Убей тамплиера - Александр Васильевич Чернобровкин

Я приказал взять рифы на брифоке, чтобы нас быстрее догнала вторая галера, мостившаяся к левому борту шхуны. Ее экипаж не сделал никаких выводов из неприятностей, постигших соратников. Мы опять смели с бака и проредили на корме самоуверенных арбалетчиков. Когда приблизилась, закинули три кувшина. Один из первых двух залетел в трюм. Я подумал, что там гореть будет слабо и приказал промахнувшемуся матросу повторить. Что они и сделал, чуть не получив болт в спину.

— Ложись! — увидев летящий в него снаряд, заорала половина экипажа.

Он успел упасть в самый последний момент. Наверное, болт над головой прошуршал. После чего матрос сполз по трапу на главную палубу, где сел у переборки полуюта, улыбаясь дурковато. Мы опять добавили хода, наблюдая за врагами.

У первой галеры, повернувшей к берегу, носовая часть уже полыхала, испуская черный дым. Наверное, была основательно промазана битумом, которого на Сицилии пока что много. К ней шла на помощь третья галера. На второй быстрее поняли, что будет дальше, и передумали догонять нас, начали разворачиваться.

— Поворачиваем через правый борт! — скомандовал я.

Шхуна легла на обратный курс, крутой бейдевинд, погналась за галерами. Роли поменялись. Теперь мы охотники, а они добыча. Жаль, против ветра идем медленнее, чем они на веслах, но у нас ничего не горит, нигде не припекает. К тому же, у первой галеры носовая половина охвачена пламенем. Гребцы, побросав весла, столпились на корме вместе с другими членами экипажа. Стоят впритык друг к другу, ждут, когда к ним приткнется носом третья галера. Мы туда не успеем, поэтому я приказал идти за второй, которая неслась к берегу по кратчайшему расстоянию. Встречный ветер раздувал пламя, охватившее ее носовую часть. Черный дым опускался в трюм, добавляя гребцам острых впечатлений, или там был свой очаг возгорания. В какой-то момент гребцы бросили весла, выскочили на корму. Галера по инерции прошла еще пару кабельтовых, замедляясь и поворачиваясь бортом к ветру. Дым начало сносить, и я увидел, что полыхает не только носовая часть, он и в трюме. Столпившиеся на корме сицилийские пираты с надеждой смотрели в сторону третьей галеры, которая снимала экипаж с первой, объятой пламенем почти полностью.

Мы словно бы перерезали нити надежды, пройдя между второй и третьей галерами, начав разворачиваться и убирая паруса. Теперь мы на ветре по отношению к сицилийцам. Можем маневрировать, как захотим. Если третья галера пойдет на помощь, встретим горячо. Ее экипаж решил, видать, что собираемся атаковать их. Галера, перегруженная людьми, сидящая очень низко, полетела к берегу. Против ветра мы ее не догоним, поэтому и не пытались. Мы лежали в дрейфе в кабельтове от второй галеры и наблюдали, как красиво она горит, жирно дымя, громко потрескивая и разбрасывая искры, в том числе на столпившихся на корме пиратов. С нее спустили и подвели под корму маленькую четырехвесельную лодку, на которую, чуть не перевернув, спустились с кормы по канату шесть человек без хауберков, хотя уверен, что это рыцари или сержанты. После чего она отошла от горящего судна и попробовала проскочить мимо нас. Вслед им понеслись проклятия тех, кому предстояло сделать вывод: сгореть или утонуть.

Наверху, то есть с палубы полуюта шхуны, услышали их пожелания. Я всадил стрелу в гребца на первой паре весел и следом на второй. Оба, выронив весла, наклонились вперед, словно хотели что-то разглядеть у ног. Мои действия одобрили радостными криками оставшиеся на горящей галере. Убитых отправили за борт, еще раз чуть не перевернув лодку. На их места перебрались два других смертника.

— Гребите ко мне или перебью всех! — громко крикнул я.

Меня поняли и направились к шхуне, которую, развернувшуюся бортом к ветру, сносило в их сторону. Мои матросы выкинули за борт штормтрап, приготовились встречать пленников.

Я тоже подошел к фальшборту с саблей наготове, приказал сицилийцам:

— Оружие оставить в лодке!

Они поднялись по одному. Все четверо рослые и белобрысые потомки викингов. Обыскав, их посадили у фальшборта, пока мой матрос спустился в шлюпку, передал найденные на ней мечи и кинжалы, после чего топором проломил днище и поднялся на борт.

— Ставим брифок, поднимаем грот, стакселя и кливера, ложимся на курс! — скомандовал я.

Полопотав поднимаемыми парусами, шхуна резво понеслась на юго-юго-восток. Позади догорали две галеры. От первой осталась только небольшая часть кормы, а от второй около трети. Большая часть сицилийцев выпрыгнула за борт. Утонуть не так больно, как сгореть. Может, кто-то, прихватив доску побольше, все-таки доберется до берега. Вода сейчас очень теплая, до мыса миль семь, виден хорошо. Мне кажется, я бы догреб и без помощи доски. Хотя у них нет таких навыков плавания, как у меня.

Я подошел к пленникам и спросил:

— Вы рыцари?

— Да. Мы заплатим выкуп, — ответил за всех обладатель вытянутой лошадиной морды, которая показалась мне знакомой.

— Само собой, — согласился я и поинтересовался: — Где видел тебя раньше?

— Во время осады Александрии. Я доспех твой запомнил, приметный, — сообщил он.

— Это когда вы бросили нас на растерзание сарацинам? — задал я ехидно уточняющий вопрос.

— Решение принимал не я, — произнес он в оправдание.

— Это неважно. С тех пор у меня нет доверия к сицилийцам, поэтому вас поместят в кубрик для матросов. Будете сидеть там под охраной, пока не прибудем в Александрию. За малейшее неповиновение — смерть, — проинформировал я, после чего их отвели в носовой кубрик, рядом с которым денно и нощно дежурили два матроса, вооруженные короткими копьями и кинжалами.

Члены экипажа спят на главной палубе, потому что в помещениях душно. Из Анконы возят мало груза. По большей части это небольшие предметы из железа. Навар от них маленький. Вот на обратный путь кубрик будет забит до отказа специями и благовониями.

Терпеть пленникам пришлось всего четверо суток. В Александрии я в первый же день загнал их Салах ад-Дину через Рашида ибн Памбо по пять тысяч золотых динаров за голову. Столько дают за бедного рыцаря. Как минимум один из пленников явно из богатых, так что сделка для султана выгодная. Обменяет сицилийских рыцарей на кого-нибудь из своих поданных. Две трети денег я забрал себе, а остальное поделил по паям между членами экипажа, сделав их сказочно богатыми. Теперь они будут с нетерпением ждать следующего нападения пиратов. Уверен, что такое случится нескоро. Удравшие от нас сицилийцы предупредят коллег, что на странный неф лучше не нападать. Весть эта разлетится по всей Адриатике и прилегающим водам.

12