будете делать что-нибудь веселое на выходных, так? Сделаете – и приклейте в альбом.

– Конечно, без проблем. Девочки, попрощайтесь с Мейрид!

Сегодня день Райана. Она подвозит Софи и