Тяжёлая реальность. Флибустьер - Хайдарали Мирзоевич Усманов

В рядах эльфиек раздался довольный смех. Некоторые переглянулись, явно думая о том, кто сумеет первой схватить пленника.

Подготовка началась стремительно. Женщины надевали изящные, но функциональные скафандры с встроенными боевыми фильтрами. Магнитные зацепы проверяли, клинки закрепляли на бедре, специальные “охотничьи” винтовки заряжали “умными” патронами. Дроны уже выстраивались в две шеренги, готовые идти по узким коридорам пиратского корабля, как железные звери, чуя кровь.

Ариэль улыбалась. Она знала, что через несколько часов у них будут доказательства… У них будут пленники… У них будет легенда… А для каждой из её подчинённых это будет ещё и пир. Одни возьмут себе оружие, другие – украшения, третьи – рабов, если им повезёт.

– Сегодня ночь принадлежит нам. – Произнесла она. – Готовьтесь к охоте.

И эльфийки, тридцать женщин и дюжина железных дронов, готовились войти в гниющий остов линейного крейсера пиратов, который дрейфовал в темноте, как зверь, ещё не осознавший, что уже мёртв.

Дверь шлюзовой камеры с тихим стоном открылась – сначала вылетели дроны. Они были не громоздкими машинами-убийцами, каких обычно рисуют в страшилках, и не грубыми баллонными роботами старых пиратских грузовых отсеков. Это были быстрые, гибкие хищники. Обтекаемые корпуса… Многосуставные манипуляторы… Линзованные сенсоры… Излучающие холодный синий свет… На “шкуре” каждого висели наборы инструментов – резаки, магнитные клещи, мини-импульсные гарпуны, сетевые эмиттеры и мягкие амортизирующие лапы для мягкой эвакуации раненых. Их двигатели пискливо шуршали, сублимируя в тонкой паре движение в невесомости.

За ними, в плотном строю, выстроились женщины – легион элегантных, но смертоносных эльфиек. Их скафандры облегали фигуры, напоминая доспехи древних воительниц. Тонкие, гибкие пластины, швы которых светились приглушённым светом. Магнитные сапоги щёлкнули, когда они прикрепили себя к внешней обшивке – и на мгновение пространство между кораблями наполнилось тихим, почти церемониальным шелестом.

– Дроны! Вперёд! – Приказ прошёл по каналу. И они вошли первыми и “нюхнули” воздух. Камеры тут же передали картинку. Полуразрушенные коридоры… Поваленные кабельные трассы… Траектории искр от рваных кабелей… Пятна обгоревших фигур… Наполовину застывшая пенная маска тушения пожара… Воздух пахнул гарью и холодной солью металла – в местах, где герметичность ещё держалась, стоял запах человеческого пота и ушедшей паники.

Первым правилом захода была осторожность. Дроны проходили коридор по узким виражам, развертывая перед собой мягкие сетки-ловушки – невидимые для устаревших сенсоров орочих приборов, но мгновенно фиксируемые камерами эльфиек. Если где-то притаилась мина или нестабильный заряд – сетка снимала его питание и “усыпляла” до безопасного удаления. Иногда дроны аккуратно подрезали погнутый троллей-прут обшивки, оставляя за собой ровную дорожку для людей.

Эльфиек-абордажников было ровно столько, сколько нужно для быстрого зачистки. Группы по три-четыре бойца, с короткими интервалами между ними. Они двигались почти бесшумно. Магнито-детекторы гасили шум двигателей, их винтовки всё также висели на ремнях, а клинки сверкали, но пока прятались за спинами – приоритет был живой добыче. Каждый шаг сопровождался мерцающими пикселями интерфейса – проекции на стеклах шлемов показывали карту, дымозаполняемость, термальные точки – живые или горячие материальные объекты.

Первое столкновение произошло в бетонном ангаре, где лежала масса изогнутого металла и обломков. Термальные датчики зафиксировали три жизни – слабые, прячущиеся среди обломков. Дроны ввели в сеть локальный помеховый купол, перекрыв связь с внешним миром. Затем послышался приглушённый хлопок – мягкий разрез гермоуплотнения. Из щели выпрыгнули двое мужчин. Трясущиеся от страха, покрытые копотью, с глазами, полными ужаса и жалости. Они попытались поднять оружие, но эльфийские сети мгновенно усыпили их клапаны управления. Мини-импульсы вывели из строя противоугонные цепи и лишили возможности синхронизировать механизм. Одна из эльфиек шагнула вперёд, мягко, но решительно – и связала пленных магнитными наручниками. Медики тут же подбежали, проверили жизненные показатели, ввели успокоительные и прикрепили телеметрические маячки.

И всё же цель была выше. Им нужен был офицер. Его следы вели вглубь – в административный блок, где ещё, возможно, хранились коды, журналы и – главное – свидетельства. Проломленный коридор, двери, сработавшие от разгерметизации, и затем череда темных люков. Дроны пробивали защиту по-военному аккуратно. Сначала проникали через вентиляционные шахты, устраняя автоматические ловушки. Затем – мини-взрывом уничтожали остатки электроники, чтобы не допустить самоподрывов.

В одном из командных отсеков, упираясь в искореженный пульт, обнаружили его – офицера. Он лежал в полуразрушенной нише, окружённый обгоревшими проводами и разбитой панелью. Едва живой, тяжело дышал, губы были синеватые от нехватки воздуха. Но в груди – ещё билось сопротивление. Одна рука упиралась в кристалл-идентификатор, плотно сжатый, как талисман, а глаза, даже в мареве, искрились твердой ненавистью и гордостью. Его ранения были серьёзны – разорванные ткани, ожоги. Одна из эльфиек, та, что шла в паре с капитаном Ариэль, немедля, прижала к его щекам датчик и поблагодарила дронов:

– Хватайте его, живым – и побыстрей.

Он попытался вскинуть руку и нажать на красную кнопку рядом – но дрон-абордажник уже был рядом. Его манипулятор молниеносно обездвижил руку будущего пленника, выпустил ему под кожу микродозу седативного препарата. Офицер дернулся еще раз, в глазах промелькнул неожиданный страх – вот только не за себя, а за то, что с этим кристаллом могут сделать. Тогда эльфиек держала его плотной, но аккуратной хваткой. Бережно, как редкую диковинку, но твёрдо, как преступника.

– Офицер ранен, но в сознании. – Немного погодя сообщила медик в эфир. – Он может говорить. Приступаем к допросу.

Ещё в нескольких отсеках шли точечные зачистки. Встречались одиночные выжившие бойцы, кого-то находили в санчастях, кто-то был заблокирован в грузовых люках. Дроны работали без устали – они больше походили на экипаж скульпторов, нежели на солдат-убийц. Время от времени эльфийкам и самим приходилось применять жёсткие меры. Глушить устаревшие генераторы, сбивать уже заложенную взрывчатку, аккуратно отрезать застрявшие в обломках руки. Но в целом настроение у всех было приподнятое. У каждой уже в мыслях был трофей – красивый клинок, кусок уникальной брони, или даже живой офицер для показательной казни-допроса.

Когда первого пленного офицера пиратов вывели на свет и привязали к мягкому креслу в медицинском модуле “Лиэл’тира”, Ариэль подошла к нему сама. Она изучала его, как охотница изучает пойманное зверьё. Слегка сгорбленный, с морщинами, и глаза, полные нескрываемой злобы. Но живой и молчаливый. Она знала, что свидетельства подобного рода – это важнее, чем торжество. Данные с его кристалла уже начинали считываться, дроны аккуратно извлекали журналы и телеметрию.

Пока шли зачистки, в глубине корабля, где пыль слипалась в плотные слои и где герметика уже не держала, слышались глухие стуки – звуки, которые обещали,