Bookship. Последний книжный магазин во Вселенной - Мария Закрученко

Капитан снимает гигиеническую перчатку с правой руки, берет флягу и делает маленький глоток. Книга, конечно, заслуживает другого напитка и не в такой обстановке, но сейчас капитану остро необходимо порадовать себя хотя бы этой малостью. До сих пор день складывался, мягко говоря, паршиво, но кто бы мог подумать, что пацан из захолустья принесет с собой кроме проблем нечто на самом деле ценное!

Губы капитана кривятся, словно от боли. С неприятными делами нужно разбираться прежде всего, раз и навсегда. Так ее учили.

– Корабль, – зовет она.

Тот появляется сразу. Стоит перед ней, как всегда спокойный и серьезный, готовый как отчитать, так и дать полезное наставление. «Это не он, – напоминает она себе. – Он умер». За столько лет можно было бы и привыкнуть, но как к такому вообще можно привыкнуть?

– Корабль… – капитан на мгновение запинается. – Назови причину, по которой ты совершил посадку на планете Алгея.

– Неполадки в двигателе, – начинает ИИ, но капитан взмахом руки перебивает.

– Это мы придумали для инквизиторов. Все у нас нормально с двигателем, я проверяла. Повторяю: почему была аварийная посадка?

Корабль молчит.

– Хорошо, попробуем по-другому. Тогда почему ты все-таки взлетел?

Молчит.

– Дело в этом парне? Или в том, что он притащил с собой? Ты взлетел только после того, как он с книгой оказался на борту.

Молчание.

– Что такого в этой книге?

Голограмма не шевелится и не произносит ни звука. Но она давно научилась читать все оттенки его молчания. Она еле сдерживается от того, чтобы сделать к нему шаг и начать шептать на ухо. Слишком велик соблазн. Она просто шепчет в воздух перед собой:

– Не знаю, каким образом ты узнал про нее, но я переверну твою память, чтобы выяснить. И если в процессе что-то сотру, что ж, риск того стоит.

– Приоритет, – говорит корабль.

Капитан выдерживает паузу, но, поняв, что продолжения не будет, произносит:

– Приоритет – это люди, а не книги, корабль. Мне все же стоит напомнить тебе кое о чем…

Одним быстрым движением она срывает со стены панель, которую сама же недавно поставила обратно. За ней – следующая, если не знать, ни за что не вскрыть. Она проводит пальцем по шву, нажимает, и панель поддается. Никакой электроники и паролей, только грубая сила. Под ладонью пульсируют три энергетических блока. Она знает, чем рискует. Она оборачивается к ИИ – голограмма так и стоит посреди ее каюты, не повернув к ней головы.

– Это мой корабль, – тихо говорит капитан. – Я теперь здесь капитан. Ты должен меня слушаться!

Она вырывает один из блоков из гнезда.

– Перезагрузка.

На секунду ей кажется, что голограмма кричит. Но в следующую секунду он исчезает, так что показалось, наверное. Свет резко пропадает, как и шум двигателя, как и гравитация… но капитан успевает воткнуть блок в гнездо до того, как завопит автономная аварийная сигнализация. Она знает, что так делать нельзя. Что это перенапрягает мозг корабля сверх меры. Но иногда капитан вынужден быть жестоким.

Свет возвращается, и гул двигателей снова наполняет тишину под палубой, капитан ставит панели на место.

В рубке чисто и убрано, команда постаралась на славу, вернув все на места, словно инквизиторы здесь не топтались. Капитан встает к пульту управления и проверяет данные, которые могли пострадать от ее воспитательной работы. На ее профессиональный взгляд, все хорошо, корабль не потерял память. Но кое-что привлекает ее внимание. То, что она должна была сразу заметить, еще тогда, на планете, пока копалась в электронных мозгах, ругаясь, как последний матрос. Вот эти цифры выплыли словно из ниоткуда. На Алгее она не заметила их в общей мешанине, но теперь… это был тот самый ID книги, которую притащил с собой пацан. Значит, она была права во всем, что подозревала, во всем, что делала. Недрогнувшей рукой капитан стирает цепочку цифр. У ее корабля не будет от нее секретов!

Покончив с тайнами, капитан возвращается в каюту и в первую очередь отхлебывает из фляги. Это действительно помогает, а ей сейчас просто необходимо расслабиться. Она открывает одну из пазух, которые перерыли вдоль и поперек при обыске, и улыбается. Подтягивается на руках и пролезает в отверстие по пояс. Искусственная дальняя стена дрожит, как мираж, и исчезает. Маленькая библиотека Bookship, обложенная свинцовыми листами со всех сторон, в полном порядке. Книги, закрепленные в индивидуальных железных стойках, не затронет ни радиация, ни прямое попадание ракеты. Капитан ставит книгу в одну из немногих пустых ячеек, фиксирует ее там. Задерживается, чтобы окинуть взглядом свою коллекцию – последнюю библиотеку бумажных книг во Вселенной. Если они и будут гореть, то с ней вместе. Ей хочется взять одну и перечитать, но она одергивает себя: не сейчас, позже. Она делает еще один глоток, чтобы спалось крепче. Но еще долго не может заснуть.

Глава 3

Капитан знает лучше

Капитан злится с самого утра. Это было понятно по тому, как она осматривала груз, звонко хлопая крышками ящиков, отмечая что-то в планшете и не произнося при этом ни слова. Дик наблюдал за ней из своего укрытия, где провел ночь, не заметив, как отрубился, и теперь старался не попадаться на глаза и под горячую руку.

Голод выманил его на верхнюю палубу. В маленькой кухоньке уже хозяйничала Петра – готовила что-то из полуфабрикатов, мурлыча песенку под нос. Увидев Дика, расплылась в улыбке и показала ему, как тут все устроено. Снова вернулась та любезная и добродушная девушка, будто это не она вчера голосовала за то, чтобы выбросить его в космос. Дик все еще не решил, как к этому относиться, так что старался пока об этом не думать. Йохан выполз, когда они с Петрой уже доедали нечто отдаленно напоминающее омлет. Взял свою порцию и угрюмо уселся во главе стола. Последней вошла капитан. Налила воды во флягу, отпила несколько больших глотков, вздохнула и сказала:

– Будем ускоряться.

– Ой, – пискнула Петра.

Йохан поднес было ложку ко рту, но вдруг бросил ее вместе с содержимым и отодвинул тарелку.

– Готовность десять минут, – говорит капитан уже на пороге.

Петра собирает посуду и кидает в утилизатор. Дик, почти давясь, заглатывает остатки завтрака под удивленные взгляды Йохана и Петры. Ему приходится бежать за ними в рубку, чтобы не отстать.

Капитан уже ждет их. В сером облегченном скафандре она напоминает статую с резко очерченными углами. Из герметичного шкафа в углу рубки Петра достает такой же скафандр, как у капитана. Он кажется в ее руках не прочнее повседневного тряпичного комбеза. Дик оторопело наблюдает, как Йохан снимает с себя одежду, и голый забирается в скафандр. Петра проделывает то же самое. Дик инстинктивно отворачивается, успевая заметить, что по всему правому боку хрупкой девушки тянется длинный уродливый шрам.

– Тебе особое приглашение нужно? – сурово произносит капитан.

Дик берет из шкафа один из скафандров, заметив, что их осталось еще штук пять, и стягивает одежду, стараясь не глядеть по сторонам. В общине он, конечно, переодевался при всех много раз, но хотя бы не при девушках. Дик швыряет одежду в шкаф, как до него это сделали Йохан и Петра, и оборачивается, надеясь, что лицо не пылает.

– По местам, – командует капитан.

Панель управления уже расправилась перед ней, готовясь стать штурвалом. Дик почему-то испытывает что-то похожее на гордость, оттого что капитан сама пилотирует корабль. На грузовых судах это большая редкость.

Кресла Петры и Йохана отъезжают к стене рубки. Дик, которому по-прежнему никто не делает особого приглашения, выбирает пустующее кресло, пристегивается и пододвигается к членам команды, чтобы закрепиться рядом с ними.

– Тридцатисекундная готовность, – сообщает капитан.

– Первый раз ускоряешься? – вдруг спрашивает Петра. Ее голос почему-то стал звонче.

– Да я и в космосе в первый раз, – отвечает Дик, слегка бравируя, стараясь игнорировать неприятное ощущение от того, как плотно скафандр облепил задницу.

Петра и Йохан на это замечание вдруг резко отодвигают свои кресла подальше от Дика и опускают щитки шлемов. Дик на всякий случай свой тоже опускает.

– Что ж, уберешь тут