Черная Песнь - Энтони Райан

Улицы были пусты, если не считать нескольких бродячих кошек. Основная масса жителей города - те, кто не присоединился к всеобщему бегству в сторону неопределенного гостеприимства Просвещенного королевства, - собралась в огромный лагерь на берегу восточного канала. Всего в нем насчитывалось чуть менее пятидесяти тысяч человек. Половина из них были солдатами зарождающейся Имперской армии, остальные составляли их семьи и родственники. Цай Линь выразил опасение, что это ничтожное число по сравнению с той мощью, которую, несомненно, обрушит на них Темный Клинок, но Ваэлин счел это вполне приемлемым. Благодаря тщательному, даже безжалостному обшариванию городских складов у них было достаточно провизии для путешествия в Хуин-Ши и даже несколько барж в запасе, если по пути им встретятся желающие наняться на службу.

"Линеш не был разрушен, - заметил он в ответ на ее колкость.

"Он, конечно, был бы разрушен, если бы король не приказал вам сдаться. Я часто задавался вопросом: неужели тебя так раздражало, что тебе отказали в последней жертвенной битве?"

"Ничуть. И это Лирна приказала мне сдаться. Король Янус к тому времени слег с болезнью, и она согласилась на условия посла альпиранцев от его имени, не то чтобы вы нашли историю войны, в которой об этом говорится".

"Принцесса Лирна отдала вас альпиранцам?" Неподдельное недоумение прорезало брови Шерин. "Я никогда не знала об этом. Я провела в ее обществе совсем немного времени, но ее... уважение к тебе было очевидным".

"Она никогда не уклонялась от трудного выбора. А они схватили ее брата".

"И все же ты продолжаешь служить ей, несмотря ни на что?" Голос Шерин вновь приобрел слегка едкую нотку. "Из долга, полагаю".

"Необходимость. Королевству нужна была королева, великая и ужасная в своей мести, добрая и любящая в своем правлении. Она - все это, и даже больше".

"Она не может быть такой ужасной, если ты рискнул навлечь на себя ее гнев, чтобы переплыть океан". Шерин остановилась перед воротами в дом столь скромных размеров, что он больше походил на хижину. "Ты здесь без ее разрешения, как я понимаю?"

"Да". Он встретил ее взгляд и удержал его. "И ты знаешь почему".

Она вернула ему взгляд, жесткий и критический, но в то же время не лишенный некоторого понимания. "Мне нужно попросить тебя кое о чем, - сказала она. "Обещание".

Он понял это еще до того, как она произнесла. "Шо Цай".

"Да. Я знаю, что настанет время, когда тебе придется встретиться с ним лицом к лицу. Я хочу, чтобы ты доставил его мне живым и невредимым".

"Это невозможно..."

"Тогда сделай это возможным!" Ее взгляд стал свирепым, когда она подошла ближе. "Я знаю, что ты переплыл океан, чтобы спасти меня. Я также знаю, что ты должен мне гораздо больше. Сделай это для меня, Ваэлин, и я буду считать все долги погашенными".

"Ты сказала Цай Линю, чтобы он считал своего отца мертвым, что тот, кто носит лицо Шо Цая, больше не он. Ты была права".

"Я сказала Цай Линю то, что он хотел услышать". Она подняла руки, широко расставив пальцы. "Ты знаешь, что я не такая, как прежде. Камень дал мне дар. Я намерена использовать его с пользой".

"Я сомневаюсь, что Шо Цай можно исцелить. Не так, как ты хочешь. Подозреваю, то, что живет в нем, не поддается никакому исцелению".

Она опустила руки, но ее глаза сохранили прежнюю яростную требовательность. "Посмотрим. Мне нужно твое обещание".

"Я обещаю попытаться. Все остальное было бы ложью, а ее ты от меня уже наслушалась предостаточно".

Еще мгновение они молча смотрели друг на друга, затем она медленно кивнула и развернула список. "Капитан Охтан Лах", - прочитала она, повернувшись к миниатюрному домику.

"Значит, старый солдат?"

"Видимо, моряк".

На ее стук ответили с гораздо большей готовностью, чем вдова торговца, и вскоре дверь распахнулась, открыв коренастого мужчину, одной рукой державшего сгорбленную трость, а спина была согнута и сутулилась под низким углом. Его серебристо-серые волосы были коротко подстрижены на манер моряков Дальнего Запада, а многочисленные морщины на обветренном лице изгибались в улыбке. Когда он говорил, то почти в совершенстве владел языком Королевства, обладая глубоким, живым тембром, который не соответствовал его возрасту. "Ну, разве вы не далеко от дома?"

"Да", - согласилась Шерин с формальным поклоном. "Капитан Охтан?"

"Не так уж и далеко, дорогая. Прошло более десяти лет с тех пор, как этот старый плут ходил по палубе. Что ж, - его глаза сузились, когда он окинул их взглядом, задержавшись на Ваэлине, - тогда, пожалуй, вам лучше войти".

Он повернулся и зашагал обратно в дом, стуча тростью по голому полу. Войдя в дом, Ваэлин обнаружил, что он состоит всего из двух комнат, а все свободное пространство занято какими-то предметами или украшениями. Он узнал фарфор из империи альпиранцев и бронзовые статуэтки, которые могли быть привезены только из Воларии. Однако вскоре его внимание привлекли карты, украшавшие стены, - десятки карт, так много, что они накладывались друг на друга. Пока он переводил взгляд с одной на другую, черная песня издала негромкий, но настойчивый рокот. Здесь есть что-то важное.

"Простите за отсутствие гостеприимства, - простонал капитан, опускаясь в кресло. По тому, как напряглись его старческие, но худые черты, Ваэлин понял, что он скрывает гораздо больше боли, чем показывает. "Я никогда не переносил чай, а последняя капля грога ушла несколько дней назад. Но вы можете выпить со мной пятилистник". Его костлявые руки потянулись к глиняной трубке с длинным стеблем, лежащей на соседнем столе. "Помогает успокоить боли, знаете ли".

"Нет, спасибо, - с улыбкой ответила ему Шерин. "Мы пришли..."

"Чтобы убедить мою старую тушу покинуть этот дом и пересесть на баржи нового императора". Щеки старика порозовели, а из трубки повалил дым. "Ты - Исцеляющая Милость Небес, а он - тот, кого альпиранцы прозвали Губителем Надежд".

"Убийца надежд", - поправил Ваэлин на альпиранском, после чего продолжил изучать карты.

"Вот оно что. Я слишком долго был вдали от империи. Должен сказать, я всегда предпочитал их порты вашим. Более цивилизованные, и больше шансов протащить лишний груз мимо акцизников".

"Капитан, - сказала Шерин, - этот город скоро падет перед северными варварами. Император желает, чтобы никто из его подданных не остался позади и не столкнулся с их жестокостью".

"Жестокости, да?"