Союз трёх императоров - Сергей Анатольевич Балакин

то бишь роль, вообще сводилась к нулю. Снабжать остров извне не представлялось возможным, а посему использование Ла-Валетты как военно-морской базы теряло всякий смысл. Гарнизон крепости также не строил иллюзий: помощи ждать было не откуда, а боеприпасы и продовольствие рано или поздно закончатся. Надеяться на коренной перелом в войне не приходилось, поэтому все понимали: отби-

ваться до последнего патрона – дело героическое, но бессмысленное. Англичанам отчётливо представлялась следующая перспектива развития событий: многомесячная блокада островов сравнительно малыми силами Тройственного Союза, голод, нехватка пресной воды, эпидемии среди гарнизона крепости и неизбежная капитуляция после того, как силы защитников иссякнут. Увы, стойкость и самопожертвование англичан в конечном счёте причинят противнику лишь минимальный ущерб.

В то же время Колчак отдавал себе отчёт: сдача Мальты без боя невозможна. С одной стороны, это неприемлемо для самолюбия англичан, с другой – крайне нежелательно для него самого: ведь одно дело – захватить неприступную крепость в бою, другое – войти в неё через отворённые ворота. Демонстративное сражение необходимо обеим сторонам. Поэтому командующий Черноморским флотом решил захватить один из старинных городков неподалёку от Ла-Валетты – Мосту или Мдину. Как и Ушаков, Колчак в качестве главной ударно-устрашающей силы решил использовать албанцев – батальон наёмников-огнепоклонников Арнаут-паши, уже успевший навести страху в Палестине и Ливане. Но в отличие от ушаковского десанта на остров Видо, теперь головорезы-албанцы должны были высаживаться не с кораблей, а с воздуха – с дирижаблей! Ну, а для психологического воздействия на местных жителей планировалось обстрелять Ла-Валетту с моря из 12-дюймовых орудий. И после этого уже можно было начинать переговоры о капитуляции.

Даже ближайшие соратники Колчака, адмиралы Погуляев и Новицкий, отнеслись к предложенному плану с плохо скрываемым недоверием. Адмирал Сушон вообще посчитал проект авантюрой. Безоговорочно поддержал своего начальника только князь Трубецкой – Шайтан-капитан обожал нестандартные замыслы и рискованные проекты.

Скептицизм большинства участников совещания самого Колчака не смутил. Он вообще мало считался с чужим мнением, если оно хотя бы частично не совпадало с его собственным. Не мешкая, он приступил к делу.

Операция началась на рассвете 2 августа. Четыре русских дредноута – «Императрица Екатерина» под флагом адмирала Колчака, «Босфор», «Николаев» и «Новороссийск» – с предельной дистанции открыли огонь главным калибром по фортам и бухтам Ла-Валетты. Стрельба со ста тридцати кабельтовых, разумеется, не могла быть особо точной, но моральный эф-

фект от огромных фонтанов воды в бухтах и град разлетающихся во все стороны камней при попадании старядов в берег был очень большим. К тому же русские линкоры вели огонь совершенно безнаказанно, так как находились вне досягаемости английской береговой артиллерии, стрелявшей не более чем на сто двадцать кабельтовых.

Бомбардировка столицы Мальты, а также маневрировавшие позади колонны линкоров крейсера, эсминцы и транспорты, создавали иллюзию начала морской десантной операции. Адмирал Милн приказал командирам всех боеспособных кораблей разводить пары, а подводным лодкам экстренно готовиться к выходу в море. Он намеревался встретить десантные силы на подходе к крепости милях в семи-восьми от берега.

Однако десант высадился в другом месте – там, где его никто не ждал. Войско противника буквально свалилось с неба! Примерно в восемь утра к городу Моста, расположенному в шести километрах к западу от Ла-Валетты, приблизились девять дирижаблей – два арендованных немецких цеппелина и семь меньших по размерам аппаратов мягкой конструкции Парсеваля – «Коршун», «Сокол», «Альбатрос» и другие «птички». Воздухоплавательные аппараты сопровождали четыре звена русских самолётов-истребителей типа Сикорский-16. Вся эта авиагруппа стартовала с Сицилии и благополучно достигла цели – благо, погода для полётов была идеальной.

Англичане подняли в воздух свои «Де Хэвиленды» и «Сопвичи», завязался воздушный бой. Противнику ценой потери одного аэроплана удалось подбить два дирижабля, те совершили аварийные посадки, причём один из них, «Буревестник», уже будучи на земле, сгорел дотла. Позже погибли ещё три самолёта – два русских и один британский. Однако сорвать операцию англичанам не удалось: 380 албанских спецназовцев Арнаут-паши оказались на земле и за десять минут обратили расквартированный у стен Мосты английский зенитный взвод в бегство. Затем десантники ворвались в город, а противостоять им в уличных боях не мог, пожалуй, никто в мире. К полудню Моста была полностью захвачена, а пара диверсионных групп уже находилась под стенами Ла-Валетты. Расположенная неподалёку от Мосты древняя Мдина вообще сдалась без боя.

Психологический эффект от первой в истории воздушно-десантной операции превзошёл все ожидания. Адмирал Милн и губернатор Мальты фельдмаршал Мэтьюен пребывали в со-

стоянии, близком к панике. Они понимали, что крепость, отлично защищённая от штурма с моря, практически беспомощна при нападении с воздуха. Старина Арки-Барки уверял, что он не допустит позорного затопления своей эскадры в бухте, как это когда-то сделали русские в Севастополе и Порт-Артуре. Поэтому, пока враг не забросал выход из Гранд-Харбора минами, ему нужно срочно уходить в Гибралтар. Лорд Мэтьюен эмоционально назвал план адмирала «трусливым бегством». Арчибальд Милн вспылил и, не выбирая выражений, назидательно объяснил сухопутному коллеге, что если флот будет заперт в бухте, никакой помощи с моря Мальте можно не ждать. Без флота провести конвой из Гибралтара невозможно, а отрывать силы от Гранд Флита, защищающего метрополию от вторжения, никто не допустит. Не придя к консенсусу, решили по телеграфу направить запрос в Лондон и ждать приказа вышестоящего начальства.

Ответ Адмиралтейства не заставил себя ждать. Адмиралу Милну надлежало со всеми боеспособными кораблями уходить в Гибралтар, а фельдмаршалу Мэтьюену готовиться к долгой осаде… В общем, всем стало ясно: на Мальте в Лондоне поставили жирный крест.

Третьего августа Средиземноморская эскадра в составе четырнадцати вымпелов под флагом адмирала Милна вышла в море и сразу развила полный ход. В эскадру вошли только быстроходные корабли, имевшие скорость не менее 23 узлов: линейные крейсера «Инфлексибл» и «Индефатигебл», лёгкие крейсера и турбинные эсминцы. Все устаревшие суда, включая линкоры-додредноуты, остались в Гранд-Харборе. Официально они должны были содействовать обороне крепости, но в действительности Арки-Барки просто не хотел связывать себя тихоходными кораблями, прорываться с которыми в Гибралтар было бы куда труднее.

Гидросамолёт с крейсера «Алмаз» обнаружил британскую эскадру уже на выходе из Гран-Харбора, однако очень скоро стало очевидным, что догнать противника ни русским линкорам, ни находившимся поблизости австрийцам не удастся. Англичане имели преимущество в скорости как минимум в три узла. На Средиземном море был единственный линейный корабль, способный догнать эскадру Милна, – немецкий «Гёбен». Но он в данный момент находился довольно далеко, в Мессине. Да и вступать в бой ему одному с целой эскадрой вряд ли бы имело смысл. В общем, адмирал Милн задачу выполнил и добрался до Гибралтара без потерь. Правда, эта операция, названная британской