Лесная обитель - Мэрион Зиммер Брэдли

– В Писании сказано, что в перевоплощения верил сам Господь, – промолвил старый священник, – не говорил ли Он о Предтече, коего люди звали Иоанном, что тот – возродившийся Илия? А еще в Писании сказано, что рек Он: млеко питает младенцев, а сильным мужам потребна твердая пища[62]. Многие из нас – еще дети малые, сиречь новообращенные, им дают ту пищу, которая годится для духовных младенцев, иначе они не станут и пытаться жить по совести, полагая, что Земле стоять вечно. Но рек Учитель, что еще при жизни нынешнего поколения явится Сын Человеческий. Вот затем я и здесь – чтобы даже на краю света люди услышали и узнали Истину.

– Да восторжествует истина, – тихо проговорила Кейлин.

– Пусть увенчается успехом твое начинание, сестра, – отозвался старик. – Многие здесь охотно приветят благочестивую сестринскую общину. – И он повернулся уходить.

– Дозволено ли будет узнать твое имя, брат мой?

– Меня звать Иосиф, я был торговцем в Аримафее. Среди нас еще живы святые женщины, которым довелось лицезреть Учителя при жизни. Они весьма порадуются обществу просвещенных сестер.

Кейлин снова поклонилась. Как странно, что у христиан, которые обычно чуждаются женщин, она нашла более теплый прием, нежели у братства друидов, – но жрица сочла это добрым знаком. «Служитель Света…» Звучное именование возникло в ее голове откуда-то из незапамятного прошлого. Престарелый священник зашагал вниз по тропинке, а руки Кейлин сами собою сложились в почтительном жесте, куда более древнем, нежели даже друиды. Если такая душа вступила в союз с христианами, значит, им есть на что надеяться.

Старик скрылся в маленькой, похожей на улей церквушке. Кейлин не сдержала улыбки. Теперь она твердо знала: ее сюда послали не без причины, и Богиня благоволит к ее трудам. Жрица решила взяться за дело не откладывая.

Завтракая вместе со своими спутницами, Кейлин осознала, что здесь, на новом месте, вдали от привычного уклада, она не сможет держаться так же отчужденно и замкнуто, как в Лесной обители – Лианнон, а затем и Эйлан. Она приняла первое решение: слуг со стороны им не надобно. Тем самым она ограничила общение со жрецами-мужчинами. Куда проще дался ей следующий шаг. Она поручила одной из самых рослых и крепких молодых послушниц подыскать место для огорода и как можно скорее посеять овощи – причем побольше, в нужном количестве. Конечно, местные жители тоже поделятся с ними едой, но Кейлин хотелось дать понять с самого начала, что жрицы не намерены хоть в чем-либо зависеть от друидов. Она не собиралась давать жрецам ни малейшего повода распоряжаться жизнью здешних женщин.

Еще одной из своих подопечных – той, что особым умом не блистала, – Кейлин поручила стряпать и подавать на стол, пообещав ей любую необходимую помощь. Позже в тот же день она переговорила с одним из жрецов и постановила: новое здание должно быть отстроено еще до того, как лягут зимние снега, причем с расчетом на то, что первоначальное число жриц увеличится в четыре-пять раз. Старик-друид предположил, что нынешнее жилье сгодилось бы жрицам по крайней мере до весны, но Кейлин вежливо, но непреклонно отмела его доводы.

Когда она наконец отпустила жреца, вид у него был просто ошарашенный: как будто беднягу сбила с ног и переехала упряжка лошадей. Кейлин чувствовала, что впервые в жизни может настоять на своем. И сознавать это было весьма приятно. Здесь, конечно же, ощущалась незримая рука Великой Богини, ведь теперь Владычица могла использовать ее способности и дарования в полной мере, чего никогда не случалось прежде.

Кейлин очень не хватало Диэды; вот кто помог бы ей обучать девушек пению! Но, с другой стороны, размышляла про себя старшая жрица, недоброжелательности в таком тесном кругу лучше бы избежать, а Диэда славилась своей неуживчивостью. Здесь, на новом месте, некому было возражать против устанавливаемых Кейлин правил. Она решила, что выберет ту из жриц, которая владеет искусством пения лучше прочих, и выучит ее играть на своей собственной арфе, а может, даже покажет, как мастерить такие инструменты.

Когда Кейлин наконец-то улеглась спать, – после того, как поделила девушек на группы для первого занятия по заучиванию неписаного учения Великой Богини, – из отдаленной церкви снова донесся напевный речитатив. Под молитву Kyrie eleison она и уснула. Прежде она и предположить не могла, что будет так счастлива здесь, на новом месте, куда привела ее Великая Богиня. Той ночью Кейлин снилось святилище, где служат девы; а еще – сады, дворы и чертоги, которые в один прекрасный день воздвигнутся на священном Торе. Может, она сама до этого и не доживет; но сон ее непременно сбудется.

Глава 28

Минул Белтайн. Дни удлинялись, скот перегнали пастись в холмы, в полях трудились землепашцы. Настал день летнего солнцестояния, и впервые Арданос не пришел наставлять Эйлан накануне ритуала Прорицания. Верховная жрица увидела архидруида только на церемонии: он выглядел совсем хрупким и немощным – в чем душа держится! После ей рассказали, что Великая Богиня предрекла времена бедствий и перемен, но пообещала, что потом наступит мир. Вся страна полнилась слухами, но откуда грядет опасность – не знал никто.

Эйлан собиралась навестить архидруида сразу же после того, как сама оправится после ритуала, но в эту пору в Лесной обители всегда было дел невпроворот. Шли дни, а выкроить время все не удавалось. В разгар лета даже девушки Лесной обители выходили в луга Вернеметона помогать на сенокосе. Эйлан надзирала за женщинами, которые ткали льняное полотно для жрецов и трудились у красильных чанов, готовя материю для новых одежд. Очень не хватало помощи Кейлин – ведь в красильне старшая жрица управлялась лучше всех прочих. Никакой закон не вменял Эйлан в обязанность заниматься тяжелой работой, но ей казалось, что если она отвечает за свое маленькое сообщество, то и трудиться должна наравне со всеми.

Эйлан, закатав рукава, склонилась над красильным чаном; руки ее были по локоть забрызганы синей краской. И тут на порог пала тень. В дверях стоял молодой друид в белом одеянии: лицо его раскраснелось, на лбу поблескивали капельки пота. Женщины возмущенно загомонили. Хоть красильня находилась не на священной земле внутри стен обители, куда допускались только самые высокопоставленные жрецы, видеть мужчин служительницам Богини доводилось не часто.

– Мне нужна Верховная жрица, – задыхаясь, выговорил он. – Здесь