Потерянные под соснами - Владимир Олегович Шалев

3

После снятия гипса Гермес старался вести активный образ жизни. Ему всё ещё приходилось ходить с тростью. Несмотря на назначенную физиотерапию, нога отдавала уже привычной болью.

Он потягивал сладкий коктейль из трубочки. Попытки влиться в общество не увенчались успехом. Барменша уткнулась в телефон, а из-за раннего времени (немногим за девять часов вечера), посетителей в заведении практически не было. Гермес грустил, хотя всеми силами старался противостоять упадническому настрою. Улыбался, пробовал находить взгляды, но всё тщетно.

Он нелепо откланялся барменше и направился по винтовой деревянной лестнице вниз, к выходу. Оглядев бар пьяным взглядом, он положительно оценил тёмный подсвеченный кирпич и улыбнулся. Заведение было выполнено со вкусом.

Гермес плохо знал барную индустрию Самоцветинска. Он ориентировался по картам и отзывам, и в первый раз эта тактика подвела, но он двигался к следующему заведению, злясь на то, что совершенно не может наслаждаться чем-то в одиночестве. Эта особенность казалась отягощающей – эдаким недугом, мешавшим получать удовольствие от жизни.

Он отстукивал тростью по замёрзшей плитке, на которой ещё вчера лежал чистый снег. Ему нравилась эта тросточка. Чёрная, простая, с круглым набалдашником сверху, выполненным из какого-то камня. Как Гермес догадывался – из яшмы. Она нашлась в кладовке, видимо, осталась там ещё от давно ушедшего деда.

Гермес подошёл к следующему бару. Трёхметровые деревянные двери стояли перед ним – казалось, за ними что-то тайное, и что-то, к чему он в обыденной жизни никак не имел бы отношения. Хотелось перемен. И как настоящий житель Терастии, он искал эти перемены в распивочных заведениях.

Перед круговой стойкой бара сновало несколько барменов, нарезая круги от посетителя к посетителю. Ровно по центру зала возвышалась стойка с несколькими сотнями различных напитков, закованных в стеклянные сосуды. Фужеры блестели, бутылки переливались, а синяя спокойная подсветка добавляла всему толику мистики.

Гермесу принесли удивительный коктейль на шишковом варенье, саган-дайле, апельсиновой цедре и дорогом роме. Он даже немного смущался это пить. Вокруг сидело порядочно различных людей: несколько влюблённых пар, компания парней, а в дальнем углу – две застенчивые девушки. Обстановка стояла достаточно интимная: все говорили вполголоса, из колонок доносился спокойный джаз, и лишь звенели металлические приборы в руках активных барменов.

Градус достаточно крепко ударил в голову, и высокопарные описания напитков сливались на глазах в бессвязную белиберду. Отчаявшись, Гермес нашёл глазами бармена.

– Чтобы вы мне посоветовали, так же вкусно как прошлый, но как-нибудь иначе.

Бармен кивнул и с профессиональным азартом стащил несколько бутылок со стеллажа, начав совершать магические превращения.

Гермес решил выйти покурить – пьяным он всегда охотнее принимал табак. Пройдя по грандиозному холлу бывшей резиновой мануфактуры, его окружило ощущение какой-то лёгкой тревоги. Опираясь на трость, он оттолкнул дверь, и вдруг в кармане зазвонил телефон.

Звонок был через мессенджер. На экране отобразились имя и фамилия – Элея Перистери.

***

Такси свернуло с «Пятидесятки» в тёмные проулки дворов. Гермес отдёрнул рукав пальто и посмотрел на блестящие часы – половина второго. Алкогольная пелена слетела с глаз, сдуваемая ветром ярости и тревоги.

– Куда именно? – озадачено спросил таксист, на распутье между однотипными пятиэтажками.

Гермес растерялся.

– Давайте здесь – он указал во двор одного из домов.

Через полминуты он распрощался с таксистом и пулей вылетел на улицу, учтиво захлопнув дверь. Оказавшись в тёмном дворе, Гермес остановился, нервозно размышляя что делать дальше. Он вынул телефон, чтобы написать Элее, но осёкся. Краем глаза, на краю соседнего дома, на крыше, он увидел силуэт человека. Тёмная фигура махнула рукой и скрылась. Теперь Гермес ни минуты не сомневался, что это была Элея.

Обойдя дом с торца, он остановился. Проверяя удачу, он приложил к домофону собственный ключ – тщетно. Затем, обведя головой двор, предпринял попытку вскрытия силой – опять тщетно. Гермес начинал внутренне закипать. Ходя кругами по бетонному крыльцу, уже чуть ли не в отчаянье, снова схватился за дверную ручку. Гермес отставил трость, обстоятельно уперся ногами и обоими руками, приложив усилие всего тела, дёрнул что было мочи. Дверь поддалась. Магнитное притяжение замка с глухим звуком разорвалось.

В подъезде пробежалось гулкое эхо дверей. Боясь разбудить жильцов, Гермес выровнял дыхание и аккуратно начал подниматься вверх. Дойдя до пятого этажа, на него снова накатила паника.

Казалось, где-то в стороне слышались перешёптывания, но Гермес никак не мог идентифицировать источник звука. Жар в голове нарастал, но он начал медленно подниматься к люку. В голове на секунду проскользнули воспоминания из штолен Слюдогорки.

Гермес оттолкнул люк тростью и выбрался на крышу, у торца здания он заметил девушку. Она сидела к нему спиной, свесив ноги.

Скрипнула какая-то ветка, и Элея оглянулась. В темноте он не мог различить лица.

Обернувшись и заметив Гермеса, она резко вскочила, отошла от края дома и замерла.

– Я хотела спуститься к тебе… Но что-то засиделась – прозвучало чуть сонно.

Гермес молчал. Он остановился в нескольких метрах, теперь отчётливо различая её лицо. Она переминалась с ноги на ногу, как от озноба. Белый свет далёкого прожектора освещал её чёрные в ночи каштановые волосы.

– Ой – вскликнула Элея – ты же, наверное, подумал…

Элея немного повалилась с ног и уперлась на вентиляционный короб, выходящий на крышу.

– Ты что, подумал, что я сброшусь?

Гермес молчал. По телу разливался гнев, он чувствовал, будто его обманули, использовали.

– Не молчи! – гневно бросила Элея, но голос надломился, и это прозвучало более жалостливо, чем строго.

– Что ты здесь делаешь?

Элея немного понурила голову.

– Не могла уснуть и вышла полюбоваться ночью.

– И как? – чуть с насмешкой спросил разозлённый Гермес.

Элея молчала.

– Ладно, а я-то тебе зачем нужен был?

– Я хотела встретиться – Элея подняла голову – погулять, пообщаться… Наверное, можно даже сказать, что я соскучилась.

Гермес улыбнулся.

– Ну пойдём вниз, погуляем.

Они прошли ко спуску.

– Ты первая.

Гермес открыл люк и протянул Элее руку. Он всё ещё боялся оставлять её одну, поэтому и отправлял первой. Гермес решил: неважно, что бы она с собой сделала без него, но сейчас, с данного момента, он нёс за неё ответственность. И принял привычную позицию – словно сопровождал очередного новичка в зону.

Они спустились, вышли из пятиэтажки и решили отправиться в сторону квартала Гермеса. Он вёл Элею на освещённую набережную. Каждый понемногу раскрепостился, и Гермес даже расслабился. Он вошёл в состояние, когда мог вещать без умолку обо всём, что приходило на ум. И главное, выходило это складно и даже немного гипнотизирующе.

Ночь среди Вунокорфских гор была