Арлекин снимает маску - Андрей Евгеньевич Фролов

— Твою мать! — вопит Что-Если, хватаясь за разноцветную голову. — Эти твари убили Краеведа!

— Скажи спасибо, что не всех нас… — открыв забрало шлема, бормочет Макс.

Фигуры на краю оставленной крыши продолжают бесноваться. Кто-то швыряет на молл с беглецами здоровенный молоток. Инструмент почти долетает, заставив Бела вздрогнуть. Остальные лупят палками по канатам трассы, то ли в попытке обрушить, то ли вымещая злость…

Сова проверяет оружие. Хирундо подавлены и ошарашены внезапной смертью товарища со змеиной татуировкой на лице. Ещё четверть часа назад тот управлял разведывательным зондом, и вот уже лежит на асфальте у основания дома, на котором пряталась группа. Кажется, до Ланса только сейчас доходит, что вылазка на территорию погромов оказалась не такой уж безобидной, каковой виделась командирам отряда. Кожа, бледный и потерянный, отстёгивает флягу и делает большой глоток микстуры.

— Это, ***, что за *** сейчас произошёл? — сипло спрашивает он, обращаясь к Максиму.

Но тот не успевает дать пояснений. Потому что со всех сторон слышатся щелчки винтовочных затворов, и знакомый Алексу голос громко приказывает всем семерым:

— Культяпки на затылок, падлы! Оружие на землю! Кто шевельнётся, завалю без раздумий!

Глава 10

Кто есть кто

Алекс медленно поворачивается. Как во сне, который никак не хочет заканчиваться. Изумлённо рассматривает стволы штурмовых винтовок, наведённых на него со всех сторон; разноцветные лосины-шоссы, изодранные и перепачканные гарью; красные куртки, злобные ухмылки и осоловелый блеск в глазах Жнецов.

Их трое. Показались из-за бетонных надстроек, подкараулив приземлившихся в самый подходящий для этого момент. Вооружены одинаково, и мим готов биться об заклад, что маркировка на винтовках выдаст модели одной серии, прямо с завода…

На рюкзаке того, что слева, закреплена раздвижная упорная конструкция для тактической системы залпового огня, но самого орудия Бель не наблюдает. А тот, что в центре… в центре стоит Орктос собственной персоной. Отталкивающе-жуткий без бровей, с обнажённой головой. Бельмондо почти не удивлён. Он, кажется, вообще утратил способность удивляться чему бы то ни было…

— Тут нет земли, — спокойно отвечает Макс. Забрало его шлема снова опущено, боец готов к новой схватке. — Один гудрон, да бетон под ним. Так куда ж оружие-то класть? Или за край сбросить?

Несмотря на миролюбивый, отчасти заигрывающий тон, Вышегородский и не думает опускать «Свиристель». Медленно поднимает на уровень груди, прицеливается в Орктоса. Его жест, столь же плавный, гипнотический, повторяет и Сова. Аэропанки неподвижны. Прижались спинами к парапету, переглядываясь и пытаясь уловить настроение Кожедуба.

— Самый умный? — развязно интересуется вожак «колготок», от которого Алексу удалось уйти прошлой ночью. — Значит, ***, первая пуля — твоя. Опустить оружие, пока всех не перешмалял!

Ещё Бель понимает, что все трое бритоголовых пьяны. Или вмазались за уши своей липкой дрянью, что неважно. Их глаза под капюшонами красных курток блестят, причём неестественно и агрессивно. Самих нациков покачивает, будто метель усилилась во много раз. Орктос при этом выглядит самым вменяемым из троицы. Может, потому что принял меньше, раз чин обязывает. А может, просто сопротивляемость выше…

— Чего ждём, умники? — спрашивает он, и Алекс видит перед собой оживший шахматный пат.

Жнец не готов стрелять.

Захотел бы, перебил спускавшихся ещё на тросах. Как жестяных уточек в тире Луна-парка. Но и отступать он не желает. Потому мужчины замерли друг напротив друга, целясь из винтовок и автоматов, и это противостояние по-своему зачаровывает. Словно интерактивная передача из будней дикой природы, на просторах которой сошлись два матёрых хищника и их стаи.

Бель со стыдом вспоминает, что сравнивал вожака нацистов с волком. И тут же поправляет себя — на фоне гибкого высокого Максима тот больше похож на медведя, на отощавшего шатуна, оттого куда более опасного и непредсказуемого. Сам же Вышка напоминает барса, и для полноты картины его неподвижной напряжённой позе не достаёт хвоста, которым он станет мелко и тревожно похлёстывать себя по бедру.

Пахнет приближающейся зимой, стылым ветром, близостью пролитой крови, синтетическим покрытием крыши, человеческим потом и страхом. А ещё в воздухе — и для этого Бельмондо не нужно прибегать к профессиональным приборам, — явственно улавливается такое количество адреналина и тестостерона, что волоски на загривке сами собой поднимаются, будто наэлектризованные…

Это ещё раз доказывает Алексу, какими зверьми остались люди. Обезьянами, воинственными и заносчивыми. Которым лишь дай сигнал, так они тут же устроят гвалт или начнут драку. Причём совсем неважно, за что будет вестись битва — за самку, пищу или трон…

— Приказываю опустить оружие, — голосом, выверенным до последнего децибела, говорит Вышегородский. — Я капитан КФБ, обладаю полномочиями на летальный огонь. Даю последний шанс отступить, иначе буду вынужден применить силу.

У Орктоса дёргается мышца там, где у обычных людей растёт левая бровь. Так стремительно, что замечает лишь Бель. А ещё тот видит, что Ланс тоже поднял свою микроволновую пушку. А Что-Если, осторожно ослабив рукав плаща, выпустил из-под него телескопическую конструкцию, оканчивающуюся компактным пистолетом.

— Бросайте стволы! — приказывает Кожа, когда тоже убеждается, что его люди готовы к перестрелке. — Мы тут не по вашу душу…

— Да плевать мне, зачем вы тут! — огрызается Орктос, переводя взгляд с хирундо на «циклопа» и пытаясь понять, кто правит балом. — Мы тут первые были. Сложить пушки, они нам ещё пригодятся!

— Не борзей, бритый, — почти ласково просит его Макс. — Не в подворотне школьника разуваешь… Ты ещё не понял, что я здесь представляю закон?

— Клал я *** на твой закон, — с усмешкой и без промедления парирует воевода «колготок». Его собратья гогочут, коротко и нарочито. От Алекса не укрывается, что указательный палец Орктоса на спусковом крючке начинает подрагивать. — Тут такое творится, что на *** все законы!

— Ага, — «Пирагмон» кивает, словно неожиданно услышал нужные слова. — Значит, почитатель Гитлера уже не очень рад, что всю вашу братию заманили внутрь Стены?

— Ты чего несёшь, кретин⁈ — возмущается старший Жнец, и вдруг прицеливается в Сову, словно реплика исходила от того. Затем в Что-Если, сразу же в Куликова, хоть парнишка и вовсе безоружен. — Никто меня не заманивал! Мы сами её построили, умник! Слыхал про Гамманского крысолова? Мы — как он, передавим всех крысенышей и спасём Посад!

— Гамельнского, — комментирует Вышка, оставаясь неподвижным.

Алекс уверен, что он уже отдал приказ Сове, кого из Жнецов стоит ликвидировать первым.

— Чо-о? — с