Стратагема несгораемой пешки - Андрей Евгеньевич Фролов

«Кел-Тек» кургузым прикладом в грудь, Киллиан Финукейн ринулся вперед, в генераторный зал. Его сознание окутал неконтролируемый порыв духовного напалма, смешанного из ненависти, ликования и стремления довести дело до конца. Рыжеволосый лично вступал в бой, чтобы смести противника, вдруг оставшегося без группы флангового удара. Теперь у его людей сложился абсолютный перевес по численности, сулящий чистую тактическую победу.

Комитет Клуба по разбору партий высоко оценит эту схватку…

Леандро Байн, подавшись вперед, сделал несколько скользящих шагов. Метнулся было за командиром, затем сдвинулся вправо, влево, и вдруг отступил обратно в укрытие и опустил оружие. Комспат группы барахлил, а потому его заминка осталась почти незамеченной. Пенс неожиданно побледнел, задышав глубоко и часто, проводил взглядом удаляющуюся спину вожака… и остался на месте.

А где-то над их головами, в безликом вентиляционном колене «Фоертурма» № 19 зашипели, раскрываясь, скрытые ниши, монтажу и маскировке которых Радольский посвятил немало своего времени и таланта. Четыре широких огнеметных жерла системы «Шторм» выплеснули раскаленное пюре в нутро коридора. В людей, находящихся на глади спуска.

Найджел Карим, едва не поскользнувшись, дико закричал…

Киллиан рвался вперед. Туда, где только что полыхнула сверхновая гранаты, вновь затявкала винтовка Пороха, и неожиданно тяжелым басом разошелся пулемет. Ирландец точно знал, что сейчас вдвоем с Байном они запросто опрокинут врага…

Фаусто отступил.

Появившись из зала, где хранился раненый имплицитор, в бой вступал еще один боец Киллиана. На бегу поливая гаитянина короткими очередями, он присел, сместился, нырнул и вот уже укрылся за одним из малых генераторов. Сантейро дал очередь, заставив пенса присесть еще ниже, и отошел. Пустой магазин «Брена» отлетел прочь, и здоровяк отложил увесистое оружие.

Сквозь треснувшую линзу пробивался неживой свет потолочных ламп, яркий и не приглушенный фильтрами, что заставило пешку поморщиться. Проклиная порванный крепеж винтовки, оставленной в холле с лифтами, он вынул пистолет, перезарядил и прижался к стене…

Кольт вскрыл упаковку аптечки, мокрую и норовящую выскользнуть из пальцев. Пуля русского зацепила его правую руку, и пусть даже не пробила бронеткань, мышцы стремительно наливались жидким свинцом. Еще один противник, вооруженный автоматической винтовкой, появился в зале так внезапно, что в буквальном смысле слова вдавил Джастина в пол и плечо раненого мексиканца.

Не вставая, пенс отстегнул «Штайер» Исмаэля, раскуроченный пулей «Перуна». Затем откинул забрало раненого, оттянул ворот и сделал зеленую инъекцию. Максимально выдвинув иглу второго шприцевого пистолета, приставил ее к дыре «Кирасира» и сделал второй укол.

— Давай, брюзга, не думай умирать… — пробормотал он.

Его свободная рука мягко прижала захрипевшего Варгаса, удерживая на полу и не позволяя подняться под шквал смертоносных шмелей. Из кухни снова начали стрелять. Не особенно активно, лишь не позволяя поднять голов. Но было очевидно, что через несколько секунд противники скоординируются и ударят сразу с нескольких направлений, оборвав весьма рисковую атаку пешек Данста…

Киллиан медленно продвигался к основному генератору, умело пользуясь любым укрытием. Зентек возник в поле его зрения, ожидая приказа к рывку — так они точно возьмут противника в клещи. Над головой ирландца, в очередной раз сменив позицию, изготовился к стрельбе Порханов…

Почти безоружный Сантейро решился на отчаянный шаг.

Вернувшись на поле боя, он выставил из-за угла ствол «Зиг-Зауэра», начав экономно и методично, пуля за пулей, обстреливать каркас малых генераторов. Такой огонь не мог причинить вреда засевшему за ними противнику, но и атаковать Кольта все же не позволял. По здоровяку тут же принялись бить из кухонной зоны, заставив пригнуться и недовольно поморщиться — осколок стеновой панели, разбитой пулей, царапнул его темную щеку.

Во влажном воздухе стоял протяжный запах пороха. Глухо плюхались в лужи, вытанцовывая и покачиваясь на воде, пластиковые гильзы. На воздух взлетали куски раскуроченных терминалов и мобикомпов, битое стекло лабораторной посуды, обломки мебели. Разодранный очередями белоснежный пластик стен кровоточил потекшей изоляцией проводов; лопнувшая потолочная обшивка скалилась зубастыми шрамами. Остатки приборов, электроника, фрагменты генераторов и машин взлетали в дождь под градом пуль, хаотично оседая повсюду. Звон, треск, грохот и звонкое эхо беззаботно аккомпанировали пальбе.

Убедившись, что системы жизнеобеспечения «Кирасира» выдали удовлетворительный прогноз, Кольт оставил Тайпана. Отполз, прикрываясь стойкой терминала, поднял «Вал» и выпустил по балкону дюжину пуль. Стрелок противника успел ответить, но промахнулся, после чего оба вновь принялись выискивать новый угол для атаки…

Исмаэль Варгас неожиданно обнаружил в себе силы сесть.

Затуманенным взглядом осмотрел поле боя, опустил забрало, пытаясь сонно разобраться в шумящих показателях комспата и определить местоположение остальных членов группы. С удивлением и немым восторгом уставился на собственную винтовку, фактически остановившую пулю балконного снайпера. Дыша часто и болезненно, мексиканец притянул поближе брошенную аптечку. Вынул инъектор и повторил уколы, чуть раньше сделанные Джастином.

Наконец почувствовав, как резво и неровно застучало сердце, а боль превратилось в слабое воспоминание о самой себе, Тайпан обнажил пистолет.

Они двигались через ад.

Огонь был всюду — лился со стен, волнами накрывал с головой и норовил свалить с ног, словно был осязаем и плотен. Было страшно, чертовски страшно и даже видавший виды Мартин старался проскочить зону поражения как можно скорее.

Космические костюмы накалились, заставив людей почувствовать себя попкорном в микроволновой печи. Приборы, укрепленные под серебристой тканью на поясе и рукавах, возмущенно шипели, выдавая на щитки шлемов многочисленные предупреждения.

А огонь все лился и Карим с подступающим головокружением представил, что произошло бы, вступи они в этот коридор без комбинезонов аль-Арманда. Казалось, адскому вареву наплевать на защиту и оно все же умудрилось проникнуть, найти лазейку и вот-вот лизнет в щеку. Огнеупорная оболочка казалась бумажной, хрупкой и готовой в любой момент уступить ударам температуры.

Стиснув зубы, имплицитор брел вперед, не оглядываясь на командира, толкавшего в спину. Тот заставит его пройти, даже если Найджел упадет или запаникует. Любой ценой.

Мартин тяжело дышал.

Казалось, что дыхательные трубки, проведенные внутри костюма от небольшого резервуара с кислородом, не справляются со своей работой. Огонь был похож на пыль, на красный снег, до нереальности плотно окруживший людишек, угодивших в пламенную бурю. Готовый в любой момент подхватить Карима, Данст шагал и шагал вперед. Ноги больше не скользили — пол стал черным и липким от копоти. Ярко-оранжевые языки бросались на плечи, стекали потоками, лизали ноги, будто бы хватаясь за лодыжки и пытаясь остановить.

Залп, к которому пешки были заведомо готовы, все же обрушился внезапно, от чего стал еще более страшен.

Карим кричал, Доппельгангер ругался.

Ярды пожираемого огнем коридора оставались позади.

Мартин думал, что все закончится так же стремительно, как и началось. Словно исчерпавшее силы