Фарфор Ее Величества - Максим Андреевич Далин

— Доброй ночи, мессир, — сказал я. — Ещё бы дальше нас отослали…

Я не успел договорить — Индар ткнул меня локтем:

— Слушай!

— Ох ты ж, — Барн принялся тереть виски.

В тот же миг Тарл схватился за голову, прижимая ко лбу холодный металл пистолета, — и почти тут же Норфин зажмурился и затряс головой. Люди Тарла, корчась, сжимали виски, тёрли глаза, один грохнулся на пол в судорогах. Рэдерик уцепился за китель Барна, прижался лбом к его боку.

Но я не чувствовал боли — не считая того, что заломило затылок. Миг я пытался сообразить, что происходит, — и тут мне померещился страшно низкий, не похожий ни на что мне известное тяжёлый дрожащий гул. Эта тёмная дрожь отдавалась в зубах, в костях, от неё я снова ощутил что-то вроде воспоминания о тошноте — и тут навалился дикий, какой-то звериный ужас, толкающий бежать без оглядки.

— Бе-ездна, — процедил Индар. — Вот оно… нижние круги… Барн, крови!

И у нас под ногами мелко и часто затрясся пол. Барн резанул ладонь, так, чтобы кровь разлетелась веером капель, а я бухнулся на четвереньки, вытащил из кармана огарок храмовой свечи, оставшийся с обряда Индара, и принялся рисовать древнюю розу от Тех Сил.

Прямо от князей тьмы. Мне показалось, что слабее — не сработает.

Индар быстро взглянул, собрал пальцами кровь у Барна с запястья — и стал обводить розу кровью. Мы встретились взглядами — и я понял, что интуиция сейчас ведёт меня точно и верно.

Освящённый воск показался мне надёжным, как пристрелянное оружие.

— Господи! — в полный голос позвал Барн. — Дай сил устоять, и не убояться зла, и удержать меч занесённый, и погасить огонь, и сохранить разум души…

Молитва зажгла розу — и у меня отлегло от сердца. Мы дочитали вдвоём, а Индар закончил рисунок парой штрихов, которые я не понял, — но всё вместе сработало.

То, что рвалось снизу, сперва затихло, а потом, по моим ощущениям, начало удаляться. Я всем телом чувствовал, как оно уходит вместе с мучительной дрожью в костях, просто отступает, будто вода во время отлива.

На всё вместе ушло гораздо меньше времени, чем можно себе представить… минуты… но, мне кажется, мы все так это восприняли, будто пытка длилась несколько часов.

Я очнулся, стоя на коленях в центре розы. Барн обнимал принца, солдаты, кажется, приходили в себя. Норфин тяжело сел на постель, он жмурился и держался за голову.

— Надо… проверить женщин… — сказал я.

Говорить было тяжело, будто в горле пересохло.

— Сделаю, — сказал Индар.

Встал, его качнуло, но он удержался на ногах и вышел из спальни.

— Мессир маршал, — спросил я, — как вы себя чувствуете?

Норфин с заметным трудом открыл глаза.

— Голова трещит, — сказал он. — И мутит, будто с перепою. Тошно.

Солдат, с которым случился припадок, похоже, уснул: его больше не трясло и не выгибало, он начал ровно дышать. Тарл взглянул на него — и на меня. Глаза у него были красные от лопнувших сосудов и больные.

— Не трогайте, — сказал я. — Пусть отлежится.

— Вот это атака, ваш-бродь, — пробормотал Барн. — Летучие-то — так себе, не ровня…

— Ты молодец, — сказал я. — Всё сделал правильно. Мессир Рэдерик, как вы?

— Я живой, — сказал Рэдерик куда-то Барну в бок. — Только было очень страшно.

Я поднялся и почувствовал, как устал. Будто вёз в гору воз кирпичей. Но надо было доделать и перестраховаться.

Я закрыл окно, запер раму на задвижку — и совсем уже крохотным истёршимся свечным огарком нарисовал на стёклах ещё два щита. Думал, что, с точки зрения церкви Сердца Мира и Святой Розы, эти щиты, наверное, страшная ересь, но меня это не особенно беспокоило. Я замкнул щиты во имя Путеводной Звезды и Благих Вод, — просто потому, что в этих символах был полностью уверен, — а Барн дал мне ещё крови, с ножа, чтобы закрепить и жертвой тоже.

— Это что-то новое, — сказал Норфин, который, кажется, слегка пришёл в себя. — И очень нехорошее. Совсем поганое.

— Секретные разработки! — злобно сказал Тарл. — Аристократы, холуи тьмы, чернокнижная сволочь…

— Ночевать в кольцевом флигеле — это очень неудачная затея для нас, — сказал я. — Нам надо было остаться здесь. Как можно ближе к вам, мессир маршал. Мы успели прийти на помощь по счастливой случайности — и в самый последний момент. Могли не успеть.

Норфин махнул рукой:

— Очевидная ж мысль… как предки говорили, лукавый попутал… Устраивайтесь прямо здесь… и парнишку притащили?

— Он запросто мог погибнуть, если бы мы оставили его одного, — сказал я.

В спальню вошёл Индар.

— Докладываю, прекраснейший мессир Клай, — сказал он, так очевидно ухмыляясь в душе, что ухмылка звучала в голосе, хоть нотами её записывай. — Дамы живы и целы. Леди Олия всего лишь увидела «стр-рашные глазища» в окне. А младенцы, очевидно, орали просто за компанию.

— Стр-рашные глаза, полагаю, искали мессира Рэдерика, — сказал я. — Логично?

— В моё окно он тоже заглядывал, погань, — сказал Норфин.

— Он убедился, что принца здесь нет… — я задумался. — А что, если принца им надо было добыть живым? Убедившись, что в этом корпусе его нет, твари приняли решение убить всех, кто здесь находится. Или у них был такой приказ.

— УзнаЮ, узнаЮ прекраснейшего мессира… — начал Индар — и осёкся.

— А почему мне мерещится голос одного… — Норфин замолчал и взглянул на Индара крайне подозрительно.

— Очевидно, — сказал я, — потому что это он и есть.

Глава 14

Так вышло, что мы выбрали очень удачный момент. Вернее, момент образовался сам.

Я думаю, если бы Норфин чувствовал себя лучше, приступ ярости у него случился бы гораздо серьёзнее. Я видел его в бешенстве — сильное зрелище.

Но после атаки у него сил не было. Он только взглянул на меня укоризненно:

— Это ж та вот самая паскуда! Шавка Хаэлы, королевский прихвостень. Говорили же, что его на фронте шлёпнули.

Индар вдребезги светски и вдребезги иронически раскланялся. Тарл глухо зарычал, но у него тоже не было сил немедленно дать Индару по морде — хоть явно ужасно хотелось. Барн, устроившийся в широком кресле в обнимку с принцем, даже напрягся: не понадобится ли кого-нибудь спасать. Я кивнул ему, что с некоторых пор означало у нас, что всё в порядке, и сказал Норфину:

— Положим, его впрямь шлёпнули. А леди Карла взяла духа в плен… ну или спасла от адских гончих. И он даже тогда помог ей, а теперь очень помогает мне. Вы помните, мессир маршал, как я