Стажер Зеркального сыска - Юлия Борисовна Гладкая

– Ух ты, какая у вас оборотная картинка причудливая! – раздался рядом голос полового. Мальчонка все же принес калач, и, судя по тому, что тот так и дышал жаром, доставили его прямо из печи.

– Какая картинка? – не понял Митя, потирая висок.

– Оборотная, – терпеливо пояснил половой, – на ярмарках такие кажут, это когда глядишь и видишь одно, а коли к зеркалу поднести – то другое. Вот и у вас так. – И пацаненок ткнул пальцем в бутылку с сивухой, что все еще стояла на рисунке.

Митя проследил за ним и обомлел. То, что еще недавно представлялось бессмысленными линиями, теперь приняло пусть и искаженные, но очертания. Вглядевшись в отражение, стажер сообразил, что контуры в нем и на бумаге дополняют друг друга и вместе образуют лицо старухи.

Мысли понеслись вскачь. Ведь, возможно, если использовать зеркало, то и на прочих рисунках получится разглядеть сокрытые смыслы? Митя так воодушевился, что не заметил, как народ волной повалил к выходу, торопя друг друга и устраивая толчею в проходе. Только когда дородная торговка задела его стол, да так, что упала бутыль, Митя возмутился:

– Да что здесь происходит? – рявкнул он на женщину.

Однако ответил ему все тот же мальчонка-половой:

– Гостиница горит! – крикнул он, прыгая у окна, будто кузнечик, в надежде разглядеть подробности.

Митя похолодел. Схватив со стола рисунок, он кинулся к выходу. Благо толпа уже исчезла, все торопились глянуть на пожар, и ему не пришлось применять магию.

Выскочив из трактира, маг завернул за угол и уже издали увидел зарево, окрашивающее небо в алый. Звенели колокола пожарных машин, поспешали железные ходоки, тащили в ведрах воду простые люди.

Из всех окон гостиницы вырывалось пламя. Вот послышался грохот, это обвалились деревянные перекрытия. Искры потоками тянулись ввысь, а огонь все глодал и глодал кирпичи, стараясь насытить свое бездонное брюхо.

– Митя, с вами все порядке? Митя? – Кто-то, ухватив его за руку, потянул за собой.

Точно в жутком сне, стажер обернулся и увидел Катерину. Начальница, несмотря на ранний час, выглядела идеально, и маг с трудом сообразил, что она тоже проживала в этой гостинице, а значит, находилась там в момент пожара.

– Я в порядке, – пробормотал Митя, переводя взгляд с Катерины на то, что еще пару часов назад являлось его комнатой. Той самой, где в ящике стола лежали рисунки инока. Завещанные ему Филимоном и сохраняемые Евдокией вплоть до этой ночи. Теперь же все наследие пророка сгорело, исчезло как дым, оставив тайны, хранившиеся в рисунках, неразгаданными.

Катерина же по-своему поняла взгляд стажера и, приобняв его за плечи, прошептала:

– Не тужите, Митя, выделим вам новое жилье, и вещи на подъемные купите, главное, что вы живы, остальное – ерунда.

Митя покачал головой и, более не глядя на пожарище, побрел по улице в сторону департамента.

– Мда… Мда, причудливое переплетение событий выходит, – размышлял Игнат Исаакович, вышагивая по кабинету. – Посыльный от полицмейстера принес мне письмо, в коем говорится, что сей пожар был случаен. Среди постояльцев пострадавших нет, но тем не менее после тушения обнаружены два тела. Одного из них по серьге в ухе опознали как официанта гостиницы Тимофея, имя другого установить не удалось. Однако по приметам у трупа нет трех передних зубов. А в кармане одеж нашли попорченную вещицу, в которой горничная Марфа опознала свою брошь.

– Что ж это выходит, – нахмурился Митя, – что совершенно случайно тот лиходей, что напал на Евдокию, опосля сжег гостиницу, да и сам скончался?

– Выходит, что так, – согласился наставник, – хотя не думаю, что сожгли они ее по злому умыслу, скорее на украденные деньги ваш тать кутил с другом, а где пьянки, там и беды. Лампу керосиновую уронили, и вот получите – распишитесь.

– От одной лампы да такой пожар? – усомнился стажер.

– Почему бы нет, опять же, газ в гостинице имелся, а он хоть и новомоден, но опасен без меры. Бац – и взрыв. – Игнат чиркнул спичкой, раскуривая трубку.

– Екатерина Артамоновна когда вернется? Уж третья неделя пошла, а ее все нет, – перевел разговор Митя, которому не хотелось вспоминать злополучную ночь.

– Как отчитается за все ваши и наши огрехи, так и будет, – отозвался маг. – Жаль, конечно, что рисунки инока погорели, но тут вы, мой друг, предугадать не могли. – Игнат пыхнул трубкой, выдыхая вишневый дым. – Но есть и положительные моменты, пока Катерина отсутствует, я снова за старшего. Как, кстати, вам новое жилье, обживаетесь?

– Привыкаю, – кивнул Митя и покосился на часы. – Игнат Исаакович, можно мне до клиники отлучиться? Я скоро.

– Ох, молодость, бегите, Митя, да купите вашей страдалице яблок в лавке, скажите, от департамента с наилучшими пожеланиями, – повелел наставник и, сев в кресло, углубился в изучение газеты.

Митя, кивнув, вышел за дверь, но, прежде чем шагнуть в зеркало, привычным жестом проверил в потайном кармане, на месте ли три оставшихся рисунка инока.

Часть 6

Молчанка

К новому жилью Митя привыкал с трудом. Еще перед своим отъездом в столицу начальница выбрала ему апартаменты взамен сгоревших. Теперь стажер являлся хозяином двухэтажных хором с отдельным входом и служанкой в придачу.

Лукерья Ильинична, нанятая все той же Катериной, являла собой образчик любящей бабушки, правой всегда и во всем. Оглядев с ног до головы нового хозяина, она тут же взяла руководство домом в свои руки. Отчего Митя чувствовал себя в своем же жилище худородным квартирантом, но перечить Катерине и увольнять кухарку не смел.

Утро его теперь начиналось с настойчивого стука в дверь, и Лукерья не терпящим возражений тоном заявляла:

– Вставай, господин маг, каша стынет.

Митя суетливо вскакивал, умывался и, одеваясь почти на ходу, спешил вниз. Он отчего-то был уверен, что опоздай он к завтраку, так Лукерья его и в угол поставить может.

Кухарка же только вздыхала, глядя на Зеркальщика. В ее глазах он был слишком худ и в одежде небрежен. Впрочем, с последним помог Игнат Исаакович. После пожара он отвел Митю к своему портному, и Яков Маркович не оплошал. Теперь у Мити в гардеробе имелось два костюма, три жилета и шляпа вдобавок. Наставник меж тем пообещал, что к лету справит ему еще и легкий прогулочный туалет, и уж тогда у Мити от невест отбою не будет.

Вопрос невест волновал и Лукерью, едва начав работать, она принялась знакомить Митю со своими многочисленными племянницами, крестницами и дочерями подруг. Не то чтобы девушки толпой осаждали жилище мага, отнюдь. Просто забегали к тетушке Луше на чай, принося или пирог, или кулебяку, а то и разносолы к столу. И