Арлекин снимает маску - Андрей Евгеньевич Фролов

Автоматчик обнаруживается у лестницы, ведущей вверх. В отличие от других элементов замороженной стройки, лестница затянута в непрозрачный плексигласовый рукав. Приоткрыв дверь, «Пирагмон» впускает парней внутрь, заходит сам; проверяет герметичность створки и лишь после этого включает неяркие потолочные лампы.

Теперь Бельмондо получает возможность внимательно рассмотреть «спасителя».

Его чёрный, в серых пятнах урбанистического камуфляжа армейский комбинезон без нашивок и знаков отличия; бронезащиту, лёгкую, но лишь на первый взгляд непрочную, современную и чрезвычайно удобную. Куда удобнее громоздкой полицейской, не говоря уже о шлеме. Его автомат — обычную с виду «Свиристель», но с любовно заменёнными цевьём, прицельными планками, рукояткой, прикладом и пламегасителем, усовершенствованную целой россыпью электронных устройств. И с целой гребёнкой засечек на спинке приклада…

Заметив интерес мима, какое-то время мужчина стоит неподвижно, словно позволяя спасённым удовлетворить справедливое любопытство. Затем поворачивается, начинает подъём и машет рукой, на ходу стягивая сложносоставной шлем.

Боец высок, не меньше 180, а на толстых подошвах армейских ботинок и вовсе кажется двухметровым. При этом здоровяком он не выглядит, телосложение имеет скорее худощавое, стройное. Старше самого Бельмондо лет на десять, вряд ли больше. Движения плавные, выверенные, ступает мягко, при этом едва покачиваясь, словно находится не на твёрдой поверхности, а на палубе корабля.

— Так всё-таки, — предпринимает третью попытку Алекс, поднимаясь по лестнице вслед за автоматчиком, — кто вы такие?

Тот замирает, на мгновение обернувшись и смерив обоих парней внимательным взглядом светло-серых глаз. Пальцем в перчатке задумчиво проводит по аккуратной светлой брови, приглаживая волосок.

— Считай, что мы — оплот государственности, Лёшка, — спокойно отвечает он, пристраивая шлем на сгибе локтя. — Пока это всё, что тебе необходимо знать…

И продолжает движение.

У него идеально-очерченное лицо, которому позавидовал бы любой из Жнецов, нос с лёгкой горбинкой и светло-русые волосы, остриженные армейским ёжиком. Губы тонкие и подвижные. Виски выбриты, а в левом виднеется качественно-имплантированный порт.

— Гражданская милиция? — Алекс не намерен держать язык за зубами, но шагать продолжает послушно. — Выживальщики? Войсковая разведка? Иностранные шпионы? Силы слободской самообороны?

Мужчина молчит, но Бель готов поклясться, что тот улыбается, широко и задорно.

— Как вы нас нашли? — не унимается феромим, когда они минуют промежуточный пролёт и приближаются к седьмому этажу. — Вы следили за Жнецами?

— С лёгкостью, — боец отвечает на его первый вопрос, демонстративно игнорируя второй.

Отпирает ещё одну дверь на вершине подъёма и приглашает жестом. Держится при этом столь непринуждённо, словно ворваться в штаб нацистов, выкрасть двух человек, с боем отступить, при этом командуя отрядом невидимок для него — плёвое дело. Будто прогуляться по набережной, например…

— А если нашли мы, значит, это под силу и другим. Именно этим вызван лёгкий сумбур и спешка, в которых состоялась эвакуация. Если бы времени было больше, я бы вломился на базу нациков не вчетвером, а отрядом рыл в сорок…

Если это был сумбур, то Алекс знать не хочет, как мужчина и его коллеги проводят более вдумчивые и отлаженные операции.

За ними запирают дверь, и мим с зуммером оказываются в импровизированной куполообразной квартире. Вместо стен — толстые полиэтиленовые занавесы, непрозрачные и экранированные нитками проволоки, они закреплены на несущих колоннах недостроя. Виднеется десяток раскладных коек и дюжина стульев, пяток столов с терминалами, универсальный кухонный комбайн, три короба портативных генераторов и целая пирамида оружейных и патронных ящиков.

Алекс косится на друга, замечая, как того качает. На Зерно вообще трудно смотреть без слёз, до того подавленным и жалким он выглядит. Впрочем, это объяснимо — их обоих выдернули из привычной среды обитания, за какие-то считанные часы сначала бросив на край эшафота, а затем вытащив оттуда с взрывами и пальбой…

— Не стоит волноваться, — проследив его взгляд, советует русоволосый. Он щурится, но не сослепу, а будто мешая собеседнику прочитать ход собственных мыслей. — Здесь вы в безопасности, хотя бы на время. Кстати, я — Макс. А это мои люди.

Мочки уха он не касается, но делает дружелюбно-хозяйский жест, приглашая осмотреться, и теперь Бель замечает за столами ещё двоих мужчин. Подтянутых, одетых в уже знакомые чёрно-серые комбезы и броню; выправкой и причёсками они напоминают Максима, будто родные братья. Парочка тоже вооружена пистолетами и автоматами, сейчас заброшенными за спину. Прилипли к экранам переносных терминалов, что-то внимательно высматривая и не обращая на гостей ни малейшего внимания.

— Вы — антифа? — спрашивает Алекс, вкладывая в вопрос профессиональные интонации и прощупывая Макса на восприимчивость к гипнотическим манипуляциям. — Кто именно? «Благодарные правнуки»? «Вежливые почитатели Российской истории»? «Щит Отечества»?

— Если тебе так проще, — с подозрительной лёгкостью соглашается Макс, — то пусть мы будем антифашистами. Но хочу, чтобы ты понял — этот вопрос сейчас должен волновать тебя в последнюю очередь…

Он ведёт обоих вглубь штаба. Откладывает шлем на стол, стягивает тактические перчатки.

— Ты, — изящный палец тычет в Зерно. — Присядь тут. — Пиксельхантер покорно опускается на указанный раскладной стул с пружинящим сиденьем. Боец придвигает к нему термос. — Кофе глотни, в себя приди. А ты, Лёшка, давай-ка за мной…

— Можно меня так не называть?

— Можно, — с интересом соглашается Макс, ещё раз осмотрев мима с ног до головы. — Пусть будет Бельмондо. Или Алекс, если тебе кажется, что так глаже. И оставь уже свой чемодан, никто его не утащит…

Бель вручает саквояж в одеревеневшие руки Куликова. Петляет меж столами за Максимом, с подозрением косясь на оборудование. Армейское, вне всяких сомнений, без логотипов и маркировок. На автоматные магазины и наборы чистки оружия, разложенные среди терминалов и пластиковых тарелок с остатками ужина.

И начинает понимать, что, скорее всего, попал не к обычным антифа. Может быть, Макс и его люди военные. Может быть, даже из Корпуса Федеральной Безопасности. А может быть, это и вовсе разведотряды генерала Орлова, внедрённые на границы вспыхнувшей слободы, чтобы прощупать почву и оценить мощь погромщиков…

Правда, в пользу последней теории говорит немногое. Иначе почему бы этим бравым мо́лодцам не подавить волнение в зародыше? Неофициально, так сказать? Или не арестовать Жнецов Орктоса, а не рисковать жизнями, вытаскивая феромима из склада в заброшенной промзоне? Ведь по всему выходит, что Макс приходил не карать или наносить превентивный удар.

Он приходил за феромимом, точно зная кого, где и когда искать…

— Кто это были? — спрашивает Алекс, меняя тактику. — Ну, эти бритоголовые, у которых