Князь Барбашин 3 - Дмитрий Михайлович Родин

утра наверху монотонно поскрипывали реи, создавая свой аккомпанемент ветру, свистящему в снастях. Мерно плескались волны о борта кораблей. Однако мчавшийся в их сторону краер говорил, что мирным этот день уж точно не будет. Краер был отправлен следить за рутенами и его появление говорило о том, что те, наконец-то, всё же двинулись в путь. На ганзейских кораблях раздались трели дудок, погнавшие моряков на палубу. Заскрипели кабестаны, спешно выбиравшие якоря, захлопали на ветру отвязанные от рей паруса.

На высоком юте каракки "Wappen von Rostok" собралась небольшая кучка офицеров. На ветру развевались разноцветные перья их шишаков, сверкали солнечными зайчиками начищенные латы. В стальном шлеме и куртке из жесткой кожи, которая легко могла отразить стрелу на излете или скользящий удар клинка, поднялся туда и Томас Каске.

— Что же, господа, — произнёс он, вглядываясь в морскую даль, — пора кое-кому показать, что Ганза ещё сильна. С богом!

После чего молча опёрся о планширь, гадая, почему его не отпускает плохое предчувствие.

Между тем капитан "Герба Ростока" отдавал зычные команды, передаваемые по цепочке до самого бака, куда направился его помощник. На палубе кипела жизнь, носились туда-сюда вооруженные люди, звучали лающие команды. Гремел громовым басом голос главного канонира, обещавшего нетрадиционную любовь с фитилём или банником тем, кто слишком медленно двигается или будет слишком много мазать. Затем над баком вспухли и завернулись в гигантские белые шары пороховые дымы от двух предупредительных выстрелов. Мало кто верил, что рутены сдадутся, но "предложение" всё же было сделано.

В ответ от каравана в сторону ганзейского флота смело повернули девять кораблей. Это охранники торговцев готовились отрабатывать свои деньги в полной мере. Первым шёл большой двухмачтовый корабль, ведя за собой шесть шхун, уже давно известных всем, кто ходил по Балтике. Ещё два корабля — каравелла и пынзар — держались чуть в стороне. А купеческие суда в это время пытались ставить как можно больше парусов, чтобы набрать дополнительный ход. Но это им вряд ли поможет. У ганзейцев значительный перевес в силах, так что сейчас часть кораблей свяжет боем охранников, а остальные бросятся щипать торговцев! Рутены зря держат на них минимальный экипаж. Да, это сильно понижает стоимость перевозок, но и делает торговца беззащитным при нападении.

— Однако, они чертовски наглы, — прорычал вдруг капитан каракки. Каске с недоумением взглянул на него, и капитан пояснил: — Их посудины много меньше нашего красавца, про пушки я уж и вовсе молчу, но идут с такой уверенностью, словно считают, что это они тут самые-самые.

— Так разнесите их и вся недолга. Но помните, рутены держат основные свои пушки по бортам и избегают абордажа.

— Ну ещё бы, — криво усмехнулся капитан. — Я бы тоже избегал его, зная, что у врага на борту на двести отменных бойцов больше.

Между тем рутенские корабли действительно пытались сблизиться с ганзейцами, хотя в этом им мешал ветер. Ближе к обеду он изменил направление и теперь дул в правый борт ганзейских каракк и коггов, так что рутенам приходилось идти достаточно круто к ветру. Впрочем, они с этим вполне справлялись, вызывая профессиональную зависть у ганзейских моряков. Затем на слегка отставшем двухмачтовике затрепыхал какой-то флажный сигнал и вырвавшиеся вперёд шхуны дружно повернули, оказавшись бортом к ганзейскому флоту, после чего окутались клубами порохового дыма.

Уже скоро Каске сообразил, что постоянно маневрирующие корабли рутенов били строго по одним и тем же кораблям его эскадры, стремясь вывести их из боя. Так "Герб Ростока", на котором находился он, сражался в весьма тепличных условиях, а вот его мателот вскоре стал более похож на развалину, чем на грозную каракку. Но доставалось и рутенам. Одна из шхун не успела вовремя совершить манёвр и чьё-то удачное ядро сбило ей бизань, отчего корабль, видимо потеряв управление, замешкался и тут же попал под перекрёстный огонь. Вскоре паруса, снасти и рангоут на ней были перебиты и изодраны, а на палубах, тут и там, лежали убитые и раненные, да виднелись лужи крови. Так что ничего удивительного в том, что вскоре от обречённого корабля отвалили две лодки, полные людей, в надежде найти спасение, ганзейцы не увидали. По ним, конечно, постреляли из ручного оружия, стремясь побить гребцов, однако большого внимания не обратили. Потом, всё потом. Коль их бог позволит, то пусть плывут к еле видимому вдали берегу. А вот приз достанется ганзейцам!

Увы, из-за коварства рутенов захватить качавшуюся на волнах шхуну не получилось, так как уплывая они подожгли её. И хорошо, что любекский когг не успел сцепиться с ней до того, как её палуба вспухла и в небо взметнулся гигантский огненный столб, окутанный черным дымом.

— Чёртовы схизматики, — выматерился капитан каракки, отойдя от удивления. — Лишили нас хорошей добычи. Когда покончим с остальными, нужно будет догнать ту лодку и потопить всех.

Каске только хмыкнул на эту тираду старого морского волка.

А бой тем временем продолжался.

На исходе третьего часа рутены по-прежнему и не думали отступать. Они всё так же умело использовали малейший промах ганзейцев и не только выходили из смертельных клещей, но и весьма ощутимо наносили по ним свои удары. Так что и "Гербу Ростока" пришлось попасть под огонь. От одного из пролетающих мимо ядер внезапно загорелся парус под бушпритом. Не критично, но неприятно. Главное — им удалось связать всех защитников, так что легкие и быстрые краеры и пинки его эскадры, набитые под завязку абордажными командами некому было встречать. Да, русские торговцы оказались хорошими ходоками и теперь уже были слишком далеко, чтобы разглядеть, что там происходит, но вряд ли они способны долго противостоять ганзейским морякам. Так что куш от продажи захваченных товаров будет весьма обильным!

Однако к концу четвёртого часа боя марсовый, перегнувшись с площадки фор-марса, внезапно прокричал:

— Паруса на осте!

И от этого его крика Каске вздрогнул. Ох недаром у него с утра были плохие предчувствия! Вот кого ещё могла принести нелёгкая? Да, Зунд с его проливами был недалеко, но любые торговцы бы бежали сломя голову, едва заслышав пушечную пальбу. Неужели пожаловал датский флот? Вряд ли. Борьба за датский трон как всегда больнее всего ударила по флоту и Фредерик только-только начал его восстанавливать. А что, если это рутены? Тогда становится понятно, почему караван стоял лишние дни на рейде датской столицы, теряя благополучный ветер. Что мешало их адмиралу заранее назначить день, когда его флот придёт к проливам? Да, в принципе, ничего. Но, может, он всё же зря волнуется? Как никак, а у