Справочник существ община г. Тальска - Анна Александровна Никода

— Пока нет, — дипломатично ответил Борис, примостившись на краешке стула с идеально прямой спиной.

— Но до этого рукой подать, — угрюмо сообщил Мотя, ковыряя носком грязного ботинка щель в полу. — И мы… В общем, мы решили, что, может, вы наших убедите? Вас-то они послушают. Тем более вы теперь в курсе ситуации.

Она посмотрела на одного, на другого, мысленно спросила себя чем заслужила весь этот дурдом и призналась:

— Ничего не поняла.

Парни переглянулись.

— Покажи ты, — насупился Матвей. — Мне долго. Да и не слишком приятно, не полнолуние…

— Чего сразу я? — Борис даже на стуле подскочил. Нервно поправил очки. — Она испугается.

— А меня она испугается меньше? — огрызнулся Мотя и демонстративно сел на соседний стул. Заглянул в оставленную на столе кружку и залпом допил остывший чай. Посмотрел на Соню. Та принципиально ничего не говорила и в разговор не вмешивалась — стало интересно, чем же это закончится.

— Ладно, — неохотно протянул Боря и, чуть виновато посмотрев на нее, снял очки. Без них он выглядел странно беззащитно, красные глаза подслеповато щурились на лампу. Он почесал нос, еще раз покосился на своего спутника и сдался перед обстоятельствами. — В общем, мы решили, что лучше показать, чем рассказывать. И, если что, не бойтесь. Я… мы вас не тронем.

От этих слов стало не по себе, но сказать она уже ничего не успела. Буквально на глазах лицо мальчишки странно дернулось, кожа побледнела до синюшного оттенка, сощуренные глаза полыхнули рубиновым цветом, нижняя челюсть раздалась вперед и вниз и виноватая и жуткая улыбка ощерилась рядом по-рыбьи острых зубов — настолько тонких, что на кончиках они были почти прозрачными.

— Вош, — слегка шепелявя, сказал… сказало…

Соня попятилась, запнулась о ведро, с грохотом опрокинувшееся на пол, и плюхнулась на чудом подвернувшийся стул. Будь она чуть послабее, пришлось бы вызывать скорую, но за сегодняшний день она, наверное, исчерпала лимит сильных эмоций, так что просто молча разевала рот — кричать у нее почему-то не получалось. ЭТО было совсем не похоже на милый свиной пятачок тетки Томы и звериные глаза Матвея — каждого из них хотя бы с натяжкой можно было назвать человеком, но то, что стояло перед ней, им не было. Не было и животным, это было… существо.

Борис, так и не сменив тошнотворного обличья, участливо шепелявил над ухом:

— Можешь, вам водишьки? Или шахару? Шахар вшегда помошает. Тьфу…

Ощущения были, будто при сильной качке в море — однажды Соня ходила под парусом с родителями и больше ноги ее на палубе не было. Вестибулярная система отчаянно пыталась подстроиться под уходящую из-под ног палубу, все вокруг двигалось, включая массы воды и… ох.

Ей сунули под нос стакан с водой (горячей!), потом, переругиваясь, принесли холодное мокрое полотенце. Соня уткнулась в него лицом, часто-часто дыша.

— Я же говорил, что она выдержит, — раздался веселый голос Моти. — Ну, какой красавчик, а, Борька?

— Иди в шопу, — мрачно ответил мальчик. Соня с ужасом слезящимися глазами смотрела на него. И… Что это такое⁈

— Не что, а кто, — видимо, она спросила вслух, потому что явно довольный таким прогрессом Мотя оседлал стул и деловито пояснил: — Он живой. Пока что.

Борис, похожий на вытащенного на берег утопленника недельной давности, показал неприличный жест. Пальцы на руках у него тоже изменились — стали длинными и заканчивались желтыми когтями.

Соня икнула. От ужаса или удивления она сама не знала.

— Ну, теперь вроде прижилось, — Мотя в этот момент оценивающе ее рассматривал. — Можешь вернуться к человеческому облику.

Борис хлопнул выпученными, без ресниц, веками и снова, как в первый раз, лицо его будто повело в сторону, смяло, уменьшило — и через секунду перед ней сидел симпатичный мальчик, с ровным рядом человеческих зубов. Только красноватый блеск в глазах напоминал о том, что она только что видела. Хотя… Нет, что-то в нем было неправильно, будто он только натянул человеческую шкуру (боже, какая гадость!), но из-под нее нет-нет да и проглядывало…

— Ну, вроде тыква осталась цела, — с сомнением заметил Мотя, пока она таращилась на Бориса.

— Не тыква, а голова, — поморщился тот. И добавил, обращаясь уже к Соне: — Тетя Софико, может вам давление померить? Как вы себя чувствуете?

— Как думаешь, если она все-таки свою тыкву потеряет и кукухой двинется, тетка Тома нас сразу убьет или попозже? — продолжил Мотя тоном заправского живодера.

— Может, аспиринчику?

— Замолчали, оба! — взвыла Соня, хватаясь за голову. — Сидите… На месте.

Пошатываясь, она встала и ушла в ванну. Долго там умывалась, засовывая голову в ледяную воду и одновременно пытаясь уложить новую реальность на место старой. Главный вопрос, который ее мучил — есть ли хоть один нормальный человек среди всего этого паноптикума?

Прошла мимо мальчишек к дальней стене, стащила с полки аптечку. Полцарства за цитрамон. К сожалению, в аптечке были только те лекарства, которые сама покупала для бабушки и она с сожалением задвинула коробку обратно. Поискала взглядом кружку, щедро сыпанула кофе и залила почти холодной водой. Выпила, даже не заметив этого.

Помаргивала старая лампочка в плафоне люстры. Дребезжал в сенях холодильник. Кот крутился в ногах, надсадно мяукая — ему было наплевать, кто в миску еду положит, она или вот вампир с оборотнем.

— Сами вы вампир с оборотнем, — обиделся Мотя, невесть как угадав ее мысли. — Голливуда насмотрелись. Упырь и пе-ре-вер-тыш. Ясно?

— Нет.

— Вампир — это для девчонок сказки, а здесь все реальное, вот, потрогать можете, — терпеливо пояснил парень, но Соня такого предложения не оценила и на всякий случай отгородилась от них стулом.

— Чего, бояться будете? — недоуменно нахмурился Матвей.

Интересно, а что он думал, она таким новостям обрадуется? Ее до сих пор мутило, реальность словно шла волнами, будто пыталась удержаться на новом месте. И все же страха не было. Вот они сидят перед ней, абсолютно такие же мальчишки, как и до этого, ну подумаешь, один с клыками, а другой на несвежего утопленника похож — так не всегда же!

— Не буду, — вздохнула Соня и упала на стул. Перевела взгляд с одного на другого, размышляя, что ее сознание приняло эту информацию не то чтобы безропотно (пустое ведро громыхнуло