Гений: дорогу бомбили? - Анатолий Евгеньевич Матвиенко

Подошёл. Не придумав ничего остроумнее, брякнул:

— Не знал, что у тебя есть водительские права. Или нет?

— Конечно, не знал. Особенно когда зло зыркнул на меня и поддел: «ты же не гонщица». Помнишь, когда эскизный проект трассы смотрели. Как я смолчала — до сих пор не представляю.

Стояла июльская жара, Леночка держала шлем в руках и огнеупорный подшлемник, ветер шевелил тёмные распущенные волосы. Обтягивающий костюмчик выгодно подчёркивал её фигуру с небольшими высокими грудками, слишком тонкую на мой вкус, но многим именно такая нравится больше всего, и я бы тоже не против в случае чего, если бы не… Отставить, поручик Ржевский!

— Мне простительно не знать. Мир раллийных гонок и гонок на тачках с открытыми колёсиками не пересекается. Я не видел ваших авторитетов, ты — наших. Кроме меня.

— Кандидат в мастера спорта. Шестой год занимаюсь с парнями из НАМИ, единственная девушка в команде. Ты многого обо мне не знаешь. А известное понимаешь превратно. Самое обидное, считаешь меня годной только в качестве грид-гёрл — позировать перед камерами, закинув ножку на обтекатель машины, и шлюшно улыбаться.

Я представил, чтобы сказала Валя, увидев, как пускаю слюни около тонкой как хворостинка сексапильной фигурки в чёрном. Спросила бы: «Она и есть — твоя медведица?»

— Лена, а почему ты дёргалась, когда вёз роженицу в Волгограде?

— Там — другое дело. На трассе Формулы не бывает встречных. Я гораздо более спокойна, когда держу руль в своих руках. А ещё в Формуле важен вес, у меня нет лишнего.

По крайней мере, на вид не более 50 килограмм, что даёт очень существенную фору, если сядет в кокпит болида. Естественно, в этот день я сам не сел, заняв место на трибуне с биноклем. А они завелись от пускачей и погнали.

На втором круге синяя резко вильнула и вылетела с трассы на траву. Одно из передних колёс оторвалось и покатилось прочь, как на многих просмотренных на видеомагнитофоне роликах, только в самой безобидной ситуации. Как потом сказали, Рауль Сарап в головном болиде наехал колесом на камень. Поскольку никакого колпака или арки крыла над сликом нет, камушек весело взлетел вверх и угодил ровненько в шлем другому гонщику с труднопроизносимой эстонской фамилией. «Видно, ему стало не до фишек», как пел Владимир Высоцкий. Бедный парень получил лёгкую контузию, выпустил управление и покинул трассу, покалечив подвеску.

На самом деле, трасса перед гонками должна тщательно очищаться. Во время заезда маршалы машут клетчатыми флажками, притормаживая гонщиков, пока обслуга собирает малейшие фрагменты после столкновения. А тут — камень! Проклятая совковая беспечность.

На четвёртом круге, точно при прохождении прямой под зрительскими трибунами, машина Рауля резко дёрнула вправо, едва не вмазавшись в отбойник, проскребла брюхом по асфальту, высекая алюминием яркие искры, и замерла поперёк движения. Я на миг похолодел: сейчас Леночка врежется и размажет моего ведущего конструктора метров на сорок, тонким слоем! Нет, сумела проскочить на скорости между кормой болида и оградой. Намотала ещё пару кругов и гордо затормозила на финише, победительница, твою мать.

Я же чувствовал себя проигравшим. У Рауля оборвало поперечную тягу заднего колеса, крепление отлетело, колесо вывернулось под углом 90 градусов к продольной оси и заблокировалось. Если бы стоял нормально форсированный двигатель, раскрученный до 14 тысяч оборотов, скорость за 250, перевернулся бы, а пилота собирали по кускам, отскребая от трассы. Хоть сам виноват со своей торопливостью, всё равно — жалко.

Разумеется, участникам того совещания о конфузе при испытаниях не сказал ни слова, справедливо опасаясь, что они решат: команда лузеров имени Серёжи Брунова столь же элегантно просрёт и сотни миллионов, как она угробила несколько тысяч на первый опытный образец.

Забегая вперёд, скажу, что главное удалось, хоть выделенные суммы уменьшились раз в десять по сравнению с запрошенными, именно поэтому они в заявке и были завышены на порядок. АЗЛК получил средства на постройку отдельного цеха гоночных авто, частью для советских нужд, остальное на экспорт. В ДОСААФ организовалась отдельная структура по подготовке гонщиков к пилотированию болидов Формулы-3, для начала — на старых «эстониях». Строительство кольца в Тропарёво прошло стадию укладки асфальта, там началось возведение сопутствующих сооружений, жаль, что после стройтехники асфальт придётся освежать.

Наконец, экспортная перспектива отечественного болида «Тойота-АЗЛК» полностью изменила подход к его конструированию. Я больше не допускал самодеятельности как-то кустарного изготовления кузова из алюминиевых сплавов на вертолётном заводе. Карбоновый корпус имеет лучшее соотношение масса/прочность, себестоимость меня не особо волнует. В общем, команда под нервным руководством Рауля, значительно увеличенная в числе и перебросившая часть работ в НАМИ, получила максимально полные данные о конструктивных особенностях машин Формулы-3 и Формулы-1 на 1985-й год с поручением содрать лучшее и воплотить в советском шасси. Увы, долгие расчёты на логарифмической линейке и несовершенных ЭВМ не помогали, болиды доводились до ума руками путём многочисленных проб, ошибок и переделок, что очень мне напоминало первый год в Тольятти по возвращении в СССР. Там мы ровно так же превращали серийные «копейки» в стремительные снаряды.

Что меня огорчало… Буржуйские спортчиновники из шкуры вон лезли, запрещая технические новшества и всякие прибамбасы для достижения скорости. Ополчились на «пылесосы», отсасывающие воздух из-под днища, тем самым увеличивая сцепление с дорогой и скорость прохождения поворотов. Переживём. Ладно что зарезали турбонаддув. Меньше скорость — меньше трупов. И без впрыска закиси азота обойдёмся. Но я с тоской смотрел на журнальные фотографии длинных красавиц под управлением Лауды, Ханта, Проста и Вильнёва, увенчанные клювом с размашистым антикрылом впереди и коробчатым аэродинамическим сооружением позади задней оси. В гонках Формул чрезвычайно страшно, когда машина сближается с передней ради использования слипстрима, зоны пониженного давления, для разгона и последующего обгона. Если впереди идущий пилот тормознёт или хотя бы скинет газ, почти неизбежно касание переднего колеса преследующей машины с колесом догоняемой.

Кадры после такого касания «украшают» телерепортажи с гонок. Задняя машина, жестоко подброшенная вверх, делает сальто в воздухе, падает, несколько раз переворачивается, отбрасывает колёса как ненужный инвентарь, зачастую вспыхивает. Пока болиды обвешивались антикрылом, подобные контакты исключались, утыкание пластиковой нахлобучкой в чужое колесо не приводило к полёту. Но большие авторитетные парни решили, что антикрыло позволяет заходить в повороты с опасно большой скоростью, и ограничили его размеры, теперь оно стало короткое, меньше колеи передних колёс и не закрывало их — именно с целью безопасности. Как только колёса стали