Африканский рубеж - Михаил Дорин

Земля не ушла вниз. Кажется, что мягко отделилась. Мы выполнили контрольное висение в трёх метрах над полосой. В свете первых солнечных лучей, пробившихся из-за джунглей, наши вертолёты казались гигантскими хищными насекомыми, поднявшимися из утреннего тумана.

Я чуть отклонил ручку от себя, и Ми-24 плавно пошёл вперёд, набирая скорость. За мной в правом пеленге пристроился Резин. Пара Ми-8 держалась чуть позади и выше.

Пройдя над ограждением аэродрома, мы тут же «прижались» к земле. Мир превратился в несущийся навстречу зелёный коридор. Верхушки деревьев, пальмы, лианы проносились в нескольких метрах под фюзеляжем и по бокам. Аккуратно повторяя изгибы рельефа, огибая холмы, мы проскакивали над полянами и редкими ущельями.

В эфире стояла полная тишина. Я слышал только гул двигателей и ритмичный, могучий рокот несущего винта.

— Две минуты до рубежа, — подсказал Беслан ровным голосом.

— 10-й, 2 минуты.

В эфире прозвучало только одно нажатие в ответ.

Через несколько секунд появился небольшой хребет. Я чуть отклонил ручку управления влево и довернул вертолёт, чтобы пройти вдоль него. За ним уже начиналась река Мано. А за ней уже и Либерия

— 7-й, ушли влево, — спокойно произнёс в эфир Вадим, уводя своего ведомого в направлении Лоуэр-Камп.

— Хорошей работы, — пожелал я, провожая взглядом два Ми-8, чьи силуэты отразились в зеркале заднего вида.

Прошло несколько секунд, но никакой колонны впереди не было. Я смотрел по сторонам, пытаясь отыскать кружащиеся вертолёты в районе реки Мано, которая разделяла два государства. Но пока никого.

— Минута. Не вижу никого, — произнёс Беслан.

Дыхание было ровным, но по виску медленно скатывалась капля пота. Рука уже потянулась к «Главному» выключателю вооружения, чтобы быть полностью готовым к работе.

— Тридцать секунд, — продолжил отсчитывать Аркаев.

— 10-й, «главный» в работу, — проговорил я в эфир.

— Уже.

Надо было перемахивать хребет, за которым уже другая страна. Пролетев вперёд, я быстро включил питание Р-60. Зелёная лампа загорелась, говоря мне, что ракеты готовы.

— Рубеж, командир, — доложил Беслан.

— Песок, Песок, 101-му на связь, — запросил я.

Дважды повторил запрос, но ответа не было.

— 101-й, я Песок. Цель вижу. 15 километров до Лоуэр-Камп. Прикрыт четырьмя единицами. Начинаем по вашей команде, — услышал я знакомый голос в эфире.

— Понял. 10-й, отворот влево. Паашли! — сказал я.

Нос вертолёта поднялся вверх, заставляя Ми-24 перемахнуть через хребет. Секунда зависания, и мир открылся перед нами с другой стороны.

— Наблюдаю, — произнёс я в эфир, включая прицел АСП.

Перекрестие высветилось передо мной, и теперь можно наводиться на цель. Тем более что они появились.

В нескольких километрах следовала колонна джипов, грузовиков и пикапов, поднимая большие пыльные клубы.

С воздуха колонну поддерживают «Кобры», нарезая зигзаги. Одна пара выдвинулась немного вперёд. Вторая то, отходит в сторону, то приближается к маршруту колонны.

— Цель вижу. Работаю по ведущему, — скомандовал я, отклоняя ручку управления влево и совмещая перекрестие с серым силуэтом вертолёта.

— Понял. Наблюдаю, — ответил мне Резин.

Пора уже атаковать, но головка самонаведения так и не включилась. Слишком долго.

— 1-й, я ещё не готов, — проговорил в эфир Марат.

Маневрировать никак не получится. Тогда головке придётся заново захватывать цель.

Предохранительный колпачок кнопки РС уже давно откинут. Силуэт «Кобры» продолжал находиться в перекрестии прицела, стараясь постоянно из него выскочить. Секунды до готовности ракеты к пуску начали тянуться всё дольше и дольше.

И тут прозвучал сигнал. Зелёная и жёлтая лампа справа от прицела загорелись.

— Пуск! Ухожу влево, — произнёс я, нажимая на кнопку РС.

Вертолёт слегка дёрнулся. Тут же ракета отделилась и резко ушла в направлении цели, отбрасывая густой спутный след.

В это время вертолёты начали отстреливать ловушки, но сделали это с явным опозданием. Секунда, вторая и…

— Прямое, — услышал я спокойный голос в эфире.

Вспышка в небе, и один из вертолётов исчез в оранжевом облаке. Я начал резко отворачивать влево, стараясь держаться как можно ближе к вершинам сопок. Но как тут удержишься.

Слева показался тёмный силуэт, закрывший солнце. В правом зеркале проскочила тёмная точка. В ушах заработала сирена.

— Манёвр! — скомандовал я, отклоняя ручку управления от себя и вправо.

Головой чуть не ударился в дверь, но смог удержаться на месте

— Отстрел! — услышал я голос Беслана.

Вспышки ловушек начали сверкать в зеркалах заднего вида, а сам вертолёт «клюнул» носом, и никак не хотел выходить из пикирования.

И тут произошёл где-то сверху взрыв. В наушниках заиграл сигнал опасной высоты, а вертолёт затрясло.

— Пуск! Ушёл вправо. Вижу двоих, — прорывался голос Резина в наушниках.

Ручку начинаю отклонять на себя, но Ми-24 с трудом поднимает нос. В последний момент успел его вывести и начать маневрировать по направлению.

— Слева! Справа! Ракета! — продолжал докладывать мой оператор Беслан.

Взрывная волна тряхнула вертолёт так, что зубы клацнули, а голова мотнулась, ударившись о стекло.

Я выровнял машину в метре от земли. Она слушалась, но с трудом. Её била дрожь, как в лихорадке.

Тут же блеснул пунктир от крупнокалиберных пулемётов с земли, прошедший выше кабины. Краем глаза я заметил, что мы уже над дорогой, а под нами та самая колонна.

— Вправо ухожу! Держись ближе к колонне, — сказал я, пытаясь отыскать глазами два других вертолёта.

Пройдя над колонной, я увидел, как в лесу начинается пожар от упавших обломков одного из вертолётов.

Ещё одна очередь с земли. Резко отклонил ручку вправо, продолжая разворачиваться рядом с колонной. Несколько ударов по фюзеляжу. Вертолёт качнуло из стороны в сторону, но я смог его удержать.

— Командир, я его вижу. Слева… ай, справа, — громко докладывал Беслан.

Ещё раз резко отклонил ручку вправо, облетая невысокую сопку как можно ближе.

— 1-й, зажат! Двое! Сейчас рядом, — услышал я доклад Резина.

Только я отклонил ручку управления на себя, выскакивая на высоту 100 метров, как сразу увидел виновников всех наших бед.

Ми-24 Резина уходил на предельно малую высоту. Он сразу маневрировал между неровностями рельефа. Ему нужно быстрее уйти, чтобы я смог отработать по «Кобре». Если он будет в поле зрения, Р-60 может себя повести по-разному.

Я отклонил ручку от себя, чтобы ускориться и сблизиться с противником.

— Цель… цель в захвате, — произнёс я, направляя вертолёт на одну из «Кобр».

Жду сигнала разрешения пуска. Есть!

— Пуск! Выхожу… — но я не успел отвернуть.

И тут вертолёт резко начало качать. На земле произошёл взрыв, взрывная волна от которого заставила нас уйти с боевого курса. Две машины из колонны взорвались, погрузившись в облако пламени и пыли.

Но в воздухе всё же был спутный след. Ракету я успел пустить.

— Рядом взорвалась, — подсказал мне Беслан.

Нашему противнику