Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова

– Хорошо, я сделаю по вашему слову, – неожиданно легко согласился фуражир. А затем мягко выпроводил нежеланного гостя за дверь.

– Врет, – коротко сказал Нольс.

– Мне хотелось попробовать урегулировать вопрос мирно. Вдруг он послушает и сам уничтожит дневник? Тогда мне нечего опасаться. Я еще несколько раз напомню ему… Если же не согласится, прочитаю его воспоминания.

Тахир Кремлек не согласился. Да и вообще, он оказался на удивление непонятливым и строптивым. Обычного внушения было недостаточно.

В Тимпатру наступала страда – время сбора урожая. У пустынного города имелось свое поле для выращивания ячменя и пшеницы. Как правило, там трудилось много работяг, однако к вечеру, когда приходило время собирать граблями сухую траву в валы, на поле оставалось не так уж и много людей. Нороган дождался вечернего времени и подошел к Тахиру.

– Опять вы? – удивленно и сердито воскликнул тот, вытирая пот со лба. Нороган озорно блеснул глазами и стремительно вошел в сознание бедного фуражира. Дневник, где же он? Нороган с охотничьим азартом ковырялся в воспоминаниях фуражира, отбрасывая в сторону ненужные. Тот с болезненными криками корчился на сене под его ногами, но какое ему до этого дело? И вот уже разгадка близка, Нороган почти приблизился к ней, как вдруг ощутил сильный удар по спине, такой сокрушительный, что завалился на Тахира, неловко припечатав того к земле своим телом. Бедняга неудачно ударился виском о брошенные грабли, которые вспороли ему кожу, полилась кровь, надобно скорее исцелить его! Нороган со стоном протянул вперед руки, намереваясь помочь мужчине, однако новый удар помешал ему это сделать. Что случилось, кто посмел?

На него подобно озлобленной собачонке кидался мальчишка, которого Нороган сначала и не приметил. Видно, сын. В руке его была отцовская палица, с которой фуражир, вероятно, ходил на муравья. Глупец, я же исцеляю твоего папашу! Но мальчишка не желал принимать этого очевидного факта. А потом Нороган понял, что лежавший рядом с ним мужчина умер. Тахир рвано выдохнул, и жизнь улетела из его уставшего тела, не выдержавшего испытаний сегодняшнего дня. Каким-то необыкновенным образом это осознал и ребенок, ибо в страхе замер перед телом отца. Глаза его заморгали часто-часто, как крылья диковинной бабочки. Впрочем, столь поэтичное сравнение не подходило ему, ибо в представлении Норогана он казался поистине уродливым. Обычным уродливым ребенком, создающим неприятности.

– Папа умер? – отчаянно прошептал мальчик, во все глаза глядя на виновника трагедии. На щеках уже заблестели горошины слез. Нороган вздохнул. Да, умер. И если бы не твое неуместное вмешательство, он бы еще продолжал жить. Нороган стремительно вошел в сознание ребенка. Увы, тот ничего не знал про свиток. Значит, и мучить его долго не стоило. Когда он покинул его голову, парень резко выдохнул, и как-то неуклюже осел на пыльный песок возле отца. Лицо его было обессмысленным; он ничего не помнил.

– Где я? Кто вы? – бессвязно шептал мальчик.

– Не волнуйся, мы с Нольсом позаботимся о тебе, – миролюбиво пообещал Нороган.

Так они познакомились с Рахметом. Парень частично потерял память; он не помнил отца, откуда он родом. В целом, это было на руку Норогану – таким было проще манипулировать. Впоследствии он желал сотворить из него Тень, но пока оставил в Доргейме с остальными мальчиками, ожидавшими своей участи. И сейчас повзрослевший Рахмет преданно смотрел на него кроткими оленьими глазами; знал бы он, что прислуживает убийце отца!

Рахмет протянул Норогану записку, тот медленно развернул.

«Тод, предупреди Доланда, что свиток мы нашли. Только Артур не может его прочитать. И уничтожить его тоже не так-то просто, кажется, что в огне он не горит. Рассчитываем, что Доланд подскажет нам правильные действия. Вы будете нас ждать? Надеюсь, нас не убьют полидексяне, когда будем пробираться в сторону Омарона. Дейра отправила нас на полидексянской повозке, будем ехать по большой купеческой дороге через лес. Дан».

Нороган перевел проницательный взгляд на мальчишку.

– Ты читал записку? – строго поинтересовался он.

Шельмец скромно потупил взор.

– Одним глазком.

– И что думаешь?

– Я не совсем понимаю, кто такой Доланд.

– Доланд – это я, – горько усмехнулся Нороган. – У меня много имен. Когда не хочешь быть самим собой, приходится идти на ухищрения. Отправь им навстречу пару единорогов. Своим ходом они, пожалуй, не доберутся. Пристрелят. Нынче неспокойно бродить по лесам, пусть даже на полидексянском обозе.

– Хорошо, – быстро согласился парень и уже дернулся в сторону, чтобы выполнить поручение, но тут же принудил себя остановиться. – Почему я так плохо помню свое прошлое? – серьезно и сумрачно поинтересовался он.

Нороган беспечно пожал плечами.

– У тебя его не было, парень. Живи настоящим. Разве не знаешь, если постоянно смотреть через плечо, немудрено оступиться и шею себе свернуть?

– Почему остальные доргеймцы называют меня Четверкой, и только вы Рахметом?

– Они не знают тебя так хорошо, как я.

Юноша слабо кивнул, удовлетворившись этим объяснением, однако Нороган не слишком обманывался на сей счет. Он знал, мальчишка начнет задавать больше вопросов. Но когда это время придет, уже будет поздно. Хлопнула дверь, и Нороган остался наедине с уродливыми чучелами. Впрочем, что еще уродливее: страшные звериные морды или он сам? Нороган не к месту вспомнил, как впервые увидел Тень: маслянистая слизь, чернильно-густая и отвратительно-вязкая. А затем представил, как она медленно перетекает по его венам, превращая кровь в черный кисель.

– Переживаете? – ехидно вопрошал Нольс.

– Не до того мне.

– А зря. Злодей, испытывающий муки совести, куда привлекательнее в глазах других. Зачем вам столько лишних детей, господин Нороган?

Тот задумчиво пожал плечами и вышел на балкон. Его тут же обдало свирепым порывом ветра. Смрадень не за горами.

– Искренне ненавижу их, но они почему-то всю жизнь преследуют меня, – признался, наконец, он.

– Бедняжки к вам тянутся, а вы им нагло врете.

– Люди обожают лжецов. Это пророков и честных никто терпеть не может. Поэтому, наверное, я всеми столь любим.

Нольс помалкивал, и Нороган вновь погрузился в события давно минувшие. Он вспомнил, как неожиданно у него появился отряд Неприкасаемых. Тех, кто вместе с ним, якобы искал Духа Доргейма. Зачем они были ему нужны? На самом деле все просто. В какой-то момент подростки стали убегать из колонии. Сначала один, потом второй. Что с ними происходило – никто не знал, вероятнее всего, дуралеи гибли на болотах. В любом случае это был совсем не тот вариант, который требовался Норогану, ибо он готовил из них вместилища для Теней. Мальчишки планировали побег из Доргейма;