Черная Песнь - Энтони Райан

"Ты сможешь?"

Чжуан Кай нахмурился, разглядывая массивные дубовые балки, из которых состояли шлюзовые ворота плотины. Они были сконструированы таким образом, чтобы ежедневно пропускать через себя лишь определенное количество воды, создавая регулярный поток для питания сети каналов. Внизу раскинулась вытянутая, странной формы паутина, простирающаяся в сторону Нуан-Хи на десять миль к востоку. Сама плотина представляла собой изогнутую стену из отвесного гранита, расположенную в углублении между двумя горами. Наблюдая за точностью ее строительства, Ваэлин пожалел, что Ахм Лин никогда не увидит ее. Каменщик мог бы часами увлеченно изучать сцепленные между собой каменные блоки, образующие гладкое сооружение. Оно стояло здесь с последних дней существования Изумрудной империи, сдерживая воды трех озер, слившихся в одно, не давая равнине воды и позволяя строить каналы.

"Дерево есть дерево, - сказал монах, потирая подбородок. Они стояли на каменной платформе, расположенной сбоку от ворот, предположительно используемой теми, кому поручено поддерживать плотину. Хотя за последние недели все рабочие сбежали, ворота оставались в удручающе хорошем состоянии, не пропуская ни малейшей струйки из огромной массы воды за ними. "Но чтобы повелевать ею, - Чжуан Кай протянул руку к ближайшему дереву, лицо его напряглось в сосредоточенности, - нужно знать ее. Все его достоинства и недостатки".

"Почему бы просто не поджечь его? спросил Нортах. "Облить смолой и бросить факел".

"Это должно произойти в одно мгновение", - сказал Ваэлин. "Неизвестно, сколько времени понадобится, чтобы он прогорел достаточно, чтобы лопнуть".

Он наблюдал, как монах еще некоторое время держит руку на месте, затем хмыкнул и отошел. "Это можно сделать", - сказал он. "Но эти бревна древние и толстые. Мне нужен день, чтобы узнать их получше".

"Ты говоришь так, будто они живые", - заметил Нортах.

"Дерево не умирает только потому, что его распилили". Чжуан Кай бросил на Ваэлина слегка осуждающий взгляд. "По-настоящему оно умирает только тогда, когда его сжигаешь".

"Ты нашел новый", - заметил Ваэлин, кивнув на посох монаха.

"Я много лет носил его брата; он был моим старым другом".

"Тогда мне жаль".

"Храм требовал, чтобы ты взошел". Чжуан Кай пожал плечами и повернулся к воротам. "Так же, как и я должен разлучить этих стариков. Все равно, когда все закончится, они будут долго спать во влажной земле".

Раздавшийся сверху крик привлек внимание Ваэлина к вершине дамбы. "Патрули вернулись!" Эллеси спустилась вниз, перегнувшись через парапет и закрыв рот руками. "Шталхаст в большом количестве в двадцати милях к северу!"

"У нас может не быть полного дня", - сказал Ваэлин Чжуан Каю.

"Я справлюсь", - смиренно ответил тот. "Однако это будет... утомительно".

"Следите за маяком, - сказал Ваэлин, направляясь к лестнице. "Когда все будет готово, отправляйтесь к месту встречи".

Флот отправился в путь ранним утром во главе с самим императором, блиставшим в начищенных, покрытых золотым лаком доспехах, найденных в обширном гардеробе покойного правителя. Оригинальные фамильные гербы были удалены и заменены мотивом Нефритовой империи, который представлял собой колесо с четырьмя спицами, окруженное копьями. Каждая спица символизировала один из четырех главных регионов империи, некогда разделенных, а теперь воссоединившихся, если не по имени, то по сути. Копья означали благословение и защиту служителей Храма. Цай Линь поначалу не решался надеть столь аляповатое одеяние, но уступил, услышав совет Ваэлина: "Ты должен быть не просто мужчиной. Мы должны создать легенду, которая будет соперничать с Темным клинком. Он - тень, а ты должен стать светом".

По его просьбе Цай Линь назначил Охтан Лаха командиром одной из барж, чтобы умерить гордыню старика. По правде говоря, Ваэлин не был уверен, что капитана все еще можно назвать старым. Он держал трость на виду, но орудовал ею скорее как дубинкой, видимо, не нуждаясь в опоре, пока приказывал команде аккуратно и правильно уложить бочки с провизией. Сутулость, сгибавшая его спину, полностью исчезла, как и многие морщины, избороздившие его лицо. Голос его стал глубже, но бодрый авторитет остался неизменным, даже перед лицом многочисленных проклятий, которыми вдова купца осыпала всех на борту. Она корчилась в своих узах на корме баржи, а ее лицо постоянно окрашивалось в красные тона от неистощимой ярости.

"Похититель!" - кричала она на Ваэлина. "Злодей! Я требую немедленного освобождения, мерзкий иностранный подонок!"

"Сейчас, сейчас, мадам Шек", - сказал капитан Охтан, ткнув пальцем в ее пунцовое лицо. "Не стоит так обращаться к своему спасителю, правда? Не забывайте, что этот человек носит печать императора".

"Императора?" Мадам Шек выплеснула на палубу между ног капитана глоток благородной слюны. "Какой-то мальчишка из ниоткуда, выращенный монахами, решившими свергнуть законного короля".

"Законный король мертв, глупая старая корова", - сказала ей Чиен, поднимаясь на борт вместе со своей свитой разбойников. Она не сводила с него сурового взгляда, придвинувшись к вдове и заняв ее место. Должно быть, в груди женщины взыграл инстинкт самосохранения, потому что она резко замолчала.

"Я думала, мы будем уважать ее решение?" - спросила Шерин, прижимая к себе сундучок с лекарствами, когда остановилась у трапа.

"Я подозревал, что путешествие расширит ее кругозор", - ответил Ваэлин. На самом деле он не был до конца уверен, что заставило его в то утро отправиться к дому вдовы, связать ее по рукам и ногам, а затем перекинуть через плечо и понести к причалу, выслушивая по пути все более громкие проклятия. Возможно, это было возмездие за ее ненавистные чужеземцам предрассудки, а скорее всего, повторяющийся образ ее прежде горделивых черт, обесцвеченных и раздувшихся после смерти. В любом случае, судя по тому, что она продолжала бросать на него злобные взгляды, ему показалось, что вскоре он пожалеет о своем порыве.

"Я попросил Чиен присмотреть за тобой еще раз, - сказал Ваэлин Шерин. "По настоянию императора".

Она кивнула и оглянулась на Нуан-Кхи, в ее голосе прозвучала нотка сожаления. "Этот город стоит уже не меньше тысячи лет".

"Камень и дерево всегда можно собрать и построить что-то новое", - ответил Ваэлин. "А трупы - нет".

У сходней соседней баржи Луралин прощалась с Эресой и Джихлой, которые не желали покидать ее борт. "Прекрати!" огрызнулась Луралин, заметив в глазах Джихлы слезы. Увидев обиду на лице девушки, она вздохнула. "Прошу прощения, иногда я забываю, что я больше не Шталхаст", - сказала она, протягивая руку, чтобы сжать их ладони. "Если сегодня мы расстанемся навсегда, будьте сильны и верьте друг в друга. Курс императора теперь ваш".

"Ты могла бы пойти с ними", - сказал Ваэлин, наблюдая за тем, как баржи движутся