Сквозь огненную стену - Саймон Пайнс

вечеру ветра, но их слабый звон скорее походил на заупокойную песнь, чем на призыв к службе. Несмотря на установившуюся в последние дни жару, от каждого кирпича церкви веяло необъяснимым холодом, но облегчения он не приносил. Напротив, от него стыла в жилах кровь, а кожа покрывалась мурашками. Ничего хорошего этот холод предвещать не мог.

То, что внутри пусто, можно было понять еще с улицы, но сердце Джастина все равно билось в три раза сильнее, чем ему следовало. Уэллс все еще надеялся, что увидит там того, кого искал все это время, и боялся ровно того же. Парень с трудом держал себя в руках, но позволить себе выплеснуть наружу все свои противоречивые эмоции он не мог. Одно его неверное движение дало бы Марлону понять, что что-то не так.

Джастин остановился перед дверями церкви, чудом уцелевшими после пожара, и закрыл глаза, впитывая в себя все звуки и запахи этого места. Ветер тихонько завывал в опустевшем здании, врываясь внутрь сквозь разбитые стекла, с потолка и стен иногда падали кусочки штукатурки, но ни шагов, ни чужого дыхания не было слышно. И все равно Джастин не хотел верить в то, что Лукаса там нет.

– Постойте здесь, – вполголоса сказал Джастин, словно боясь нарушить тишину, в которой призраки жителей Норвуда каждое воскресенье слушали проповедь. – Я проверю церковь, а потом зайдете вы. Я оттуда выбраться не смогу, – добавил он, заметив, как напрягся Марлон. – Сквозь стены я еще не научился проходить.

Лидер ничего не ответил, лишь издал странный звук, больше похожий на рык, но Джастина это не впечатлило. Раз уж Марлон не попытался осквернить еще недавно святое место своим грязным языком, бояться его было нечего.

Двери жалостливо заскрипели, умоляя оставить их спокойно доживать свой век, но Джастин и не думал прислушиваться к их просьбам. Ему нужно было внутрь, даже если никто его там не ждал. Он просто хотел убедиться.

Внутри было еще темнее и тише, чем на улице. Как только тяжелые двери отрезали Джастина от Дилана и Марлона, ему показалось, что время остановилось. Парень сделал шаг, и стук обуви о бетон эхом разнесся по всей церкви. Если бы здесь кто-то был, то уже давно вышел бы посмотреть, кто создавал столько шума. Если, конечно, не был напуган им же.

– Лукас? – осторожно, почти ни на что не надеясь, позвал Джастин, но ему никто не ответил. – Лукас, это я, Джастин. Ты здесь?

Он прошел вдоль скамеек, готовых рассыпаться, лишь дотронься до них, заглянул за каждую, но там никто не прятался. Никого не было ни на хорах, ни под лестницей, ни за алтарем. Джастин был один. Несмотря на двух попутчиков, ждавших его на улице, Уэллс еще никогда не чувствовал себя настолько одиноким. Он и не предполагал, что это может быть так больно.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Джастин стукнул кулаком по стене и тут же пожалел об этом: мало того, что физическая боль не смогла перекрыть душевную, так еще и Марлон мог услышать шум и решить проверить церковь самостоятельно. Его рожу Джас желал видеть меньше всего на свете. Внезапно захотелось оказаться как можно дальше от этого места, несмотря на то, как сильно он стремился попасть сюда последние несколько дней. Джастину хотелось быть где угодно, но только не рядом с Марлоном и Диланом, от которых уже тошнило. В идеале – там, где был Лукас.

Джастин сполз по стене и запустил пальцы в волосы, которые за несколько дней без расчески совсем разбушевались и постоянно лезли в глаза. Лукаса не было в церкви, а значит, нужно было решить, что делать дальше, но Джастин не мог. Его разум зациклился на первой части предложения и отказывался сдвигаться с мертвой точки.

Лукаса не было в церкви.

Он мог задержаться по пути. Мог поссориться с родителями, лишиться их поддержки и автомобиля. Дорога могла быть заблокирована, и нужно было искать объезд. Он мог устать и часто останавливаться. Причин, по которым Лукас до сих пор не добрался до Норвуда, было огромное множество, но те, которые могли хоть немного утешить Джастина, явно уступали в количестве своим врагам. Лукас мог погибнуть во время первого Дождя. Во время второго. Мог наткнуться на компанию с еще одним Марлоном во главе и не пережить эту встречу. А мог просто забыть про их уговор и отсиживаться в каком-нибудь безопасном месте, не собираясь его покидать.

Лукаса не было. Вероятность его смерти была настолько высока, что от подобных цифр на голове появлялись первые седые волосы. Скорее всего, Джастин уже остался в этом мире один. Раньше Лукас находился рядом хотя бы виртуально. Теперь его не было совсем.

«Заткнись», – мысленно приказал сам себе Джастин и хотел дать себе пощечину, но передумал: болевшей руки, саднившего ожога и ноющего зуба было вполне достаточно. Если подумать, он слишком рано впал в отчаяние: прошло всего несколько дней, путь от Сиэтла до Норвуда невозможно преодолеть так быстро, а Джастин большую часть пути передвигался на машине. Друг мог появиться в любой момент, и первоочередной задачей было защитить его. Джас не знал, сколько у него оставалось времени, но нужно было сделать все возможное, чтобы не пустить Лукаса в церковь и перенаправить его в Лоренс. Как они и предполагали, с Норвудом возникли проблемы.

Дверь снова распахнулась, но на сей раз с ней обращались не так бережно, как это делал Джастин, – она вскрикнула от боли и крепко схватилась за изношенные петли, чтобы не упасть. Словно к себе домой, в церковь вошел Марлон и с отвращением осмотрел сгоревшую мебель и голые стены. На них не было ни карты сокровищ, ни записки в стиле: «Джастин, приду завтра в два часа дня», ничего, что могло бы удовлетворить лидера, которому за несколько дней осточертели скитание по заброшенным городам и обещания какого-то сопляка, которого они взяли с собой. Только почувствовав присутствие Марлона, Джастин сжал кулаки. Он и без того был напряжен, а как только его одиночество нарушили посторонние, еще и дышать стало сложно, а сердце застучало, как настойчивые коллекторы в дверь должника.

– Ну, и где твой дружок? – язвительно спросил Марлон и наклонился к забившемуся в угол Джастину достаточно близко, чтобы у него не было ни малейшего шанса сбежать.

– Не будет же он тут с утра до вечера сидеть, – проворчал в ответ Джастин, даже не глядя лидеру в глаза. Он устал от своего же вранья, устал от волнения, устал от постоянной потребности искать