Общество забытых мучеников - Анви Рид

– Кто там л-л-лежит? – донесся голос Бенджамина откуда-то снизу.

Соль перевесилась через подоконник и вгляделась в голые ветки деревьев, скрывавших собой могильные кресты.

– Кто у м-м-могилы? – опять крикнул он.

Кажется, Соль уже знала ответ.

Спустя несколько минут к сторожке, ковыляя, вышла Эбель. Она была в полосатой пижаме – значит, Соль не зря переживала: их ночное приключение закончилось в медблоке. Сейчас Эбель о чем-то говорила с Бенни. Он кивал, топчась на месте. Затем сходил в сторожку и зачем-то вынес ей ведро. Эбель взяла его и опять скрылась в зарослях. Бенни покорно ее ждал. Как и Соль, у которой от холодного ветра снова запершило в горле. Едва белые волосы Эбель показались среди веток, как Бенни неуклюже засеменил к ней и, выхватив из рук ведро, понес к главному входу. Соль хотела крикнуть им, чтобы они поторапливались, иначе усталость и обретенное в конце концов спокойствие завладеют ее головой раньше, чем Эбель поведает об их небывалом и героическом путешествии в трапезную. Все-таки сдержавшись, Соль закрыла окно и села на кровать. Правда, Эбель так и не вернулась.

Через час мисс Моретти громким голосом оповестила всех, что пора вставать. В коридоре тихо заскрипели двери, ученицы, шаркая по полу, потянулись в душевые. Соль вышла к Бруне первой и встала рядом с ней, ожидая остальных, дремавших на ходу учениц. Они совсем не торопились на завтрак, совсем не спешили в кабинеты на пары. Зато Соль, не находя себе места, нетерпеливо переступала с ноги на ногу по скрипучему полу и недовольно бубнила себе под нос.

– Сердце подруги никогда не врет, – сказала вдруг мисс Моретти. – Чувствует, когда что-то неладно.

Соль нахмурилась. Значит, с Эбель и правда что-то случилось.

– О чем вы?

Бруна лишь тяжело вздохнула и с нежностью коснулась ее плеча. Погладила, успокаивая и приободряя. Но Соль ни хрена это не успокоило и не приободрило.

Спустя минут двадцать все женское крыло закончило свои сборы. Выстроившись парами, ученицы двинулись к лестнице. Там пересеклись со строем парней во главе с мистером Чампи. Покрасневшие глаза, темные круги от недосыпа, замедленная речь. Все это вызывало лишь жалость. Никто не охранял исключительных, кроме измотанных преподавателей, жертвовавших собственными силами и терпением. Они были единственными, кого волновали эти дети. Дети, которых они обязаны были спасти.

Все четыре факультета стояли вдоль коридора. Ровно в линию, друг за другом, как велел мистер Чампи. Они послушно исполняли его просьбы и молча ждали, когда же их пустят на завтрак. Соль оглянулась. Среди помощников первых лиц не было Ноа. Посмотрев на гражданскую поддержку, Соль не увидела и Эбель. Зато встретилась взглядом с Реджисом.

– Где?! – одними губами спросила она у него, намекая на Ноа.

– Где?! – повторил он, намекая на Эбель.

Они одновременно пожали плечами. Реджис стиснул зубы и расстегнул косуху, будто та сковывала его рвущуюся наружу злость.

– Мисс Моретти, – подала голос одна из учениц. – А где Гретта с Амелией?

Профессор лишь помотала головой и, поднеся к губам палец, попросила тишины. И тут… Соль все поняла. Как и Реджис. Они вновь посмотрели друг на друга, без слов признавая, что влипли.

– Твою мать… – шепнула Соль, увидев мнущегося Колма.

Он жевал губу, нервно перебирал пальцами и озирался по сторонам. В последнее время Колма часто видели в компании Амелии и Гретты. Они негласно решили, что их способности самые сильные и что мальчик, владеющий огнем, обязательно нужен им для защиты. Колм был тихим. Всегда одиноким. И он был белым… Тем, о кого красные и фиолетовые вытирали ноги. Удивительно, что он согласился вступить в их ряды. И в то же время закономерно, ведь повысить свой ранг в системе Академии хотели многие исключительные.

Реджис положил руку на плечо Колма, и тот дернулся. Что-то быстро сказал и виновато опустил взгляд в пол. Реджис сжал кулаки и тут же спрятал их в карманы куртки. На Соль он так и не посмотрел – оставил сгорать от любопытства в ожидании новостей.

– Доброе утро, исключительные! – в начале коридора раздался голос Джосайи.

Эхо прокатилось под сводами крыши и разбилось об острые камни где-то под потолком.

– Доброе утро, профессор Кэруэл! – почти хором ответили студенты.

За ним плелись Гретта, Ноа и Эбель. Мистер Льюис подгонял их, замыкая цепочку. Соль двинулась вперед, желая подбежать к подруге, но спина Ласи, в которую Соль сразу врезалась лбом, задержала ее. Он цокнул, и Соль, извинившись, вернулась на место. Приподнялась на мысках, пытаясь получше рассмотреть Эбель. Утром из окна было плохо видно, как сильно потрепала ее эта ночь. Но сейчас… Сейчас Эбель выглядела хуже, чем в ту ночь, когда встала из могилы. Шея обернута каким-то рваным белым шарфом, явно не по погоде, потому что на дворе все еще была осень, а не хренова зима. Плечо перебинтовано. Форменная куртка перепачкана кровью. Под глазами – синяки. Бледная кожа и изможденный вид. Что вчера случилось?..

– Вчера ночью, – Джосайя поравнялся с остальными студентами, – произошел небольшой инцидент.

Бруна охнула, мистер Чампи злобно посмотрел на учеников. Соль испепеляла взглядом Эбель, и та явно почувствовала это. Другого объяснения, почему она виновато смотрела в пол, не было. Эбель было плевать на других студентов и на правила, которые она нарушила.

– Некоторые… – Джосайя кивнул на побитую троицу, – сбежали из своих комнат, тем самым нарушив правила. Также некоторые, – он кивнул на Гретту, – применили свою силу против другого исключительного.

Студенты зашушукались, но демонстративный кашель Джосайи заставил всех замолчать.

– Мисс Вуд покинула академию на пару дней. Она вернется завтра и обязательно узнает обо всем, что произошло в ее отсутствие, – заговорил мистер Льюис.

– А где Амелия? – робко спросил Колм и сразу получил недовольный взгляд Кэруэла.

– Амелия Крэфл находится в крайне тяжелом состоянии, и сейчас за ней присматривает мисс Вайт, – сообщил он, вызвав новую волну перешептываний.

– Все ученики, участвующие в этой вакханалии, будут наказаны и направлены на исправительные работы. Со всеми будет проведена беседа. И каждый будет находиться под нашим бдительным наблюдением.

Джосайя выставил руку вперед, приглашая Эбель, Ноа и Гретту занять свои места среди факультетов. Эбель встала в первый ряд, но Реджис, схватив за руку, утянул ее назад. Она не сопротивлялась. Реджис наклонился к ее уху и что-то сказал, Эбель закатила глаза. Между ними что-то происходило… То, о чем Эбель не говорила Соль.

– Перед началом занятий я хочу напомнить вам правила Академии, – продолжил Кэруэл, – а после пар мы повторим их с вами вновь. А еще перед сном. И так каждый день, пока вы, – он повысил голос, – не запомните их, глупые скуры! Пока не поймете, зачем и для чего мисс Вуд написала устав! Ясно?

– Да, мистер Кэруэл, – грустно протянули ученики.

– Итак, начнем. Я говорю, вы повторяете. Четко и громко. Ясно?

– Да, мистер Кэруэл.

– Академия «Скура» – мой дом. В нем нет места хаосу, в нем нет места ненависти. – Студенты повторили за ним. – Я обязуюсь следовать правилам. Обязуюсь быть преданным духу студенческого братства. Обязуюсь уважать других исключительных и клянусь не применять свой дар в ущерб и во зло.

Студенты хором повторяли за профессором.

– Я плохо расслышал последнее… – надавил Джосайя.

– Клянусь не применять свой дар в ущерб и во зло, – еще раз громко и четко произнесли студенты.

– Я обязуюсь защищать честь Академии и честь других исключительных. Клянусь гордо и с достоинством соблюдать все эти заветы ради цели, объединяющей нас. Я скура. Я полезен. Я важен. Я нужен.

Кэруэл дождался, пока стихнут голоса студентов и, попросив их повторить за собой еще раз, и еще… и еще… наконец сопроводил в кабинет. Напоследок кинув взгляд на Эбель, Соль шагнула в кабинет, но едва успела переступить за порог, как Ноа вытянул ее обратно в коридор.

– Ты как, зануда? – спросил он.

Студенты с недовольством толкали перегородившего им путь Эдвина и цокали, потому что тот, не двигаясь с места,