Утопия-модерн. Облик грядущего - Герберт Уэллс

Вместе с тем следовало решить, как распределять мировое богатство. В данном вопросе исключительную активность проявляли американцы. Окончательное решение должно было сочетаться с личными свободами и творческими инициативами. Его озаглавили как «Раздел о заработной плате, расходах и снабжении».

По-видимому, установилось полное согласие с тем, что единственный способ совместить служение с личной свободой – это использовать деньги. Без них неизбежно появится диктат потребления и диктат рабочему – категорические указания, что ему надлежит делать. Ему будут постоянно указывать, что «для него хорошо». Деньги обобщали притязания рабочего, как работника, и притязания гражданина, как акционера общественного блага, удовольствия, удобства и свободы. С деньгами вы покупаете то или это, идете туда или сюда и делаете все, что вам заблагорассудится. Но тут таилась и опасность. Дважды в истории деньги подводили человечество. Выстроенный на деньгах порядок терпел крах. Хотелось думать, что на этот раз оно усвоило урок. Требовалось изобрести новые деньги, надежные и защищенные от подлых негодяев. Вот как много всего закладывалось в «Раздел о заработной плате, расходах и снабжении».

В этом разделе денежный вопрос затрагивался в областях, которые еще тридцать лет назад казались неимоверно далекими от сферы его охвата. В двадцатые и тридцатые года ХХ века, а также во время военных беспорядков сороковых годов разворачивалось множество дискуссий о роли денег. Люди осознали связанные с ними опасности и с энергией, порожденной ощущением кризиса, взялись за развитие и изобретение новых методов, которые должны были предотвратить грубое накопление собственности, коварные манипуляции с кредитом, обнищание рабочих и удушение предприятий, то есть все то, что и привело к краху второй денежной цивилизации. Постепенно стало понятно, что жизнеспособную денежную теорию возможно создать только в рамках полноценной теории социальной организации. Прежде чем ставить перед собой конкретную задачу, Конференция ее тщательно упростила.

Взаимозависимость денежной теории и теории собственности и социальной структуры, о чем наши предки едва ли подозревали, теперь получила всеобщее признание. На Конференции присутствовал значительный контингент молодых юристов. Предыдущее поколение безмерно поразилось бы, обнаружив их среди технологов и ученых. В ходе очень содержательных дебатов именно юристы стряхнули с идеи собственности пласт вековой пыли. Мы уже упоминали об удивлении Николсона по поводу нового типа юридических школ, которые он обнаружил в Америке. В Басре продукты этих образовательных учреждений были весьма заметны вместе с несколькими старшими учителями из Лондонской школы экономики, которая процветала до Великого оползня 1968 года. Эти новые юристы с фундаментально научным складом ума оказались удивительно непохожи на своих профессиональных предшественников – упрямых и хитрых старых грешников, которые сыграли немалую роль в экономическом удушении Соединенных Штатов и тем самым похоронили надежды Отцов-основателей. Новое поколение отказалось от гнусного притворства, будто закон обязан защищать частную собственность, взыскивать долги и поддерживать видимость равенства между людьми. Оно знало, что справедливость без уравнивания статуса и возможностей не может быть не чем иным, как симуляцией. Идеи нового поколения юристов уже полностью основывались на нашей нынешней концепции права как регулирующей системы в сети отношений между обществом и подчиненными ему корпорациями, а также отдельными лицами. Молодые юристы нового типа с презрением относились к любым требованиям, контрактам, правилам и прецедентам, которые препятствовали свободному расширению человеческого благосостояния. В тесном контакте с новыми экономистами и общественными психологами вдохновленные самым смелым политическим конструктивизмом передовые знатоки обновленного закона представляли собой совершенно замечательный конгломерат.

Именно этим людям на Конференции в Басре мы обязаны твердым убеждением, что в современном обществе не может быть никакой частной собственности ни на что, кроме личных вещей и денег. Это было настолько очевидно, что даже не обсуждалось. Отныне дома и земли могли сдаваться в аренду на короткий срок, приветствовалось и пожизненное владение. Все другие материальные ценности, как полагали молодые юристы, неотчуждаемо принадлежат мировому содружеству – как узуфрукт, при котором каждый человек напрямую является акционером. Таким образом, смысл денег сводился к чеку на потребляемые товары и услуги. Его выдавали отдельному лицу, в случае несовершеннолетних и нетрудоспособных, опекуну, либо как часть наследства, либо как заработную плату при нахождении индивидуума на общей службе. Миру предстояло возродиться без ростовщичества и финансовых спекуляций.

Мировая финансовая система в то время находилась в состоянии настолько выраженного хаоса, что не имела никакой возможности сопротивляться новым идеям. Едва ли не в каждом районе действовала своя собственная, очень произвольная и примитивная система жетонов и чеков. Но коммуникации потихоньку возрождались, и Басра усилила популярность того, что стало называться «воздушным долларом». О металлической монете речь в данном случае не заходила вовсе. Это была своего рода ценная бумага с запечатленными на ней расстоянием, весом, объемом и скоростью. Иными словами, килограммы накладывались на расстояние, а километры – на темп. Таким образом, один кубический метр весом десять килограммов, преодолевший двести километров со скоростью сто километров в час, стоил один воздушный доллар.

То есть это уже была единица энергии, а не вещества, принятого по стандартам Старого Света. Это совершенно определенно свидетельствовало о том, что старые статистические представления об ограниченных ресурсах уступают место постоянному расширению. Воздушный доллар стал единицей энергии с транспортной точки зрения, и его превращение в энергетический доллар нашей нынешней повседневной жизни четко очертили эксперты в Басре, хотя фактическое изменение произошло только десять лет спустя.

Это простое, хотя и не в полной мере сформулированное намерение Воздушного и Морского Контроля завладеть всеми доступными мировыми энергетическими источниками позволяло в последующем заявить о своих активах и начать управлять человечеством, основываясь на доверительных отношениях. Если бы угроза Пешкова материализовалась и российская советская система (или любая другая группа собственников) смогла бы сохранить контроль над своими территориальными богатствами, энергетический доллар обеспечил бы справедливую и равноправную среду для любой торговли, необходимой между администрациями.

Планирование новой политической, промышленной и валютной мировой схемы все еще не в полной мере отражало достижения Первой конференции в Басре. Существовал также сильный и энергичный образовательный Отдел (Отдел обучения и рекламы), работавший в тесном контакте с техническими специалистами и социальными психологами. Он не только строил планы по координации деятельности сохранившихся в мире колледжей и технических школ и по возрождению прекративших свое существование, но и поставил перед собой задачу пропагандировать идею Современного государства, которая сегодня является базовым содержанием нашего фундаментального образования. Базовый английский закладывал основы мирового языка. Везде, где распространялось влияние Воздушного и Морского Контроля, появлялись новая пропаганда, новая пресса и новые общеобразовательные школы. Не может быть никаких сомнений, что большинство учителей в Басре уже совершенно ясно видели перед собой мировой ментальный и социальный порядок, в котором мы живем и поныне. Они знали, что делали. Они вернулись с конференции, наполненные бодростью и уверенностью, чтобы целиком броситься в объятия потрясающего и возвышающего приключения, ожидающего впереди, к пробуждению изо дня в день идеи за идеей о новой цивилизации среди удручающих и неряшливых, но все еще не разложившихся обломков старой.

После завершения Конференции по планете принялись расползаться две новые реальности. Надо сказать, что человечество не сразу распознало их появление. Одной из них стало формирование Центрального органа, которым стал Воздушный и Морской Контроль. Проведя консолидацию Транспортного союза, он связал и остальные управленческие органы и отделы, а также оставил свои постоянные представительства в Басре. Другой реальностью обернулась Полиция воздушных и морских путей сообщения; поначалу довольно скромная организация, которая насчитывала около трех тысяч самолетов, несколько гидросамолетов, сотню патрульных кораблей и порядка двадцати пяти тысяч человек в качестве персонала. Насколько можно судить по стандартам как предыдущих, так и последующих времен, это было совсем небольшое войско, но на тот период оно, безусловно, являлось самой мощной вооруженной силой в мире.

Глава 6

Как росло сопротивление контролю на морских и воздушных коммуникациях

В течение десяти лет Воздушный и Морской Контроль имел возможность расти и расширять свое влияние, не провоцируя каких-либо серьезных конфликтов. Легкий