Моя чужая новая жизнь - Anestezya

— Здесь работы на неделю, — возмущённо вскинулась я. — Мне что по ночам тут сидеть?

— Ничего страшного, — холодно улыбнулся Вилли. — Глядишь, на всякую дурь меньше времени останется.

Ненавижу когда меня пытаются вот так воспитывать! Просмотрела я эти бумажки. Ничего там такого уж важного нет, чтобы требовать их с ножом у горла вот-прям-щас. Видать, Вилли здорово на меня разозлился. Оно конечно понятно с чего. Я уже столько раз влипала во всякое дерьмо, что естественно они подняли кипиш, потеряв мою геолокацию. Блядская армия… Шагу нельзя ступить в сторону, сплошные Уставы-приказы.

Вечером я приползла уставшая как собака. Забрала у Раисы Лизу и едва успела перехватить Фридхельма.

— Сегодня моя очередь идти в караул, — он ласково коснулся губами моего виска. — Вильгельм сильно ругался?

— А то ты не знаешь своего братца, — хмыкнула я. — Лучше бы проорался и успокоился, но не-е-ет, мы будем выедать мозг чайной ложечкой, долго и методично. Завалил меня левой работой, а так всё отлично.

— Ну, да он такой, — улыбнулся Фридхельм. — Но ты тоже хороша. Убежала куда-то среди ночи, ведь могло случиться всё что угодно.

В этом они конечно правы. Я что бессмертная — разгуливать в немецкой форме и наивно считать, что партизаны мочат только мужиков? Некстати вспомнилось, что эсэсманов грохнули буквально в двух шагах от деревни.

— Будь осторожнее, — обняла я его.

Лиза на моё счастье уснула быстро, да и я чувствовала, что вот-вот отправлюсь в царство Морфея. По идее после такой чёрной полосы в моей жизни должно наступить временное затишье. С Фридхельмом помирились, враги исчезли с горизонта, что ещё нужно для счастья?

Но утро показало, что чудес не бывает. Всё-таки за что-то жизнь меня по ходу наказывает, раз подкидывает бесконечные сюрпризы.

— Герр гауптман, ночью русские попытались, как у них выражаются, «взять языка». Нам удалось их перехватить, — доложил Крейцер.

Сердце кольнуло тревогой. Надеюсь, Фридхельм не пострадал?

— Ведите, мы их допросим, — кивнул Файгль.

Я с трудом смогла заставить себя сидеть спокойно, когда увидела, кого они привели. Это же… Пашка. Уж родного деда я всегда узнаю. Не знаю правда, узнал ли он меня. Они с напарником обвели нас презрительными взглядами, мол делайте что хотите, Родину мы не предадим. Военников им естественно, отправляя на такое задание, никто не дал, так что Файгль начал с классического:

— Имя, звание.

— Да пошли вы, — процедил высокий коренастый мужик.

— Они отказываются говорить, — перевела я, не видя других вариантов.

— Вы попали в плен, глупо упорствовать, — жёстко припечатал Файгль. — Если ответите на вопросы, отправим в лагерь для военных. Ну, а если нет, вас ждёт расстрел.

Меня прошибло холодным потом, нет, стоп, какой расстрел? Дед же должен выжить! Мужчины казалось не удивились такой угрозе, Паша по-прежнему молчал и даже не смотрел на меня, ответил опять же его товарищ.

— Хрен вам, а не ответы. Мы смерти не боимся, так что хоть сейчас расстреливайте. Мысленно обмирая, я перевела ответ. Не знаю, как буду реагировать, если Файгль прикажет отдать приказ прямо сейчас.

— Упрямые фанатики, — пробормотал гауптман.

Я осторожно сказала:

— Возможно они ещё передумают. Второй боец пока молчит.

— Уведите их и пока заприте, — махнул рукой Файгль, и я облегчённо выдохнула.

Правда как вытащить Пашу из этой засады я не знала. Я же не могу как заправский спецназовец просто открыть двери и выпустить их, попутно замочив часовых. Ещё одну подозрительную ситуёвину Вилли на тормозах не спустит, это ясно как дважды два. Но, а как допустить, чтобы родного человека отправили на расстрел? Пусть он и не знает, что я его внучка, и вряд ли узнает, это не имеет значения. Я должна что-то придумать. А между тем времени у меня практически нет.

Глава 43 Жизнь и смерть во мне объявили так и будешь идти по краю..

До конца дня я просидела как на иголках, нервно дёргаясь каждый раз, когда являлся кто-то из солдат, и прислушиваясь к разговорам командиров. Почему я раньше не задумывалась, что дедуля может не дожить до конца войны? Я не очень разбираюсь, как работает вся эта хрень с перемещением во времени, а точнее, совсем не разбираюсь, но мне казалось, что всё должно идти своим чередом, как и прописано в истории. Но ведь получается, я уже вмешалась тогда в его судьбу. Что если теперь всё пойдёт по другому сценарию? Значит, вмешаюсь ещё раз. Я не собираюсь смотреть, как родного деда поведут на расстрел. Что там придумал наш гауптман-затейник?

— Завтра с утра возьмите побольше солдат и отправляйтесь к восточной границе фронта. Возможно, русские, не дождавшись своих бойцов, предпримут ещё одну вылазку.

Отлично, Вилли завтра не будет. Хотя что мне это даст? Мозг напряжённо работал, прокручивая разные варианты: от безумных, до провально-безнадёжных.

— Я слышал, вы удачно провели переговоры с русским пленным в госпитале, — улыбнулся мне Файгль.

— Ну что вы, — скромно потупилась я и вкратце пересказала ту эпопею.

То-о-очно! Умничка-Колян, сам того не ведая, подкинул мне классную идею. Пусть пленные якобы возьмут меня в заложники. Осталось только придумать благовидный предлог как попасть в сарай. Такой, чтоб никто потом не подозревал меня в преступном сговоре. Это самое сложное.

— Рени, ну что опять случилось? — Фридхельм мягко отстранился, заглядывая в глаза.

Я машинально отвечала на его ласки, продолжая прокручивать в голове план спасения.

— Ты едва не погиб, — я коснулась ссадины на его виске.

Его за малым не взяли в плен — уже оглушили, благо Крейцер вовремя подоспел. Господи, а ведь он мог застрелить Пашу! Я уже смирилась, что Фридхельм стреляет в наших бойцов, в конце концов их смерть уже прописана в истории и по большому счёту, они для меня безликие фигуры. Но смогла бы я и дальше жить с ним, зная, что он убийца моего деда? А если наоборот? Проклятая война, ломает судьбы, ломает изнутри, сметая всё, что для тебя дорого.

— Русские не убить меня, а в плен взять хотели, — «успокоил» он. — Подкрались в темноте, я даже не успел расстегнуть ольстру.

— И всё же ты не выстрелил и потом, — пробормотала я.

— Ну, во-первых, нам тоже нужны «языки» — ответил он.