Гримус - Ахмед Салман Рушди

– Послушайте, послушайте, послушайте, – заторопился Игнатий, – подобное логически невозможно. Утверждая, будто прошлой ночью был миг, когда все перестало существовать, вы сами себе противоречите. Если все прекратило существование, следовательно, не было и времени, поэтому говорить о моменте несуществования нельзя, как и вообще о любом периоде небытия.

– Но это действительно было, – упрямо сказала Эльфрида.

– Но, дорогая, – начал раздражаться Грибб, – как ты можешь, утверждая, что на секунду мир прекратил существование, говорить, что это было? Если что-то было, оно существовало. Небытие не может существовать, таким образом, момента несуществования тоже быть не может.

Грибб выглядел крайне довольным своей аргументацией. Взлетающий Орел решил больше не вмешиваться; Грибб был не из тех, с кем спор возможен. Эльфрида тоже сделала вид, что согласилась, хотя, очевидно, не была убеждена.

Бросив короткий, но многозначительный взгляд в сторону Взлетающего Орла, Ирина сказала:

– Прошу всех простить меня; я ненадолго выйду в сад; днем я оставила кое-что на траве и не хочу, чтобы это теперь испортилось от тумана и росы.

И она ушла. Через минуту Взлетающий Орел попросил показать ему дорогу в уборную. Граф проводил его и оставил одного. Тот с удовлетворением отметил, что может выбраться наружу через окно и незаметно от всех попасть в сад к Ирине. Он запер дверь на задвижку.

Взглянув в зеркало, висевшее на стене, Взлетающий Орел сказал вслух своему отражению:

– Теперь, когда свои дела ты устроил, стоит пойти и помириться с Вергилием. Ты стал забывать старых друзей.

И вдруг случилось невозможное. Не успел он договорить, как в зеркале, за спиной у его отражения, начала отворяться дверь. «Но дверь заперта, я сам запер ее», – в панике подумал он и обернулся.

Дверь была плотно закрыта, задвижка на месте. В растерянности он снова повернулся к зеркалу. Там, позади его отраженного двойника, все так же медленно открывалась дверь. Кто-то вот-вот должен был войти.

Он услышал голос, полный горечи, но хорошо знакомый:

– Здравствуй, братик.

Там, в зеркале, в уборную вошла Птицепес. Взлетающий Орел почувствовал, как его пробил ледяной пот.

Призрак сестры сделал несколько шагов вперед и повторил:

– Здравствуй, братик.

А затем призрак в зеркале отступил назад за дверь и все снова стало нормальным и разумным. Чтобы устоять на ногах, Взлетающему Орлу пришлось опереться плечом о полку.

Ирину Черкасову он нашел в дальнем конце сада, у сарая. Тот был без окон, а на двери висел замок. Еще не до конца пришедший в себя Взлетающий Орел подошел к графине. Ее серые глаза оставались бесстрастными.

– Мистер Орел, – сказала она. – Я уже решила, что вы забыли о моей записке.

– Мне пришлось задержаться, – ответил он. – Извините меня, графиня.

– Ирина, – тихо произнесла она.

– Ирина, – поправился он.

– Мне нужно кое-что вам объяснить, – продолжила графиня. – Мой муж живет прошлым; да и все мы, наверное. Но вам не следует считать его сумасшедшим. Он совершенно в своем уме. Как и Эльфрида, несмотря на ее одержимость чистотой, благонравием и мужем. Как и сам Грибб, несмотря на…

Поток слов вдруг иссяк. Взлетающий Орел был по-прежнему слишком взволнован, чтобы настаивать на продолжении.

– Я слышала, что в К. вы пришли вместе с Вергилием Джонсом, – торопливо сказала Ирина. – Вот кто по-настоящему безумен. То же относится и к его бывшей жене, мадам Лив. Мы подкармливаем ее из сострадания. И мы вполне нормальны! – Голос Ирины поднялся до крика.

– Я никогда и не думал иначе, – ответил Взлетающий Орел. – Это должно быть ужасно – заново налаживать свою жизнь в таких условиях.

– Я знала это! – в экзальтации воскликнула графиня. – Я знала, что вам можно доверять. Я сделаю вас своим другом, мистер Орел.

– Просто Взлетающий Орел, – попросил он.

– Прекрасно, – сказала она. – Ирина и Взлетающий Орел. Вот мы и подружились; и я готова показать вам прошлое, которое тяжким грузом висит у меня на шее.

Графиня отперла замок и распахнула дверь сарая.

В полумраке Взлетающий Орел разглядел двоих взрослых мужчин – они сидели за столом и играли в шашки шахматными пешками. Одним был мистер Пейдж; он в тревоге вскочил на ноги и заслонил собой второго мужчину, но вскоре расслабился, узнав Ирину.

– Все в порядке, мистер Пейдж, – сказала графиня. – Вот, Взлетающий Орел, это мистер Пейдж. Он помогает нам с нашей проблемой. Если я не ошибаюсь, то по-медицински это называется аллопатия: излечение болезни путем вызывания другой тенденции. Мистер Пейдж, видите ли, любит игры; он приходит сюда каждый день и играет с Алексеем в надежде что-то пробудить в его разуме. Но это тщетная надежда, я уверена. Мой сын живет здесь, в этом сарае; здесь ему нравится больше, чем дома, во избежание неудобств мы позволяем ему это. Так лучше всем.

Алексей Черкасов, крупный, крепкий юноша лет шестнадцати, глупо улыбнулся вошедшим. Неряшливость его движений и мимики ясно говорили о том, что с ним не все хорошо.

– Он слабоумный, – с ядовитой горечью произнесла Ирина. – Его разум остановился в развитии на уровне четырех лет. Вы удивляетесь, почему я не могу закрыть глаза на глупость своего мужа? Вот вам ответ: от глупца-мужа я зачала идиота-сына.

– Ма-ма, – радостно сказал Алексей и принялся сосать большой палец.

Взлетающий Орел вышел из сарая вслед за Ириной. Графиня заперла дверь, снова упрятав свой семейный скелет в отведенном ему шкафу.

– У мистера Пейджа есть ключ от двери с дальней стороны, – объяснила она. – Он навещает Алексея, когда может.

Словно лишившись вдруг сил, графиня прислонилась спиной к стене сарая. Затем крепко сжала зубы и резко выпрямилась.

– Но мне нужно сказать вам еще кое-что, Взлетающий Орел, мой новый друг, – снова заговорила она, впившись серыми глазами ему в лицо. – Дотроньтесь до моего живота, – приказала она и, когда Взлетающий Орел замешкался, грубо схватила его руку и приложила к своему телу. – Вы что-нибудь чувствуете? – спросила она.

– Ничего, – ответил он. – Просто живот.

– Тогда, – сердито сказала она. – Потрогайте мою грудь.

Взлетающий Орел непонимающе потряс головой. Может, она пьяна? Или пытается соблазнить его?

– Потрогайте мою грудь, – повторила Ирина и потянула его руку вверх. – Ну?

Взлетающий Орел снова молча покачал головой.

– Да вы и не должны ничего чувствовать, – вздохнула она. – Но почему-то мне всегда кажется, что это бросается в глаза. Вот что я так настойчиво пыталась донести до вас, Взлетающий Орел: вскоре после того, как я приняла Эликсир жизни, выяснилось, что я на третьем месяце беременности. Как вы знаете, Эликсир прекращает любое развитие и физические изменения. И вот уже несколько веков