Старая школа рулит - Дмитрий Ромов

— Ага, — довольно ответили они.

— Короче, Крас, дело есть. Хочу, чтобы ты моим человеком был, как тебе идея?

— В смысле? — нахмурился я.

— Чё в смысле? Будешь под моей защитой. Никто тебя даже пальцем не тронет — ни Мэт, ни всемогущий Назар. Вообще никто.

Улыбка исчезла и лицо его стало ещё злее, чем раньше.

— Что это значит? — прищурился я. — В чём смысл твоего предложения?

— Да смысл простой, Крас. Если ты правильный пацан, значит и тусить должен с правильными пацанами. В детстве ты же нормальный был, но и сейчас вроде ничего. Вот и весь смысл. Тебе бабосы нужны?

— Не особо. Я при коммунизме живу. На полном довольствии.

— Остряк. Короче, я ищу как раз такого кента, как ты. Не задрота, конечно, но чтобы ничё плохого от него не ждали. В ладах с законом и не хулигана. Сечёшь?

Да, лады с законом — это как раз ко мне.

— Ты как раз подходишь, — резюмировал Князь.

— Не понял, для чего я подхожу, и как это связано с Назаром?

— С Назаром никак не связано, просто, если ты не зассал с этим кабаном схлестнуться, учитывая, кто его батя, ты мне подходишь. Ну чё? По рукам? Бабла будет выше крыши. Тебе точно хватит.

— Не интересует, — покачал я головой.

— Гонишь! — окрысился он. — Это ж халява! Даже делать ничё не надо, только бабки получать!

— Не, у меня два шара по алгебре корячатся, а бабки счёт любят.

— Не тупи, а⁈ Я тебе сейчас твои собственные два шара отобью нахрен! Ты даже не спросил, что делать надо!

— А чего спрашивать? И так ясно.

— Чё тебе ясно? — ещё сильнее разозлился он.

— В бегунки я не пойду. По-любасу, нет.

— Какие ещё бегунки? Я тебе элитную работу предлагаю. Для тех, кто не хочет по точкам скакать и закладки выкапывать. Подробности потом расскажу. Да на тебя даже не подумает никто! Потому что ты такой типа ботанчик. Тихий омут, да?

Как они все не любят получать отказ. Я нахмурился.

— Ты за месяц, — давил Жан, — столько лавэ поднимешь, не сможешь придумать, куда девать. Тянки будут стаями бегать и между собой биться, чтобы тебе отсосать. Или, может, ты из этих?

Он неопределённо мотнул головой в сторону.

— Нет, Князь, я не из этих. Но барыжить точно не буду. И тебе не советую, потому что это всегда заканчивается печально. Опять же слишком много свидетелей. Нас здесь уже четверо, а это стопроцентное палево. Как ты думаешь, солью я тебя, когда мне пятки поджаривать начнут или буду героя изображать?

— Чё?

— Ну, ты если бизнесмен, должен же риски просчитать. Или что, думаешь типа меня на киче завалят раньше допроса, так что ли?

Он потерял управление разговором и поэтому сейчас выглядел немного растеряно.

— Поэтому, сам подумай, вариант гнилой. Да меня всё равно исключат скоро из школы.

— Схера ли это? — удивился он.

— Потому что и сам я не князь, и папа мой нихера не барон. У меня вообще папы нет.

— Чё ты сказал⁈ — резко подался он вперёд.

— Чё дёргаешься-то? Я тебе прямо говорю, без херни всякой, ничего обидного. Сам-то прикинь. Подумай.

Он стиснул челюсти и пристально меня рассматривал.

— Ладно, мне на химию надо, — заявил я. — А то Медуза с потрохами сожрёт если узнает, что я слился.

Я чуть подвинул одного из дружков Князя и спокойно направился на выход.

— Короче, Крас, — бросил мне в спину Жан. — Даю тебе времени до завтра. А завтра жду положительный ответ.

Я молча вышел.

* * *

В классе Глитч всё ещё стоял у доски. Его выступление, похоже, переросло в общую дискуссию.

— Да нам вообще эта химия не упёрлась! — кричал он и, судя по красному, возбуждённому лицу и растрёпанным волосам, урока он не знал. — Нет, про метанол и этанол ладно, информация полезная. Но все эти органические соединения… Мне это зачем? Химия в обычной жизни ни одному нормальному человеку ещё не пригодилась! Математика — понятно, надо типа деньги считать и количество рулонов обоев. А химия что?

— Краснов, — кивнул мне химик. — Присоединяйся к нашему диспуту. Ты так же как Петров думаешь?

— По поводу химии? — уточнил я.

— Именно, — с ироничной улыбочкой подтвердил он. — Если судить по твоим оценкам, нет ничего более бесполезного.

— Если посмотреть объективно, — пожал я плечами, — вся наша жизнь — это химия. Мы тут все, можно сказать, не цари природы, а банальные химкомбинаты. Вот, например, влюблённость…

Народ засмеялся, загомонил, а химик удивлённо поднял брови, будто с ним заговорил портрет Менделеева.

— Давай, Красивый, влюби нас!

— Она возникает, — продолжал я, — когда мозг взбивает химический коктейль. Дофамин для эйфории, норадреналин для «сердце в пятки», окситоцин и вазопрессин для сладкого чувства тёплой привязанности. Смешайте реагенты — и вот вам уже, как сказал наше всё Ас Пушкин, в крови горит огонь желанья. Ну, и про лобзанья там всяческие. Так что сексуальное влечение вызывается смесью химических веществ. Романтика остаётся романтикой — просто у неё есть конкретная химическая формула.

— Какая осведомлённость, — покачал головой химик. — Надо же.

— Об этом вроде все знают, — пожал я плечами.

Не мог же я сказать, что у нас в судмедэкспертизе мировая тётка работала, Раиса Валерьевна. Круче всей академии наук. Она мне такие вещи рассказывала, кругозор у неё шире БСЭ был, честное слово.

— И страх, — кивнул я Глитчу, — тоже чистая химия. И даже паранойя. Надпочечники жмут тревожную кнопку, в кровь летят адреналин и норадреналин, кортизол подстраховывает — сердце шарашит, зрачки расширяются, кровь уходит в мышцы. Поэтому иногда и обычная ящерица в нашем воображении может превратиться в рептилоида.

Все заржали, а Глитч шутливо погрозил кулаком.

— Ну что же, Петров, садись на место, — похлопал его по плечу химик. — Оценку тебе сегодня не ставлю, но к следующему уроку подготовь полный развёрнутый ответ на сегодняшний вопрос. А ты, Краснов… Хм… Молодец… За слова в защиту химии ты получаешь моё негласное