Морфир Бьёрн - Тома Лавашри

точнее – когтистка, звали ее Гаефа. Рост у нее был по драконьим меркам средний, охристая шерстка, незатейливый хвост без колючек, зубы и когти довольно короткие. В общем, не красавица. Зато пламя она выдыхала мощным и хорошо направленным факелом, дальность – метров пятьдесят. А еще Гаефа была одним из немногих летающих драконов, которые могли взлетать прямо с места. Эти качества, а также хитрость и невероятная ловкость делали дракониху несравненным бойцом. Знатоки утверждают, что если бы Гаефа и огромный Крорр сошлись в поединке, то кто бы одержал победу – совершенно непонятно.

– Нравится тебе мой дракон, господин истребитель бабочек?

– Дракон чудесный, о принц!

А сам принц Дар, который только что заговорил со мной, был самым красивым мужчиной в Физзланде. Длинные шелковистые светлые волосы – почти белоснежные, тонко очерченное лицо, точеное, словно бриллиант, и взгляд с поволокой, от которого любая девушка потеряет сознание. Изящные, чуть ли не женственные манеры, но все же не следовало обманываться: принц Дар – самый великий из ныне живущих воинов. Никто не мог одолеть его с мечом в руке. Сколько рук, ног и голов отсек он за свою жизнь? Сколько мужчин, в том числе и достойных, он убил и на войне, и в мирное время, из-за чего-то важного или просто так, развлечения ради?.. На эти вопросы никто не даст ответа, даже сам принц.

Король не осуждал его жестокость и убийства, напротив, он ими гордился. Но было одно качество, которого отец все же не принимал в сыне, – беззаботность.

Принц Дар проводил дни в изысканных празднествах или устраивал поединки жеребцов. Харальд обратился к нему с речью, хорошо известной всем жителям Физзландии:

«Когда я сел на этот трон, Совет мудрейших спросил меня, что я собираюсь делать во время своего правления. И я ответил: “Защищать наш край от вражеских набегов, завоевывать новые земли, насаждать в народе нашем христианскую веру и письменность”. Вот, сын мой, что я обещал перед собранием мудрейших, и я сдержал слово. А теперь скажи мне, что пообещаешь ты, когда придет время?»

На этот вопрос принц Дар не дал ответа, просто сделал вид, что заскучал.

«Там увидим, – вздохнул он, не переставая зевать. – Я еще не решил… Может, объявлю войну Гизии, ну да. Или нет. У меня еще есть время подумать».

Ясно, что такое отношение удручало короля Харальда донельзя.

– А если бы надо было выбрать между Крорром и моей Гаефой, ты бы кого выбрал? – спросил у меня принц Дар, не отрывая взгляд от горизонта (он вообще никогда не смотрел людям в глаза).

– Я бы выбрал Гаефу, – ответил я.

– И правильно! Она лучшая.

С этими словами он нагнулся и погладил голову драконши, на которой не было хохолка, а она в ответ издала нечто вроде мурлыканья: «Мурурур!»

Король и Гизур Белый Волк закончили беседу. Дар присоединился к ним, и люди из свиты короля отвели в стороны лошадей, пропуская Гаефу.

– Здравствуй, Гизур, – наилюбезнейшим тоном молвил принц. – Когда ты наконец решишься продать мне свою секиру?

– Людоедка Сражений дарована мне твоим отцом, о принц, ты ведь сам знаешь. Она не продается.

– Даже за кучу золота?

– Даже за гору сапфиров.

Продолжая беседу, принц Дар встал справа от своего отца. И тут я заметил меч, висевший у него на поясе, – и Гуннар тоже его заметил. Этот меч необычной длины с ручкой, обмотанной золотыми нитями, мы узнали бы в любой ситуации – это был Востр Великолепный.

25

Поединок

Сигрид и Хельга закончили перевязывать мне плечо, я надел рубаху и медленно приблизился к принцу Дару.

– Принц, – сказал я. – Этот меч… он принадлежит моему отцу.

– Вот новости! – фальшивым голосом удивился принц.

– Ты не можешь не знать, – вставил Гуннар. – Это ведь король, твой отец, даровал его Эйрику.

– Очень может быть, – согласился Дар с тонкой улыбкой.

Воцарилась тишина. Люди вокруг навострили уши и ждали продолжения.

– Нужно вернуть меч, о принц, – сказал я.

– Ай-ай-ай! – раскаркался Хугин.

Ворон только что устроился на королевском плече.

– Мой сын нашел этот меч закопанным в землю, – объявил Харальд. – Меч без хозяина не принадлежит никому и становится собственностью того, кто его найдет. Я сказал.

– Я не согласен! – воспротивился я. – Это же из-за вьюги…

– Ты не согласен с королем? – рявкнул Харальд, задетый за живое.

Но почти сразу же взял себя в руки и обернулся к своим людям.

– Он не согласен! – рассмеялся король, и все оглушительно захохотали вслед за ним.

– Если хочешь – забрать меч, возьми, – предложил принц Дар.

Смех усилился.

– Хочешь забрать, иди и возьми! – каркнул Хугин, отлично копируя голос принца.

– Я согласен, – объявил я.

– Бьёрн! – испугалась Сигрид.

– Согласен, не согласен, исход сраженья ясен, – прокаркал Хугин.

– Сраженья? – удивился Харальд. – Но мой сын не станет драться с ребенком. Поединка не будет.

Он с улыбкой обернулся к Гизуру.

– Разве только ты, Гизур Белый Волк, захочешь забрать у моего сына меч твоего старого друга Эйрика…

Гизур побледнел.

– Если я убью Гизура, то получу еще и Людоедку Сражений, – мечтательно проговорил принц Дар.

Перспектива поединка между Гизуром и принцем вдохновила приспешников короля: некоторые захлопали в ладоши, как будто все уже было условлено.

– Востр Великолепный против Людоедки Сражений, – восторгался рыжеволосый великан. – Поединок века!

– Ну, Гизур? – поторопил король. – Что будешь делать?

Но Гизур Белый Волк хранил молчание. Лицо Хельги, стоявшей рядом со мной, побледнело как полотно.

– Гизур не имеет отношения к этому делу, – сказал тогда я. – С принцем должен сразиться я. Мне исполнилось тринадцать, и по закону мне можно участвовать в поединке.

– Ай-ай-ай! – каркнул Хугин, взлетая в небо.

– Нет, я не согласна! – в ужасе закричала Сигрид.

– Бьёрн, ты в своем уме? – воскликнул Гизур.

– Эдо недопуздимо! – заревел Дизир, спрыгивая с коня. – Эдо я, эдо я зражузь з принцем!

При его приближении принц Дар демонстративно поморщился.

– Я не сражаюсь с полутроллями, – объявил он. – Вполне достаточно просто давить их каблуком, как вонючих тараканов!

Мне стыдно это писать, но свиту такая шутка развеселила.

В этот миг все обернулись к королю: это он должен был решить, как поступить дальше. Он погладил крест, висевший у него на шее, и погрузился в себя, чтобы хорошенько подумать.

– Харальд, дорогуша, мы слушаем во все уши! – каркал Хугин, кувыркаясь в воздухе. – Знаю я тебя, хитрец, старый лис, прохиндей, не томи людей! Знаю я, ты всё давно решил. Давай-давай, старый ты плут, говори, все ждут!

Короля, казалось, нисколько не заботили саркастические шуточки, который сыпались ему на голову. Он прокашлялся и сказал:

– Поскольку этот ребенок по закону уже не ребенок, и он сам хочет драться, то пусть дерется! Да, пусть всемогущий Господь разрешит спор посредством поединка. И пусть меч Востр получит достойнейший!

Принц Дар ловко соскользнул с Гаефы, прошел сквозь толпу и остановился на ровном месте за холмом, куда я поднимался, чтобы приманить бабочек-трупожорок. Проходя мимо меня и по-прежнему на меня не глядя, он произнес:

– Я ни разу не сохранил жизнь ни одному противнику. И сегодня начинать не планирую.

Принц Дар

Мне показалось, что Сигрид сейчас влепит ему оплеуху, и, может, она так бы и сделала, если бы Хельга не удержала её твёрдой рукой.

– Эда битва незбраведливая, неравная! – чуть не плакал Дизир. – Эдо наздоящая подлоздь!

– Я не так уж плохо сражаюсь, насколько мне известно, – вставил я.

– Но эдо же бринц Дар, мой Бьёрн! Лучший из лучших! Он знаед десядок хидроздей, можед, два дезядка! Он жездок и хидёр! Эдо змея з волком и еще даже не знаю з гаким чудовищем!

И Дизир заплакал горючими слезами.

– Горе! Горе! О, горе!

Люди из свиты короля, которые пришли в восторг, предвкушая бой между принцем и Гизуром,