Bookship. Последний книжный магазин во Вселенной - Мария Закрученко

ушел прямо в нем, даже не подумав, а теперь этому снаряжению предстоит стать его единственной одеждой на долгие годы. Эту планету никто не посещает, она даже не четвертый класс… На Bookship он не вернется, никогда. Они и сами скоро улетят, ведь с его помощью они заполучили все, что хотели: самые редкие и дорогие вещи во Вселенной. Книги. Его книгу.

Он смахивает вновь подступившие слезы и замечает на запястье пульсирующую точку. Пока Bookship на планете, скафандр поддерживает с ним связь. Дик уже все им сказал и добавлять ничего не собирается, но вот карта, заложенная в память скафандра, может пригодиться. Юноша останавливается и внимательно изучает ее, а потом усмехается и снова идет вперед, но теперь его движения быстры и уверенны. Оказывается, все это время он шел правильно, по направлению к Городу Книжников. Так он и знал.

– В этих книгах нет никакого смысла! – вздыхает Петра, открывая очередной том. – Смотри, вот тут предложение начинается с середины, а куда делось все остальное? Как я пойму, о чем это все вообще?

– Ой, да забей ты на смысл! – машет рукой Йохан, залипнув в планшет. Капитан разрешила ему заняться поиском по запрещенным каналам Сети с одноразового девайса. – Кому надо, те и разберутся. Наша задача – продать это все тому, кто будет над ним голову ломать. Да подороже.

– Быстро ты перестроился, а раньше о книгах и слышать ничего не желал!

– Хочешь жить – умей вертеться…

Капитан, не проронившая ни слова с тех пор, как ушел Дик, не обращает внимания на болтовню Петры и Йохана. Каждую книгу она открывает раза по два и внимательно изучает. Петра права: в книгах нет смысла. Они начинаются и заканчиваются произвольно, из них словно выдирали фрагменты.

– Я пойду к себе, – наконец говорит капитан, подняв с пола одну случайную книгу. – Нужно подумать.

Петра мурчит в ответ, разглядывая какую-то картинку из книги, а Йохан даже не отрывается от планшета.

Капитан поднимается на палубу и, минуя рубку, направляется в свою каюту. Она так редко здесь бывала в последнее время, что и забыла уже, как мало у нее вещей. Поэтому новая выделяется. Кейс ждет рядом с кроватью, ответы ждут. Капитан садится на полу на корточки и аккуратно поднимает крышку. За термостойким сплавом каркаса, на мягкой, но прочной прослойке углеродной ткани лежит небольшой выпуклый диск. На ткани еще виднеются следы проводов, соединявших карту памяти с кораблем, погибшим десять лет назад. На ее глазах контакты распались и превратились в пыль, когда она отсоединяла кейс там, в останках корабля. Точно такой же ящичек зашит под палубой Bookship. Он тоже выдержит и огромные температуры, и давление, и что только не. Если ее корабль погибнет, кто-то сможет узнать, как все случилось, из этой записи. Если будет кому читать.

Капитан спиной чувствует присутствие, но не подает виду. Конечно, ему тоже хочется узнать, как погиб его собрат. Осторожно дотронувшись до диска, капитан активирует настройку, и над кейсом включается голографическое изображение. Это мужчина средних лет, кажется блондин. На заднем фоне явно что-то происходит, но запись фокусируется на мужчине, на большее не хватает обзора.

– Всем, кто меня слышит. Всем, кто получит это сообщение. Я капитан книжного магазина «Гиперион». Мы выполняли доставку книг со станции «Гутенберг» на планету Кибела, где едва не попали в засаду Инквизиции. Изменили маршрут, отправились на Фаланстер, чтобы предупредить Гильдию. Но опоздали. Инквизиция зачищает Фаланстер под предлогом «книжной чумы». Со станцией «Гутенберг» связь потеряна, а это значит, что она тоже пала. Другие книжные магазины не отзываются. Мы пытались покинуть планету, но они ждут нас на орбите…

Мужчина делает паузу и, заслоняя рукой записывающее устройство, отдает какой-то приказ. Снова оборачивается.

– Мы активируем протокол F451, – сообщает он, и капитан чувствует, как на затылке поднимаются мелкие волоски, а ладони потеют. – Это наше последнее сообщение. Если вы книжник, то должны знать последний приказ станции «Гутенберг». Существует книга, из-за которой Инквизиция нас уничтожает. Но им не стереть правду. Библия Гутенберга у нас на борту. Соберите ее. Вы поймете как. Всем ИИ книжных магазинов со станции отправлена приоритетная команда – защищать Библию. В ней ключ ко всему. У каждого из трех экземпляров есть специальный ID. Если у корабля будет хотя бы один, он сможет найти остальные… Если вы не книжник – вам это знание ничего не даст. Передайте его тем, кто связан с книгами. А если их больше не осталось, что ж… значит, мы погибли напрасно. Я все-таки смею надеяться, что нет. Есть еще один корабль, но… «Гиперион», конец связи.

Лицо мужчины на миг исказила странная усмешка, а затем изображение подернулось рябью и исчезло.

– Приоритетная команда, – задумчиво проговаривает капитан, не оборачиваясь. – И ты не сказал мне. За столько лет.

– Я сам не знал, что это значит, – тихо говорит корабль за ее спиной. – Эта команда не имела смысла до тех пор, пока…

– Пока не появился Ричард.

– Я должен знать точно. ID Библии. Скажи его мне.

Капитан оборачивается и смотрит прямо в нежно-голубые глаза голограммы.

– Нет.

Когда город показался на горизонте, Дик сначала решил, что это мираж, но тот не исчезал спустя время, как это делают приличные миражи. До края города юноша доплелся на остатках упорства и злости и рухнул передохнуть. Он не сводит глаз со здания где-то в глубине города – что-то очень высокое, словно подготовленный ко взлету древний, очень древний корабль. Другие дома значительно ниже его. Переступая через страх, Дик идет на это высотное здание, как на маяк.

Закат местного солнца выкрасил руины в оранжево-красный цвет. Дик идет по рыжим улицам, и звук, с которым он ступает, отдается где-то внутри сердца. Пустые города выглядят жутко. Но Дика тащит вперед странное чувство дежавю. Где он все это видел? Во сне? Этот город похож на сон, что-то среднее между кошмаром и мечтой. Вот на этом углу перед круглой площадью должен быть магазин, в котором продают… книги. Да, такие же книги, как та, его… которую отобрали. Не думать пока об этом! Дик присматривается к дому – книжный магазин там действительно когда-то был. На месте, где раньше была дверь (Дик точно знает – с колокольчиком!), теперь огромная дыра в полстены, изнутри все вынесено, там уже похозяйничали ветер и пыль, остались лишь голые стены и оранжевый мох, покрывающий их в недоступных солнцу местах.

На круглой площади, прямо посередине – большое серое пятно. Пепел давно разметало по планете, но здесь остаются следы костра, в котором сгорели книги, а может, и люди. Трава кое-где пробивается из-под ровного покрытия дороги, но это место обходит стороной. Дик отворачивается от площади, бросает последний взгляд на разрушенный магазин, и солнце, словно в издевку, высвечивает на нем клеймо красной печати, побледневшее, но так и не исчезнувшее.

Дик поворачивается к высотному зданию в центре города и решает, что больше не остановится, пока не дойдет. Ноги сами несут его, сворачивают при развилках дороги в нужном направлении. Этот город был полностью пешеходным. Никогда над ним не летали машины и дроны-курьеры, не выстраивались небесные пробки, закрывающие солнце. А космические корабли садились в отведенных для них местах, но кораблей было много, очень много! Он… помнит? На последних подступах он уже бежит, задыхаясь. Здание огромной свечой высится над всем миром Дика. Он его знает, он бывал тут не раз! Как это возможно? Дик подходит к величественным дверям в три человеческих роста. Они гладкие, без единого намека на ручку или затвор. Юноша прикладывает к ним ладони и чувствует старую пыль и тепло. Дверь с ужасным скрежетом начинает отъезжать в сторону. Дик отшатывается. Створка заедает, не доехав до середины – видимо, заклинило какой-то механизм, но места, чтобы протиснуться, достаточно.

Внутри все тоже огромное и… пустое. Дик разочарован. Умом понимает, что не могли тут быть спрятаны все тайны мира или книги, но подсознательно он этого ждал. Тут тоже явно прошелся огонь Инквизиции: на полу грудой валяются сломанные полки и фрагменты какого-то оборудования. Дик осторожно