Эмбрион - Эдуард Сероусов

– Ты была права, – голос звучал потрясенно. – Только что произошла авария в лаборатории квантовой физики. Разгерметизация экспериментальной камеры, выброс охлаждающей жидкости. Никто серьезно не пострадал, но лаборатория закрыта на дезактивацию.

Елена почувствовала, как по спине пробежал холодок.

– Как это произошло?

– Технический сбой в системе охлаждения. Вроде бы случайность, но… как ты узнала? Как ты могла предвидеть это?

– Я не могла, – тихо сказала Елена, глядя на своего сына. – Но, кажется, он может.

После короткого разговора, в котором Елена уклонилась от дальнейших объяснений, она положила трубку и села рядом с кроваткой Даниила. Ребенок смотрел на неё с обычным детским любопытством, без каких-либо признаков осознания того, что только что произошло.

Но это произошло. Реальная авария в реальной лаборатории, в точно предсказанное время. Не совпадение, не проекция, не игра воображения. Настоящее предвидение, настоящее знание о событии до его наступления.

Елена начала лихорадочно записывать – все детали, все обстоятельства, все возможные объяснения и интерпретации. Её научный ум пытался систематизировать информацию, найти логику, модель, паттерн в том, что казалось невозможным с точки зрения обычной физики.

Но она знала, что обычная физика, обычная нейрология, обычная психология не могли полностью объяснить то, что происходило с её сыном. Его сознание функционировало иначе, воспринимало реальность на более глубоком уровне, видело связи и паттерны, недоступные обычному человеческому восприятию.

Когда вернулся Баранов, Елена рассказала ему о произошедшем. Старый профессор выслушал с выражением глубокой задумчивости, не перебивая, не выражая сомнений.

– Это подтверждает наши предположения, – сказал он наконец. – Сознание Даниила действительно воспринимает вероятностные линии будущего. Видит события до их наступления. Но есть и новый элемент – он способен передавать эту информацию тебе. Общаться, предупреждать.

– Но почему именно об этой аварии? – размышляла Елена. – Она не была особенно значимой, не привела к серьезным последствиям. Почему именно это событие привлекло его внимание?

– Возможно, потому что оно связано с местом, которое важно для вас обоих, – предположил Баранов. – Институт был центральной точкой вашего опыта, местом, где ваша связь сформировалась, где проявились его способности. Или, возможно, это просто было событие с достаточно высокой вероятностью, достаточно четкой причинно-следственной связью, чтобы быть заметным в потоке вероятностей.

– Или, возможно, это была просто… практика, – тихо сказала Елена. – Тест собственных способностей, проверка канала коммуникации.

Баранов посмотрел на неё с удивлением.

– Ты думаешь, это было сознательным решением с его стороны? Целенаправленным действием?

– Я не знаю, – Елена покачала головой. – Но если его сознание действительно функционирует на том уровне, который мы предполагаем… тогда да, это возможно. Он мог выбрать это конкретное событие не из-за его значимости, а потому что оно было подходящим для демонстрации, для установления контакта.

Они долго обсуждали возможные интерпретации, модели, теории. Научный анализ переплетался с философскими размышлениями, нейрологические концепции с квантовыми теориями. Пытаясь создать рамку понимания для явления, которое выходило за границы обычного человеческого опыта.

И всё это время Даниил спал в своей кроватке, безмятежный, мирный, как любой другой ребенок его возраста. Внешне обычный, но внутренне – носитель сознания, которое могло изменить все представления о реальности, о будущем, о границах возможного.

В последующие дни Елена установила еще более тщательный мониторинг, еще более детальное документирование. Она создала протокол для фиксации любых необычных проявлений, любых признаков нестандартного сознания Даниила. И одновременно продолжала свою теоретическую работу, развивая модель квантовых состояний сознания, которая могла бы объяснить происходящее.

Третье сообщение пришло через неделю после второго. На этот раз Елена была готова, оборудование для мониторинга было активировано, записывая всё – от мозговой активности Даниила до квантовых флуктуаций в окружающем пространстве.

"Редкое метеорологическое явление. Москва. Завтра, 14:23".

Более сложное сообщение, более детальное. И относящееся к событию, которое еще не произошло, давая возможность для проверки, для подтверждения или опровержения.

Елена немедленно записала сообщение, время его получения, все сопутствующие обстоятельства. Затем связалась с Барановым, который был в отъезде, координируя их сеть поддержки.

– Редкое метеорологическое явление, – повторил он задумчиво. – Это довольно общее описание. Может быть что угодно – от необычного облачного формирования до аномального атмосферного эффекта.

– Я знаю, – согласилась Елена. – Но дата и время конкретны. Завтра, 14:23. И место – Москва.

– Я попрошу наших людей наблюдать, – сказал Баранов. – И проверю прогнозы погоды, метеорологические данные. Если что-то необычное произойдет, мы узнаем.

Следующий день Елена провела в состоянии нервного ожидания. Даниил был спокоен, вел себя как обычно, без каких-либо признаков осознания значимости своего предсказания. Елена работала, ухаживала за ребенком, но её мысли постоянно возвращались к приближающемуся времени, к возможности еще одного подтверждения удивительных способностей её сына.

В 14:20 она включила телевизор, настроила на новостной канал. Просто на всякий случай, хотя понимала, что вероятность освещения в реальном времени была минимальной, если только явление не было действительно экстраординарным.

14:23 пришло и прошло без каких-либо новостей, без каких-либо сообщений от Баранова. Елена почувствовала укол разочарования. Возможно, это предсказание было ошибочным? Или слишком общим, чтобы быть проверяемым? Или событие было настолько локальным, настолько незначительным, что просто не привлекло внимания?

Телефон зазвонил в 14:30. Баранов.

– Ты видела? – спросил он без предисловий.

– Нет. Что произошло?

– Огненная радуга над Москвой, – в его голосе звучало возбуждение. – Около 14:25, точное время уточняется. Редчайшее атмосферное явление для наших широт. Уже есть фотографии в социальных сетях, скоро будут новости.

Елена быстро набрала поисковый запрос. Действительно, в социальных сетях уже появились первые снимки – удивительное зрелище горизонтальной радуги, переливающейся всеми цветами, словно объятой пламенем.

– Это… невероятно, – прошептала она. – Второе подтверждение. Второе предсказание, которое сбылось.

– И более впечатляющее, чем первое, – заметил Баранов. – Не локальное событие в известном месте, а природное явление, которое невозможно контролировать или предсказать обычными методами. Даже профессиональные метеорологи не могли предвидеть это с такой точностью.

Елена посмотрела на Даниила, который играл с погремушкой, совершенно не осознавая значимости того, что только что произошло.

– Что это значит, Леонид Петрович? Что это говорит нам о его способностях, о природе его сознания?

– Это говорит нам, что его восприятие выходит далеко за рамки обычного. Что он действительно видит вероятностные линии будущего, события до их наступления. И что эта способность не ограничена его непосредственным окружением, его личным опытом. Он воспринимает мир в гораздо более широком масштабе.

Елена задумалась.

– И если он видит события такого масштаба, такой сложности… что еще он может видеть? Насколько далеко во времени, насколько широко в пространстве простирается его восприятие?

– Это то, что нам предстоит выяснить, – серьезно сказал Баранов. – Через наблюдение, через анализ, через тщательное документирование каждого сообщения, каждого предсказания.