Гримус - Ахмед Салман Рушди

Позади Взлетающего Орла распахнулась дверь. В комнату вошел, наверное, самый красивый мужчина из всех, что Взлетающий Орел когда-либо видел. Жиль Приап скользнул в покои Камалы, лениво поглаживая впечатляющее орудие своего ремесла. Пока он оценивающе разглядывал Взлетающего Орла, это орудие с такой же ленивой неспешностью поднялось до вполне сносного угла.

– Этот? – спросил Приап мадам Иокасту, указав на Орла.

– Этот, – ответила мадам, возвращаясь на кровать рядом с Вергилием.

– Здесь? – осведомился Приап, одарив Взлетающего Орла взглядом сверхопытного профессионала.

– Здесь, – распорядилась Иокаста.

– Не хотите ли, чтобы я раздел вас? – спросил Жиль Приап Взлетающего Орла. Судя по усталому тону, ожидаемым ответом было: «Нет».

– Чертов лентяй, – бросила мадам. – Не говори, делай. Он копуша только поначалу, – добавила она виновато, обращаясь к Взлетающему Орлу.

Взлетающий Орел сбросил с себя покорные, вялые руки Жиля Приапа и, стараясь не обращать внимания на участников этой неожиданной сцены, обратился к Вергилию Джонсу.

– Вергилий, – начал он, и тут голос слегка дрогнул, показывая, что у него не получилось взять себя в руки, – мне очень жаль, что тогда в «Эльбаресто» так вышло. Я не должен был позволять им так с вами обращаться. Можно поговорить с вами наедине?

– Подумать только! – всплеснула руками мадам Иокаста. – К чему такая щепетильность? Разве мы кусаемся? Какое право вы имеете просить мистера Джонса о чем бы то ни было?

Вергилий икнул и прыснул. Взлетающий Орел подумал, что он выглядит ужасно жалким, и поднявшийся в нем гнев смешался со стыдом и отвращением, лишив его остатков сдержанности.

– Что ж, – отозвался он, – я действительно не знаю, зачем пришел сюда. Что руководило мной: дружеские чувства, обязательства или – не могу не признать это – чувство вины? Кроме того, я рассчитывал на вашу помощь… Я хотел о многом вас расспросить, попросить совета… Но теперь я понимаю, что надеялся напрасно. Печально видеть, что именно вы, Вергилий, пали так низко. Не вы ли говорили мне, как высоко цените свое достоинство? «Человек живет, чтобы своей жизнью и поступками хоть как-то упорядочить бессмысленность вселенной»… – неужели, говоря так, вы имели в виду эту душевную импотенцию похоти? Что они такого сказали, что вы погрязли в жалости к себе? Каким образом им удалось заставить вас забыть о том, ради чего вы покинули Долорес? Я хотел спросить вас об этом много раз, но ждал, когда вы будете готовы. По всей видимости, ждал слишком долго и упустил свой шанс. Вы сломлены, а я уже обосновался в городе. И вы не просто сломлены… вас словно мумифицировали здесь, а вместо пирамиды у вас публичный дом. В котором…

– Заткнись, – приказала мадам Иокаста.

Взлетающий Орел, чьи отчаяние и вина наконец нашли выход, запнулся и глупо застыл посреди этой пахнущей мускусом комнаты. Вергилий хихикал, Камала Сутра целовала ему ноги, Жиль Приап выглядел безразличным, а мадам Иокаста дрожала от ярости, не сознавая, что эта ярость увеличивает пропасть между двумя странниками.

– Вы, – сказала Иокаста с язвительным презрением, – законченный эгоист. Как только вы поняли, что мистер Джонс – добрый и отзывчивый человек, вы вырвали у него услугу, словно живой зуб. Вам было наплевать на боль, которую он испытал при этом, наплевать на то, что он оставил ради вас, наплевать на то, что стало с ним потом. И вот теперь снова хотите получить от него помощь, совет, наставление. Вам снова все это нужно, и поэтому вас так раздражает, что мистер Джонс наконец-то нашел утешение. Он ничем вам не обязан, мистер Орел. Это вы обязаны ему всем. Человек, отвечающий предательством на любовь, бесчестен. Вергилий нашел наконец свой приют; оставьте же его в покое.

– Но он должен мне рассказать, – тупо сказал Взлетающий Орел, – что заставило его привести меня сюда.

– Но дорогой мой, – воскликнул Вергилий Джонс, – не я, а вы привели меня сюда.

– Но зачем? – взорвался Взлетающий Орел. – Зачем?

– Мистер Орел уходит, – сказала Жилю Приапу мадам Иокаста. – Пожалуйста, покажи ему выход.

Со скоростью, которой от него никак нельзя было ожидать, Жиль Приап заломил Взлетающему Орлу за спину правую руку.

– Нет, – раздался прежний, трезвый голос Вергилия Джонса. – Я расскажу ему.

– Николас Деггл был изгнан с острова Каф мной и Гримусом, – начал свой ответ Вергилий Джонс. – Деггл считал, что власть, которой обладает Гримус, должна быть уничтожена. В то время я разделял мнение Гримуса о том, что новое знание имеет невероятную ценность и что нужно противостоять реакционным силам, которые олицетворял Деггл. Теперь я так не думаю. Эффект набирает силу… И я не уверен, что Гримус сейчас способен контролировать его. Я хотел уничтожить источник Эффекта.

– Значит, вы использовали меня, – проговорил Взлетающий Орел. – А мне тут говорили про вашу бескорыстность.

– Если угодно, да, я использовал вас. Добраться до Гримуса я уже не способен. Но вы можете это сделать, ведь вы с таким мастерством покорили свои Внутренние измерения. Я считал также, что у вас есть необходимые воля и стремление – вы же так хотели найти сестру.

– Она с ним? – спросил Взлетающий Орел.

– Конечно, – устало ответил Вергилий. – Где еще ей быть?

– Я видел ее, – сказал Взлетающий Орел. – Здесь, в К.

– Ну вот и хорошо, – отозвался Вергилий Джонс, и его глаза на мгновение блеснули, но потом потухли вновь. – Значит, теперь вы знаете, что имела в виду бедная Долорес, когда говорила о Призраке Каменной розы.

– Что такое Каменная роза? – спросил Взлетающий Орел. – И где найти Гримуса? Наверное, он скрывается где-то на вершине горы?

– Теперь это значения не имеет, – ответил Вергилий Джонс. – И вы, и я уже приняли решение. Так что дорога кончается здесь. Для нас обоих. Прощайте, мистер Орел.

Ступив в эту комнату, Взлетающий Орел пережил слишком многое, так что ему пришлось найти прибежище в гневе.

– Я рад, что не кончил так, как вы, – резко объявил он, – здесь, среди шлюх и безумия.

– Вы уверены? – вопросом отозвался Вергилий Джонс.

– Абсолютно, – проорал Взлетающий Орел. – Могу поручиться, черт возьми. Не во многом я могу быть уверен, но тут сомнений нет. Я справился лучше, чем вы.

– Я с подозрением отношусь к чрезмерной уверенности, – сказал Вергилий. – Она сужает кругозор. Сомнение – один из признаков широты.

Взлетающий Орел покинул комнату без помощи Жиля Приапа, представлявшегося ему гротескным кошмарным напоминанием о собственном прошлом… и сделал это таким образом, который максимально приблизил его к традициям города К. Он решил закрыться от прошлого, забыть о