Потерянные под соснами - Владимир Олегович Шалев

– А зачем фон мерить, тут же вроде бы уже нет радиации?

– Тут нет, там есть – растягивал Гермес – Видишь ли, металлический каркас завода в конце апреля почему-то снова стал фонить выше нормы. Времени достаточно прошло, нужно понять, поменялось ли что-то.

Они нырнули в расщелину, и проход сразу начал сужаться. Через несколько метров идти пришлось полусогнуто, а затем и вообще гуськом. Гермес двигался первым, Дафнис корячился за ним. Фонарь то и дело подсвечивал резкие выступы породы, от которых приходилось уворачиваться. Свободного пространства становилось всё меньше, запах стоял пыльный, затхлый и сырой. Все стены, потолок и пол были влажными и окрашивали одежду в блестяще-серый. Этот коридор стал хорошей проверкой на наличие клаустрофобии, ползти по нему Дафнису было жутко и неприятно. У него началась паника, хотелось ускорится и быстрее закончить путь.

Наконец, перед ними открылись недра слюдяной горы, расходящиеся на три направления. Потолки казались высокими, особенно после входного коридора. Воздуха сразу стало больше, и Дафнис с непривычки закашлялся. В конце левого штрека виднелся свет. Другой путь, уходящий направо, брал резко в сторону, а третий, идущий прямо, заканчивался тьмой на конце фонарного луча.

– Вот и вошли – сказал Гермес вполголоса. – Нам нужно на второй уровень. Вот туда – он указал на прямое направление.

– А что там за свет? – спросил Дафнис, смотря налево и удивляясь.

– Это окошко небольшое, с решёткой. Просто показывает, что там заканчивается гора.

– А сколько всего уровней?

– Вообще четыре.

– И мы сейчас…?

– На четвертом – Гермес обвёл руками вокруг – он самый верхний. Нам нужно на второй, он расположен на уровне деревни и завода.

– А первый?

– А первый – самый нижний, он прокладывался не как эти все, даже колодцев к нему нет, только один вход от завода. Не знаю, чем они там дышали. Считается, что во время выброса те, кто не хотел эвакуироваться, сбежали туда и забаррикадировались. И не слышал я историй, чтобы оттуда кто-то вышел.

Дафниса передёрнуло, страх забегал по спине. Он оглянулся, но сзади была только мокрая стена.

– Не бойся – улыбнулся Гермес – нам до туда далеко.

Вдалеке что-то капало, шаги отдавались чмокающим эхом. Коридор оказался неоднородным сырым квадратом, в нём встречались штреки в разные стороны, подпёртые деревянной крепью и чаще всего заканчивающиеся забоем. Основной штрек, по которому они и шли, растянулся на несколько километров. Иногда, раз в сто-двести метров, встречались колодцы, соединяющие горизонты – обыкновенные шурфы, обрамлённые досками по периметру. Почти всегда они виднелись сбоку от основного пути, в выделенных нишах, но иногда встречались и посреди дороги. Гермес сказал, что глубина между четвёртым и третьим уровнем небольшая, около десяти метров, но Дафнису казалось, что там – вся бесконечность.

Он думал о бедных горняках, из-за дня в день долбивших породу. Днями, ночами, неделями, месяцами. Снаружи менялись погода и время года, шёл дождь, падали жёлтые листья, шёл снег и опять дождь, а они в миллионный раз долбили перфоратором камень. Шли сюда молодыми, жили здесь, старели, некоторые даже умирали. Лежали здесь под слюдой и горой камня, позабытые и оставленные. Обречённые пролежать так тысячу лет, а потом превратиться в эту же слюду.

– Нам сюда – сказал Гермес, указывая на очередной штрек.

Они повернули направо. Деревянная крепь, засыпанная по бокам пустой породой, уходила вглубь метров на десять и упиралась в забой. И как раз на нем виднелась едва видимая белёсая слюда, обыкновенная на первый взгляд. Она, как сказал Гермес, была флюоресцентной. В первую очередь, он поднёс счётчик Гейгера, убеждаясь, что она не фонит. Затем вынул из рюкзака геологический молоточек и накрошил её в крупный порошок. Он собрал содержимое совком и поместил в пластиковый контейнер.

– А теперь выключи фонарь – сказал Гермес и погасил свой.

Дафнис повиновался, и в воцарившемся мраке проявился свет от контейнера. Нарубленная слюда слабо мерцала, подсвечивая пластик изнури.

– Вау!

– Знал бы ты, как я её нашёл – негромко вещал Гермес. – Запнулся, а потом увидел, что ботинок мерцает – он улыбнулся.

Они вышли в основной штрек и направились дальше. Через двадцать минут Дафнис почувствовал жажду и усталость. Вдруг показалось, что за ними кто-то шагает.

– Стой – крикнул он Гермесу вполголоса.

Шаги не прекратились, но и не приближались. По лбу Дафниса побежал пот, и он, напуганный, обернулся на Гермеса. Тот же со спокойным лицом держал палец у губ, показывая знак «тихо». Гермес приблизился и зашептал.

– Я тоже слышу, не пугайся, здесь так бывает. Всё, что тебе услышится или увидится… Главное, не реагируй. Шаги, голоса, крики – это всё зона вспоминает, это всё здесь когда-то было, и она это воспроизводит – он перевёл дыхание. – Не поддавайся панике. – Гермес посмотрел на часы – Скоро привал.

Дафнис стёр пот со лба. Футболка под курткой тоже намокла. Трясло, но он молча следовал за Гермесом. Шаги за спиной не прекратились, иногда доносились тихие разговоры. Штольня повернула под острым углом, вдоль пути образовался отработанный орт, неглубоко уходящий в сторону. Он был достаточно сухим, по центру виднелось несколько притащенных валунов.

– Даже горняки не могли без отдыха – заметил Гермес.

Валуны представляли собой местные седалища. Чаще всего, горняки ели и отдыхали там же, где и работали, но это место было исключением. Рядом с камнями стояла деревяная горняцкая тачка, на которой когда-то доставляли слюду до ближайшего рудоспуска – места, где руда вертикально ссыпалась в откаточный штрек и вывозилась на поверхность. Тачка стояла дном кверху, кто-то уже приспособил её как местное сиденье. Дафнис уселся на неё, а Гермес на камень.

– Думаю раньше здесь было более обжито – сказал Дафнис и улыбнулся.

– Да, в этом руднике кипела жизнь, а здесь все отдыхали.

Дафнис понемногу расслаблялся. Дрожь практически прошла, да и шаги сразу после поворота прекратились. Он чувствовал характерный запах табачного дыма, небольшие облачка будто бы витали в пространстве.

– Ты закурил?

– Пока нет – Гермес улыбнулся – только постой пугаться, табачный дым – такая же аномалия, как и со звуком. Ты просто представь, сколько самокруток здесь было выкурено.

Дафнис старался не думать о том, как работают эти аномалии, иначе сразу же становилось страшно. Гермес чиркнул зажигалкой и поджёг сигарету.

– Теперь и мой дым будет здесь – сказал он и затянулся. – Давай потратим несколько минут и поблагодарим ребят, которые это всё построили. Думаю, они