Тише - Кейт Максвелл

– Это наша маленькая постыдная тайна.

– Правда, мы действуем осторожно – и ни капли алкоголя накануне.

– Куда проще, чем всю ночь метаться между люлькой и кроватью.

– И знаешь…

– Нам это очень нравится.

– Так лучше для всех. В конце концов, они больше никогда не будут такими сладкими крохами!

Я поворачиваю Эша лицом к себе. В тени контуры его огромных черных глаз кажутся нечеткими, смазанными, словно от несмытой с вечера туши.

– Именно так моя сестра и сказала, – говорю я.

– А у нее тоже есть дети? – спрашивает Шапка.

– Двое подростков. По словам сестры, в младенчестве они спали с ней. И ничего, выжили.

Шапка моргает.

– Они до сих пор спят в ее кровати? – спрашивает она, поправив ободок на безволосой головке своего чада.

– Насколько я знаю, нет.

– Что и требовалось доказать.

В ту ночь я ставлю плетеную люльку Эша на левую половину своей кровати. Он засыпает почти мгновенно; впрочем, я знаю, что это ненадолго. И точно: едва я заканчиваю чистить зубы, как его глаза снова распахиваются. Я жду привычных воплей, но Эш лежит тихо и, слегка приоткрыв рот, с любопытством разглядывает светильник на потолке. Такого он еще не видел!

Я залезаю под одеяло и выключаю прикроватную лампу. Из люльки раздается громкий плач. Интересно, он понимает, что я чуть не натворила? Беру его на руки и говорю мягким, полным раскаяния голосом: «Тише, тише, мой маленький!»

Затем возвращаю в корзину. Он не унимается. Тогда я снова беру его и спихиваю корзину на пол. Ложусь на спину посреди кровати – разметавшиеся по подушке волосы придают мне сходство с трупом на полотнах прерафаэлитов – и кладу Эша себе на грудь лицом кверху. Его крошечные ручки хлопают меня по бокам. Повернув голову, он утыкается щекой в карман моей пижамы. И затихает.

На циферблате будильника десять тридцать. Через час он снова проснется. Я закрываю глаза и тут же их открываю. Что, если во сне я перевернусь на бок и раздавлю его?

Эта мысль, а также непривычная тяжесть и тепло его тела не дают мне заснуть. Мои руки обхватывают маленький животик, словно ремни безопасности; его дыхание – словно секундная стрелка часов: вдох-выдох, тик-так. Я лежу с открытыми глазами, уставившись на абажур потолочного светильника, что привлек его внимание час назад, и переношусь мыслями в Нью-Йорк.

Сейчас вечер пятницы: время еженедельной итоговой планерки с последующим зависанием в пивном баре. Какие победы они будут обмывать сегодня? Я зажмуриваюсь, чтобы прогнать непрошеные фантазии и вернуться в реальность. Смешно, конечно: затеять совместный сон, а потом всю ночь не сомкнуть глаз.

Я думаю об Оливии. Интересно, что она сейчас делает? Пошла куда-нибудь со своим мужчиной или они сидят на диване, держась за руки, и смотрят любимый сериал?

Когда он просыпается, а следом за ним и я, в комнате уже не кромешная тьма, хотя и не светло. Он поворачивает голову, пытаясь понять, где находится, и я подхватываю его на руки. Обращенный на меня взгляд полон ужаса. Кто это такая? Затем в его темных глазах мелькает узнавание. А ротик раскрывается в улыбке.

– Доброе утро, малыш! – говорю я.

И наклоняюсь, чтобы взглянуть на светящуюся зеленую голограмму на прикроватном столике. Почти шесть часов.

Сорок восемь

– Джесс, у меня… – Следующее слово будто застревает в горле. Похмелье. Стоит ли говорить завязавшему алкоголику, что накануне ты перебрал с выпивкой? – Я вчера позволила себе лишнего, – произнесла я вместо этого любимый эвфемизм Нейтана.

– Помнится, я ненавидела такие дни. – Судя по голосу, Джесс улыбалась. – Тогда, может, перенесем?

– Нет-нет, я все равно хочу встретиться. Только, наверное, не в ресторане. А хочешь приехать ко мне? Можем заказать доставку.

– Конечно! – сказала она. – Обещаю не упоминать Сэма.

Разумеется, Джесс уже бывала у меня в квартире, но еще ни разу не оставалась на ужин. Если мы и заказывали еду на дом, то только в ее квартиру. В конце концов, у нее был стол.

– Что закажем? – спросила она, едва переступив порог.

– Как насчет сычуаньской кухни? Хочется чего-нибудь остренького.

– Надеюсь, речь не про ту китайскую забегаловку, где ты отравилась?

– Предположительно отравилась. К тому же это было давно. С тех пор я туда уже сто раз ходила. И даже подсела на их стряпню.

– Ладно, рискну, если там и вправду так вкусно. – Она оглядела комнату и улыбнулась, заметив наше совместное фото с прошлых выходных. – Классная квартира! Мне очень нравится.

– Правда, совсем крошечная и почти без удобств. Но она отлично мне послужила.

– Когда истекает срок аренды?

– По-моему, через полгода.

– Будешь продлевать? Или поищешь что-нибудь еще – может, в другом квартале?

– Зачем что-то искать? – Я не была готова сообщать ей о своем отъезде из Нью-Йорка. По крайней мере, пока. – Мне и здесь неплохо.

– А что насчет работы? Какие планы?

Джесс всегда стремилась улучшить свои позиции, подняться еще выше, поближе к солнцу. Как она отреагирует, когда узнает, что у меня совсем другие приоритеты?

– Дела идут в гору, – ответила я. – Лекс ищет новые площадки. Так что компания растет, а вместе с ней и мои полномочия.

– Это же здорово!

Когда принесли еду, мы сели прямо на пол, скрестив ноги по-турецки, и я разложила лапшу по тарелками.

– Твоя очередь выбирать музыку! – сказала я, кивнув на айпод. По странному совпадению, Джесс включила песню, которая играла на вчерашней тусовке.

– Как вчера повеселились?

– Отлично! – сказала я.

Мы с друзьями собрались в баре, где я часто бывала, когда его только-только открыли. Первые несколько месяцев и даже лет – гораздо дольше, чем большинство скоропортящихся заведений Нью-Йорка, – он считался самым модным местом в городе. Болтая со старыми приятелями, которых сто лет не видела, я опустошала бокал за бокалом, потом нюхнула дорожку и в итоге осталась допоздна. Но что-то неуловимо изменилось. Теперь все здесь казалось затхлым, словно зловонная вода в вазе с давно увядшими цветами.

– А симпатичные парни там были?

– Для тебя или для меня?

– Для тебя, конечно!

– Джесс, мне сейчас не нужны отношения. Последние пару месяцев я искренне наслаждалась одиночеством. Честное слово, лучше бы ты сама начала с кем-то встречаться, чем проявлять такой нездоровый интерес к моей личной жизни. Ты не лучше Ребекки!

Джесс рассмеялась.

– Может, я и правда последую твоему совету. – Она положила себе добавки. – Какой у нас необычный воскресный ужин!

– Знаю, – сказала я. – Извини. В следующий раз постараюсь не напиваться накануне. Ну или хотя бы возьму напрокат