Формула огня - Джек из тени

в каземате воцарилась абсолютная, звенящая, почти осязаемая тишина. Такая, какая бывает в горах перед сходом лавины. Они смотрели то на меня, то на мой палец, и на их лицах было написано такое чистое, беспримесное, тотальное непонимание, что мне на мгновение стало их даже жаль.

И тут лавина сошла. Ну да, в который раз…

— Вы сошли с ума! — взвизгнул фон Клюге, вскакивая со своего места так резко, что опрокинул стул. Его лицо покрылось красными пятнами. — Выступаем⁈ Куда⁈ У нас солдаты с ног валятся от усталости! Мы только-только закончили стройку! У нас нет припасов для наступательной операции! Дороги превратились ещё не замёрзли! Скоро наступят морозы! Это самоубийство!

— Это не просто самоубийство, это преступная глупость! — рявкнул Штайнер, и его голос, обретший былую силу, загремел под сводами каземата. Он ударил здоровой рукой по столу так, что подпрыгнули лампы. — Мы создали неприступную крепость! Наша задача сейчас занять оборону, сберечь людей, пережить зиму! А вы предлагаете бросить всё и пойти на штурм какой-то второстепенной цитадели⁈ Распылять силы, когда главная угроза может нагрянуть с востока в любой момент⁈

Ему тут же начали вторить остальные аристократы.

— Но… они же в осаде! — выкрикнул барон фон Гаген, один из тех, кто вчера с ужасом в глазах считал угол возвышения для мортиры. — Там сидят наши вассальные отряды! Рано или поздно они возьмут её измором! Зачем рисковать армией⁈ Пусть дохнут от голода!

— Мои люди не пойдут в эту авантюру! — поддержал его другой. — Мы не для того строили этот форт, чтобы бросить его при первой же возможности!

Но громче всех был голос Урсулы. Она не кричала. Она говорила низко, с ледяной яростью, и от её голоса, казалось, бетонные стены покрылись инеем.

— «Чёрный Клык»? — прорычала она, поднимаясь во весь свой исполинский рост. — Ты хочешь потратить наши силы и время на эту крысиную нору? Ты забыл о своём обещании, человек? Ты забыл о горящих степях? Мои воины точат клинки не для того, чтобы ковыряться под стенами какой-то заштатной крепости, пока их братьев режут, как скот!

Они все набросились на меня, как стая голодных волков. Каждый со своими аргументами, со своей правдой. Логистик, старый вояка, оскорблённый феодал, одержимая местью орчиха. И каждый из них по-своему был прав. Но они видели только свои деревья. А я видел весь лес.

— Вы закончили? Отлично. А теперь слушайте меня.

Я обвёл их всех тяжёлым, холодным взглядом.

— Фон Клюге, вы говорите, у нас нет припасов. А что будет с нашими припасами, когда гарнизон «Чёрного Клыка» совершит вылазку и перережет дорогу на север, по которой нам доставляют зерно и скот из последних неразорённых деревень? Чем вы будете кормить армию тогда? Своими амбарными книгами?

Интендант открыл было рот, но тут же захлопнул его, его лицо вытянулось.

— Генерал Штайнер, вы предлагаете сидеть в обороне и ждать. Ждать чего? Пока эльфы соберут новую армию? Пока они привезут новых тварей, ещё больше и страшнее прежних? Пока они придумают, как обойти наш форт и ударить нам в тыл? Оборона, это медленная смерть, генерал. Это агония. Инициатива, вот что даёт жизнь. И я собираюсь забрать эту инициативу себе.

Я перевёл взгляд на барона фон Гагена.

— Вы предлагаете взять их измором. Гениальный план. А вы в курсе, что у них под крепостью целая сеть туннелей, которые ведут к тайным складам в горах? Они могут сидеть там до следующего лета, совершая вылазки и терроризируя всю округу. Голод, это оружие для тех, у кого есть время. У нас его нет.

И, наконец, я посмотрел на Урсулу. Мой голос стал мягче, но не менее твёрдым.

— Ты права, Урсула. Главная наша цель там, на востоке. И мы туда пойдём. Но ты, как никто другой, знаешь законы войны. Мы не можем идти в большой поход, оставив у себя в тылу вражескую крепость. Это аксиома. Это всё равно что пытаться драться со связанной за спиной рукой. Сначала мы развяжем эту руку. Мы зачистим тыл, обезопасим наши фланги, и только потом нанесём главный удар. Это единственный способ победить. Иначе мы просто сменим одну ловушку на другую.

Я снова опустил палец на карту.

— «Чёрный Клык», это не просто крепость. Это большая заноза, к тому же сильно гноящаяся, отравляющая всё вокруг. И если её не вытащить сейчас, она вызовет заражение крови, которое убьёт всё герцогство. Это первое.

Я обвёл взглядом моих новых офицеров, вчерашних аристократов.

— Второе. Вы, господа, — я посмотрел прямо в глаза Штайнеру, — учились воевать по-новому. Вы чертили схемы, решали задачки, ползали в грязи. Вы думаете, этого достаточно? Теория без практики мертва. Армия, которая ни разу не была в бою, это не армия, а сборище людей в одинаковой форме. Нам нужна кровь, нужен опыт. «Чёрный Клык» — наш идеальный учебный полигон. Экзамен, который мы все должны сдать.

И, наконец, я выпрямился и посмотрел на них всех, как на школьников.

— И третье. Самое простое. Эта земля, — я снова ткнул пальцем в карту, обводя территорию вокруг крепости, — по указу его светлости герцога, пожалована мне. Это моя земля. Моё баронство! И на моей земле сидит враг, он топчет мою траву, пьёт мою воду и убивает моих крестьян. Я иду забирать то, что принадлежит мне по праву. И я возьму с собой свою армию. Надеюсь, этот аргумент понятен вашему благородному разуму?

В каземате снова повисла тишина. Но теперь она была другой, тишина ошеломлённого, вынужденного согласия. Я разбил их аргументы один за другим, используя их же собственную логику, их страхи и предрассудки. Я не оставил им ни единой лазейки.

— Но… наши потери… — прошептал Штайнер, скорее по инерции, чем в надежде на что-то.

— Потери будут минимальными, — отрезал я. — Потому что мы не будем играть в рыцарские штурмы. Мы не будем лезть на стены под градом стрел. Мы сделаем то, чего они от нас не ждут. Мы устроим им показательную артиллерийскую порку. У меня есть новые игрушки, генерал. И мне не терпится их опробовать.

Я посмотрел на Урсулу. Она всё ещё была мрачна, но ярость в её глазах сменилась холодным, расчётливым блеском. Она поняла мой план. Быстрая, жестокая операция, которая станет репетицией перед главным походом. Она кивнула. Один короткий, резкий кивок. Этого