Союз трёх императоров - Сергей Анатольевич Балакин

знаменитую японскую «шимозу». При разрыве лиддитовые снаряды давали облако ядовитого дыма и сотни, если не тысячи, мелких осколков, от которых на лишённом брони эсминце было невозможно укрыться. Неудивительно, что экипаж корабля начал нести ощутимые потери.

Первым попавшим в «Дерзкий» снарядом тяжело ранило двоих комендоров носового орудия. Взрыв произошёл на полубаке, в районе якорного шпиля. В палубе образовалась большая пробоина, сорвало волнорез, перебило якорную цепь. Левый якорь с грохотом вылетел из клюза и ушёл на дно.

Второй английский снаряд разворотил кожух средней дымовой трубы, третий угодил в носовой кубрик, четвёртый разнёс в щепки вельбот на рострах левого борта. Итог пятнадцати минут интенсивной дуэли – четверо убитых и одиннадцать раненых, выведенное из строя носовое орудие и изрешечённый осколками минный аппарат № 2…

Но надо отдать должное и русским артиллеристам – их стрельба тоже заслуживала наивысшей оценки. Печальный опыт Цусимы не пропал даром: теперь русские снаряды начинялись не слабым пироксилином, а куда более эффективным тротилом; прицелы и система управления огнём были едва ли не лучшими в мире. Ну, и на подготовке личного состава наш флот больше не экономил. В общем, экипажам английских эсминцев тоже досталось по полной.

«Морнинг Стар» некоторое время находился под обстрелом сразу двух русских кораблей – «Дерзкого» и «Беспокойного». За десять минут он поймал шесть четырёхдюймовых снарядов, из которых два, правда, пробили тонкие борта «англичанина» насквозь и улетели в море, не разорвавшись. Но и оставшиеся четыре причинили достаточно бед. Мичман МакГровер, впервые попавший в такую переделку, старался держаться героем,

но когда на его глазах двоих матросов разорвало в клочья, и он сам оказался с головы до ног забрызган чужой кровью и ошмётками мяса, его нервы не выдержали. Мичман впал в ступор и минут пять ни на что не реагировал, вцепившись мёртвой хваткой в искорёженный взрывом релинг. Прийти в себя МакГроверу помог командир корабля, крепко вмазавший ему кулаком в ухо.

– Мичман, приказываю взять на себя управление артиллерийским огнём! – прохрипел лейтенант Боулинг. – Живо!

Артиллерийский офицер лейтенант Лорсон был ранен, и МакГровер занял его место. Помнится, Лорсон говорил, что человек на его посту должен быть зорок, глуховат и иметь лужёную глотку. Сам он обладал этими качествами, а мичман – не совсем. Но всячески старался подражать выбывшему из строя начальнику. И небезуспешно: под его командованием комендоры эсминца добились как минимум трёх прямых попаданий в «Дерзкий» и двух в «Беспокойный».

…Вы никогда не пытались взглянуть на мир глазами артиллерийского снаряда? Представьте: счастливое детство, после рождения вас лелеют и шлифуют, начиняют взрывчаткой, наряжают в медные пояски. Клеймят, смазывают и укладывают в индивидуальную колыбель-ячейку. Какое-то время вы томитесь в ожидании, затем вас бережно переносят в артиллерийский погреб боевого корабля. Ещё месяц-другой ожиданий-предвкушений – и вот он, ваш звёздный час! Точнее, звёздные секунды. Вам надлежит исполнить долг, ради которого вы и появились на свет. Элеватор, казённик орудия, сильный пинок под зад и… Непередаваемая радость полёта на сверхзвуковой скорости, ощущение подлинного счастья! Впереди цель – стремительно растущий в размерах вражеский трёхтрубный корабль, над которым реет белый флаг с синим диагональным крестом. Ещё мгновенье – и вы, не почувствовав боли, превращаетесь в пыль, распадаетесь на тысячу раскалённых осколков, которые рвут сталь и плоть врага. Один из осколков вонзается в плечо молодого офицера, и тот, вскрикнув от ужаса, пытается зажать рукой хлынувшую фонтаном кровь… Каждый правитель великой страны мечтает, чтобы его подданные походили на снаряды – были такими же самоотверженными, бесстрашными, со стальным характером и лиддитом вместо мозгов. Их короткая яркая жизнь, увенчанная геройской смертью, из века в век преподносится как объект восхищения и пример для подражания…

До сего момента в боях Вове-Казанове везло, но везение не может продолжаться вечно. Осколок английского снаряда, угодивший ему в левое плечо, вызвал обильное кровотечение и заставил спуститься в лазарет. К счастью, кровь удалось остановить, но вернуться на боевой пост мичману не хватило сил. Тупая боль, головокружение и жажда притупили все остальные чувства. Ему казалось, будто грохот боя стал тише и даже как бы ушёл на второй план. Лишь сильные сотрясения корабля от близких взрывов давали понять, что сражение не просто продолжается – оно в самом разгаре.

Когда в бой вступил крейсер «Глостер», капитан 1-го ранга Савинский приказал своему дивизиону отходить. Эсминцы развили полный ход, но «Дерзкий» и «Гремящий» из-за полученных повреждений стали отставать. Англичане хорошо пристрелялись, и русские корабли то и дело попадали в вилку; с обоих бортов взлетали ввысь белые столбы воды, а по корпусу и надстройкам барабанной дробью стучали осколки. Шестидюймовые снаряды весом почти в полцентнера против хрупких корпусов миноносцев – это всё равно что молоток против яичной скорлупы. Казалось, участь «Дерзкого» и «Гремящего» предрешена… Но англичане внезапно прекратили преследование. Коммодор Найджелл, державший флаг на «Глостере», имел приказ сопровождать конвой, а не гоняться за вражескими миноносцами по всему морю. Поэтому когда удаление от транспортов перевалило за десять миль, он приказал повернуть назад. Его подчинённые не скрывали разочарования, но ничего не поделаешь: приказ есть приказ.

* * *

– Ну что, зебра, жив? – спросил МакГровера командир эсминца.

Зебрами в британском флоте звали младших офицеров. Почему – никто точно не знает. Но в данный момент прозвище выглядело очень уместным: на бледном лице и белой тужурке Юджина красовались полосы сажи и потёки чужой крови. И впрямь зебра!

– Да, сэр! – ответил мичман и попытался улыбнуться. Улыбка получилась кривой и невесёлой.

– Тогда поздравляю тебя с боевым крещением! – лейтенант Боулинг хлопнул МакГровера по плечу и пошёл дальше осматривать вверенный ему корабль.

На палубу поднялась пассажирка Мата Хари. Лицо её было белым, как у Пьеро, а шёлковые шальвары – мокрыми и оттого полупрозрачными. Тем не менее, дама быстро взяла себя в руки, закурила тонкую папиросу и даже попыталась шутить:

– Вот… Мой кашемировый наряд залило солёной водой по самую ватерлинию!

МакГровер сочувственно кивнул. Штаны на индийской принцессе действительно промокли как раз до причинного места. Точнее, от оного и до пят…

По прибытии в Гибралтар «Морнинг Стар» сразу поставили в сухой док. Ремонт корабля – дело хлопотное и утомительное; особенно много работы свалилось на младших офицеров, в том числе и на МакГровера. О том, что экзотическая псевдопринцесса Мата Хари съехала с корабля, он узнал постфактум. Своё обещание просветить мичмана насчёт «Камасутры» она так и не выполнила.

* * *

Когда англичане прекратили огонь и повернули назад, командир «Дерзкого» истово осенил себя крестным знамением. Морально он уже был готов принять геройскую смерть. Но судьба благосклонно позволила ему и его