Миттельшпиль - Шеннон Макгвайр

– Электрички начнут ходить только в четыре утра, и во Фримонте нет ночных автобусов, – говорит она, не замедляя шага и не оглядываясь. – У нас нет машины, и я точно не знаю, как их угоняют. Эрин?

– Что, если я поджигаю дома, то должна знать, как угнать машину? Нет. В этом деле я вам не помощник.

– Может, тебе следовало больше времени уделять получению полезных навыков, вместо того чтобы трахаться с моим братцем, – говорит Доджер. – Я не знаю, где мы должны быть, но точно знаю, что мы не должны быть здесь. Хотя бы один из вас умеет ездить на велосипеде?

– Нет, и вообще-то сейчас и тебе не стоит садиться на велосипед, – говорит Роджер.

Доджер не оборачивается.

– Это почему?

– Потому что у тебя рыжие волосы, – отвечает он.

Доджер тормозит. Затем, развернувшись, хмуро смотрит на него.

– При чем тут, на хрен, мои волосы?

– Если я различаю цвет твоих волос, значит, ты, вероятно, впервые за свою жизнь правильно воспринимаешь глубину пространства своими глазами, – поясняет Роджер. – Я бы непременно разбился, впервые увидев рыжего кота. Ты точно долго не проедешь: отвлечешься на тень от поребрика и врежешься в какую-нибудь витрину. Если честно, я удивлен, что ты можешь нормально ходить.

– Вы оба приспособитесь, просто нужно время, и вот почему так важно, чтобы вы прекратили валять дурака и проявились, – резко говорит Эрин. – Доджер, ты должна доставить нас в безопасное место. Или ты думаешь, что то, что мы ищем, находится во Фримонте?

– Я даже не знаю, что мы ищем, – отвечает Доджер. – Ты нам не сказала. Ты наговорила кучу всякой хрени про Под-и-Над, А. Дебору Бейкер и про алхимиков-убийц, но в конце не было ничего вроде «теперь нам нужно просто найти магический „Дэннис“, где нам подадут заколдованный кофе, и все будет тип-топ». Похоже на игру в D&D с неопытным ведущим. Правила этой дерьмовой игры знаешь только ты.

Эрин моргает.

– Хорошая мысль, – говорит она. – По-моему, до него примерно полмили в ту сторону. – Она показывает рукой направление, но Роджер и Доджер только непонимающе смотрят на нее.

– До чего? – спрашивает Роджер спустя пару секунд недоуменного молчания.

Эрин ухмыляется.

– До «Дэнниса». Вперед.

Три порождения ужасной алхимии втиснулись за отгороженный столик в круглосуточном «Дэннисе», вжались в красные виниловые диванчики и изучают меню.

– Может быть, это признак того, что для меня все произошедшее – перебор, но сейчас меня реально привлекает мысль о блинах, – говорит Роджер.

– Берите, что хотите. Просто помните, что нам нельзя пользоваться кредитными карточками, – говорит Эрин. – Но у меня полно налички.

– Может, об этом стоит говорить потише? – Доджер нервно смотрит по сторонам. – Некоторые посетители выглядят так, будто и собственную мать ограбят за милое дело.

– Хотела бы я посмотреть на того, кто захочет меня ограбить. – Эрин скалится, как дикий зверь. – Помни: тебя создали, чтобы контролировать вселенную, а меня – чтобы ты дожила до этого момента. Прямо сейчас я была бы просто в восторге от небольшого милого ограбления.

– Ты уверена, что здесь стоит произносить словосочетание «контролировать вселенную»? – спрашивает Роджер.

– Люди не слушают, – отвечает Эрин. – Каждый мнит себя настолько важной и неотъемлемой частью человеческого существования, что думает, будто кто-то ловит каждое его слово, но это не так. Ни сейчас, ни раньше. Разве что во время суда над ведьмами. Никто нас не слушает. Это даже забавно, учитывая, насколько вы двое важны. Нет. Нам нужно спрятаться, нам нужно залечь на дно, и часть стратегии – вести себя совершенно естественно и открыто. Тогда люди не будут обращать на нас никакого внимания. Никто из тех, кому есть что терять, не станет сидеть в «Дэннисе» после полуночи и есть блинчики.

– Это чертовски странно, – говорит Доджер.

– Разве не здорово? – Эрин снова улыбается (на сей раз нормально – без оскала) и возвращается к изучению меню. – Я, пожалуй, закажу молочный коктейль.

У Доджер звонит телефон.

Все трое замолкают и с одинаковым выражением смотрят на ее рюкзак – так, будто неожиданно обнаружили, что он полон ядовитых змей. Телефон продолжает звонить. Обманчиво любезным тоном, в котором читается угроза, Эрин спрашивает:

– Интересно, какая часть фразы «нам нужно залечь на дно» означает «не отключай телефон»? Если там включен еще и GPS, я убью вас обоих и буду надеяться, что Рид поверит, когда я скажу, что это все была такая многоходовка и я просто хотела понять, насколько вы близки к проявлению.

– Я его отключила, – говорит Доджер, роясь в рюкзаке в поисках телефона. Найдя его, она демонстрирует темный экран. Снова порывшись в глубине рюкзака, она извлекает аккумулятор и, словно шайбу, запускает его через стол к Эрин. – Видишь? Я даже вытащила долбаный аккумулятор.

Телефон продолжает звонить. Роджер нервно на него смотрит.

– Когда ты успела купить модный телефон, работающий без аккумулятора?

– Я этого не делала.

Поймав аккумулятор, Эрин вертит его в руке, а потом сурово смотрит на Доджер.

– И ты не врешь, чтобы спасти свою шкуру?

– Я слишком плохо понимаю, что происходит, чтобы тебе врать. – Доджер снимает с все еще звонящего телефона заднюю крышку и демонстрирует Эрин пустоту на месте аккумулятора. – С научной точки зрения это невозможно.

Роджер смеется. Он ничего не говорит, просто смеется безнадежным смехом, сползая вниз по сиденью, пока его голова не стукается о спинку дивана.

Доджер вздыхает.

– Ладно. Мне ответить?

– Не так много людей могут звонить на выключенный телефон. Ты – одна из них. Отвечай.

Доджер кивает, нажимает на боковую кнопку, а затем подносит телефон к уху. Роджер перестает смеяться.

– Алло? – говорит Доджер.

Последний раз Ли разговаривала с Чезвич, когда та была краснолицым младенцем, визжащим, как только ее относили от брата на расстояние больше пяти футов. Тем не менее она видела фотографии, слушала записи и легко узнает кукушонка по голосу. Она улыбается и, прикрыв глаза, откидывается на спинку кресла, которое для себя облюбовала.

– Вот это да, Доджер, – мурлычет она. – Похоже, ты уже большая, взрослая девочка. Сколько тебе сейчас? Двадцать девять? Уже почти старая дева, а показать нечего, кроме курса лекций да нескольких книг, которые некоторые магазины уже распродают за бесценок. Я читала первую. Можешь гордиться своей эрудицией. Вот чего я даже не буду пытаться отнять: ум у тебя блестящий. Жаль, что ты не воспользовалась им как следует, пока у тебя была такая возможность.

– Кто это? – Голос у Доджер осип от страха.

Ли улыбается шире. Все владеющие математикой дети похожи: