Геммы: комплект из 2 книг - Анна Коэн

Не сказав больше ни слова, оба дьявола исчезли, каждый в клубе черного дыма. Но и тот быстро унес сквозняк – неизменный обитатель замка.

Луи Клод тяжело сглотнул и сделал шаг назад. Впервые с момента его появления в бастионе он оказался наедине с той, кого сначала хотел поработить и кому потом пожелал служить.

Вивиана, мерцая сплошь черными глазами, чуть склонилась к нему и поддела подбородок золочеными когтями. Луи Клод сделал над собой усилие и посмотрел на нее прямо.

Там, на суде, ему подумалось, что он понимает, что значат выражения нечеловеческих лиц. Теперь же он не понимал ничего. Та же улыбка-обещание, во взгляде интерес, сомнение, признание… Но что испытывала краснокожая дьяволица на самом деле?

– Сегодня ты доказал свою преданность и… небесполезность, – промолвила она грудным голосом. – В награду признаю тебя не своим слугой, но последователем. И что бы с тобой ни произошло, не смей забывать, что ты только мой.

Луи Клод смог только кивнуть, и острый золотой коготь впился ему в кожу над кадыком.

– А раз это мы прояснили, – продолжила она, – пора заняться важным делом. Следуй за мной.

– Куда угодно, – выдохнул мистерик, и дьяволица вновь улыбнулась:

– Очень надеюсь, что в итоге ты выживешь.

Дело № 11

Не было ни гроша

Вернуться в родные земли невозможно. Ни первый, ни второй Котел Бездны не пропускают нас обратно. Подобно лисьей норе, в которую пытается пробраться волк. Справедливое замечание: в моем приоритете всегда было не жадное накопительство этой чужеродной магики, а стремление извлечь из нее пользу. Я буду первым и единственным, кто предстанет перед Лабораториумом с гордо поднятой головой.

Из архивных записей Криспинуса, переведено Луи Клодом д’Энкриером

Никлас осмотрел новое жилье и только покачал головой.

– Ну вы, конечно… И что, совсем не кашеварите?

Норма, теребя рукав блузы, виновато потупилась. Перед глазами встала пригоревшая перловка с капустой, какой они пробавлялись зимой.

– Я пыталась, выходило… невкусно.

– Отвратительно, если честно, – поддержал ее братец, и она метнула в него обиженный взгляд. – Так что мы или берем что-то вроде колбас с хлебом, или едим в трактирах.

Старший Малахит в свою очередь выглядел обескураженным:

– Но это ж дорого!

Октав на это ничего не ответил и правильно сделал.

Никлас притулил свою котомку в коридоре и отправился «за припасами». Лес с Нормой переглянулись.

– Отвратительно, значит? – насупилась она.

– Брось, – махнул рукой Яшма. – Просто стряпня – это не твое. Но ты ж вроде и замуж не собиралась, а так мы перебьемся.

Норма подавила возмущенный вопль и заперлась в девичьей. Там она упала на кровать и вытянула ноги. То, что теперь с ними будет жить Никлас, только к лучшему – меньше будет риск остаться с Октавом наедине. Вдруг он захочет обсудить произошедшее и их новое положение?

Перед тем как покинуть Кастору, они напоследок навестили епископа, чтобы сообщить о разрешении катаклизма. Норма хотела рассказать ему о том, что они видели Мерифри, но поймала предостерегающий взгляд Октава и смолчала. Позже Турмалин объяснил, что они не вправе распространяться о таком даже со священником мирской церкви, и это казалось разумным, но в тот момент Норма сильно разозлилась на себя за сговорчивость. Это ведь было истинное чудо, почему нужно о нем молчать, когда люди уже не так верят в серафимов, как прежде? Лазурит отвернулась к стене и прикусила заусенец. Или это все же было не чудо? Вернее, не то чудо, что необходимо людям? Ей вспомнился Хозяин Костей из ущелья Меча. Он ведь тоже восстал там, где пали серафим и демон, впитал две противоположные сути, обернувшись ужасом, несущим гибель. Стоит ли хоть кому-то об этом знать? И не касается ли эта двойственность других катаклизмов?

Так она провалялась без сна какое-то время, пока из коридора вновь не послышался громкий голос Никласа – он вернулся с провиантом.

– А спать-то я где буду? – весело осведомился он у юношей. – У вас всего два места.

Норма повернула голову на пустую кровать Дианы в своей комнате.

«Точно, нас же селили по двое», – вяло подумала она и через миг подпрыгнула на тюфяке как ужаленная. Догадки замелькали одна хуже другой: «А вдруг Октав проболтается? А вдруг он решит переселиться ко мне? Койка-то есть! А мы с ним обвенчались! А он скажет, что так и надо! Нет-нет-нет!» Прилившая кровь ошпарила щеки. Она вскочила на ноги и закружила по комнате, не зная, что и делать. Но вскоре ей пришла гениальная идея, и Норма схватилась за изножье сестриной кровати. Та еле сдвинулась с жутким скрежетом.

В дверь просунулась голова Лестера. Увидев, чем занимается Норма, он сразу подскочил к ней:

– С ума сбрендила, тяжело же! Вот уже и лицо побурело от натуги.

От чего побурело ее лицо, Лазурит, конечно, говорить не стала. На помощь тут же пришли Никлас и Октав. Вместе они вынесли громоздкую мебель и кое-как пристроили в спальне юношей… и мужчин. Малахит оглядел знатно уменьшившуюся комнатушку:

– Вот и славно! В тесноте, да не в обиде, правда? – Бывший егерь довольно улыбнулся и принялся разгружать покупки.

В углу общей комнаты-столовой, рядом с поразительно живучим растением в кадке, расположилась объемистая корзина, заполненная полотняными мешочками с крупами, сушеными грибами, овощами и ягодами. Мясо и масло хозяйственный Никлас поместил в ледник, где хранились любимые бараньи ребрышки Фундука. Кроме этого, он откопал в котельной позабытую Нормой чугунную сковороду и начисто отмыл ее. Наблюдая за ним, Лазурит пообещала себе перенять хоть немного от его умений, если Малахит, конечно, позволит. Также они договорились вместе посетить Локотки, когда припасы иссякнут.

Обустраиваясь, Никлас все посмеивался и рассказывал о своей первой голодной и бестолковой зимовке в избушке, что ему выделили в губернии. Эти истории немного успокоили Норму – все же опыт приходит со временем, а ошибки неизбежны.

Ужин Малахит приготовил великолепный – простая картошка с мясом и овощами таяла во рту, а еще там чувствовались какие-то незнакомые специи и травы. Набив живот, Лес тут же отправился в ночной патруль, Никлас – отсыпаться перед первым днем на новой службе, а остальные засели за рапорты. Лазурит расправилась со своим, для Петра Архипыча, и как можно быстрее ретировалась в опустевшую девичью. Они так ни о чем и не поговорили. Октав даже не предпринял попытки, и от этого было почему-то обидно.

* * *

Наутро она застала троих геммов бреющимися перед одним зеркалом – в процессе они увлеченно обсуждали сорта мыла, какое лучше пенится. Никлас советовал с экстрактом липы, а Октав настойчиво рекомендовал оливковое. Состроив кислую физиономию, Норма убрала со стола, перекусила и отправилась прямиком к полицмейстеру – чего тянуть?

Тот внимательно выслушал сокращенную версию событий и так расчувствовался, что даже угостил ее вишневым компотом из запотевшего кувшинчика.

– Монстры ваши монстрами, куда больше меня печалит, что вы вновь попались на глаза «Колесу». – Петр Архипыч смотрел в сторону, поджав уголок рта, и барабанил пальцами по столу. – Как бы чего не вышло.

– Но ведь мы остались живы, да и дело было не в столице, – попыталась успокоить его Норма, хотя ей тоже было не по себе. Этот жуткий Панкрат намеревался казнить сыскных самым жестоким образом. – Там даже полиции толком нет, одни квартальные да околоточные, вот бандиты и творят что хотят.

Полицмейстер хмыкнул в усы:

– Всем бы твою веру в наши силы… Особенно преступникам. Ну, как компот?

– Вкусно очень, – покивала Норма.

– Капитолина Никитишна, жена моя, готовила, – со значением пояснил Петр Архипыч. – Ты иди пока.

Лазурит вскинула брови:

– А что нам делать? Может, поручение дадите?

– Да прямо сейчас ничего и не надо, – развел он руками. – Отдыхайте, сил набирайтесь. Может, завтра что по мелочи и найдется.

Поджав губы, Норма покинула его кабинет. Оно и понятно – зачем поручать дело отряду дармоедов, которых в любой момент могут отослать на другой конец страны?

В общей рабочей зале она столкнулась и быстро поздоровалась с Алевтиной Кондратьевной. Чуть растрепанная и раскрасневшаяся, она широкими шагами направлялась к полицмейстеру.

– Вы что с моей мертвецкой