Инженер 2: Тульские диковинки - Алим Онербекович Тыналин

Крылов потер бороду, задумчиво:

— По закону-то оно так. Только закон не всегда справедливость. У Матвея трое детей малых, у Кузьмы жена больная. Как теперь жить будут?

— Не знаю. Но знаю другое, если я оставлю воров на работе, остальные подумают, что воровать можно. И мастерская так и останется разворованной, как при Сидорове.

Крылов посмотрел на меня внимательно, прищурившись. Молчал долго. Потом вздохнул:

— Ну что ж. Вы правы, Александр Дмитриевич. Закон есть закон. А порядок нужен. — Встал, взял фуражку. — Только скажу одно. Будьте осторожны. В Туле свои порядки. Народ здесь мастеровой, гордый. Не любят, когда приезжие слишком круто берутся.

— Учту. Спасибо за предупреждение.

— Не за что. — Он надел фуражку, направился к двери. Остановился на пороге, обернулся. — А насосы когда чинить начнете?

— Как материалы будут. Работаю над этим вопросом. Надеюсь, дней через пять-семь начнем.

— Ладно. Жду. Город без насосов что корабль без парусов.

Кивнул, вышел. Закрыл за собой дверь.

Я остался один. Прошелся по мастерской, остановился у окна. Смотрел на двор пожарной части. Крылов шел к своей конторе, спина прямая, походка уверенная.

Вернулся к верстаку, сел, взял бумагу. Продолжил расчеты.

Через полчаса услышал стук в дверь. Легкий, нерешительный.

— Войдите.

Дверь приоткрылась, на пороге показался молодой парень в лакейской ливрее. Лет восемнадцати, лицо мальчишеское, но одет чисто, с иголочки.

— Ваше благородие, — сказал он, кланяясь низко, — половой я из гостиницы «Московская». Хозяин, Терентий Савельевич, велел передать, ваша коляска у нас во дворе стоит. Народ собирается, разглядывают. Хозяин просит решить, что с ней делать. Место занимает, а постояльцы интересуются.

Совсем забыл. У меня же экипаж имеется. Я отложил перо:

— Интересуются? В каком смысле?

— Да все спрашивают, ваше благородие, чья коляска, можно ли прокатиться, продается ли. Один купец даже деньги предлагал, двести рублей серебром.

Двести рублей. Хорошие деньги. Но коляска моя работа. Результат двух дней труда и выигранного пари. Жалко продавать.

Хотя содержать тоже дорого. Лошадь нужна, конюшня, корм. Рублей десять в месяц минимум. А коляска сейчас не нужна, я пешком хожу.

Может, сдавать в аренду? Пусть гостиница использует, доход делим. И коляска пристроена, и деньги идут.

— Передай хозяину сегодня вечером приду, решим вопрос.

— Слушаюсь, ваше благородие. — Половой поклонился, вышел.

Я вернулся к бумагам. Коляска подождет до вечера. Сейчас важнее материалы.

Дописал расчеты, отложил бумагу. Посмотрел на часы, без четверти три.

Работники скоро вернутся. Надо встретить их, дать задания на вторую половину дня.

Встал, подошел к станку. Осмотрел направляющие еще раз. Работа продвигается хорошо. Еще три-четыре дня, и станок будет готов. Тогда можно начинать точить детали для насосов.

Но сначала нужны материалы.

Дверь отворилась, вошел Семен. За ним Трофим, Филипп, Гришка, Иван. Все вернулись с обеда.

— Добрый день, Александр Дмитриевич, — поздоровался Семен.

— Добрый. Продолжаем шабрение. Семен Михайлович, работаешь со мной. Трофим Петрович, проверь мехи у горна, завтра понадобятся. Филипп, разбери все детали насосов, разложи по типам. Гришка, Иван, помогайте Филиппу.

Все разошлись по местам. Работа закипела.

Я сел рядом с Семеном, взял скребок. Мы продолжили шабрить направляющие, молча, сосредоточенно.

Время шло. Солнце за окном двигалось к закату. Работа успокаивала, мысли приходили в порядок.

Глава 12

Бартер

Часы на башне пробили четыре. Мы с Семеном закончили очередной проход по направляющим, выпрямились, вытерли руки.

— На сегодня достаточно, — сказал я. — Завтра продолжим.

— Хорошо, Александр Дмитриевич, — охотно согласился Семен. — Поверхность уже стала гораздо ровнее. Еще пара дней и совсем гладко будет.

Я кивнул, отложил скребок. Подошел к умывальнику, плеснул воды на лицо, вытерся тряпкой. Руки гудели от монотонной работы, пальцы затекли.

За спиной раздался стук в дверь. Громкий, уверенный.

— Войдите.

Дверь распахнулась. На пороге стоял мужчина лет сорока, одетый по-купечески. Темно-синий сюртук, жилетка с золотой цепочкой часов, сапоги начищены до блеска. Лицо круглое, бритое, глаза умные, цепкие. В руках шапка из дорогого бобрового меха.

Он вошел, осмотрелся по сторонам, оценивающе разглядывая мастерскую. Взгляд скользнул по станку, верстакам, разобранным насосам на полу. Задержался на мне.

— Здравия желаю, — сказал он, кланяясь. — Степан Кузьмич Шорохов, приказчик Степана Федоровича Баташева, самоварного фабриканта. Вы новый смотритель будете?

Я кивнул и подошел ближе:

— Александр Дмитриевич Воронцов. Да, я новый мотритель мастерской. Слушаю вас.

Приказчик кивнул, прошел в центр помещения. Походка уверенная, спина прямая. Человек, привыкший к деловым переговорам.

— Хозяин велел узнать, когда насос будет готов? Заказывали еще при Сидорове, полгода прошло, а насоса нет. Деньги задаток платили, сто рублей серебром.

Надо же как хорошо, ты мне и нужен. Я как раз сегодня думал о Баташеве.

— Сидоров уволен за нерадение и злоупотребления, — спокойно ответил я. — Я только вступил в должность, разбираюсь с делами. Где документы на заказ?

Приказчик полез во внутренний карман сюртука, достал сложенную бумагу, протянул:

— Вот. Расписка Сидорова о получении задатка и описание требуемого насоса.

Я развернул бумагу, пробежал глазами. Узнал почерк Сидорова, кривой и неразборчивый. Дата октябрь прошлого года. Получено сто рублей серебром в счет изготовления водоподъемного насоса для самоварной фабрики. Срок исполнения три месяца.

Ниже приписано описание насоса. Медный цилиндр диаметром четыре вершка, ход поршня восемь вершков, клапаны кожаные с медными седлами, производительность двадцать ведер в час, высота подъема воды три сажени.

Технические требования разумные. Насос средней мощности, для подачи воды в котлы. Работы недели на две, если материалы есть и руки растут из нужного места.

Я сложил бумагу, вернул приказчику:

— Понятно. Обязательство имеется, задаток получен. Я исполню заказ.

Степан Кузьмич заметно оживился:

— Вот и славно! А когда сделаете? Хозяин очень ждет, производство страдает.

— Сначала вопрос. Скажите, Степан Кузьмич, а у вашего хозяина медь имеется? Листовая, для котлов? И латунь прутковая?

Приказчик удивленно поднял брови:

— Медь? Да завались ее на фабрике! Самовары ведь делаем, медь закупаем возами из Екатеринбурга. А вам зачем?

Я прошел к верстаку, взял свой список материалов:

— Для ремонта пожарных насосов и изготовления вашего заказа. Казенные материалы идут месяц через Москву. А работу начинать надо сейчас.

Степан Кузьмич нахмурился, почесал затылок:

— Так вы говорите, насос наш еще только сделать надо? А у вас тут еще ничего не готово?

— Да. К сожалению, так получилось. Договор есть, задаток получен. Я бы рад выполнить обязательство. Но материалов нет.

Приказчик задумался. Походил по мастерской, руки за спиной, сапоги постукивали по деревянному полу. Остановился, посмотрел на разобранные насосы:

— А сколько времени надо? На наш насос?

Я прикинул в уме. Станок