Ложное пророчество - Купава Огинская

жадным. Лисбет еще дышала, когда он срезал первый кусочек. Обессиленная, потерявшая много крови, девушка находилась в глубоком обмороке и никак на это не отреагировала.

Он развел огонь, каждое мгновение опасаясь, что его заметят.

Внутри сладко тянуло от нетерпения и предвкушения. Он глотал плохо прожаренные куски мяса, упивался светом, пропитавшим каждую каплю крови.

И это было ошибкой. Слабое человеческое тело не справлялось с той силой, которую он поглотил, а его суть рассеивалась в невыносимо ярком сиянии. Но Тхагра не чувствовал страха или боли. Его мир был наполнен счастьем. Он не помнил, затушил ли костер и спрятал ли все свои инструменты. Как и не помнил, что сделал с останками избранной.

Не мог точно сказать, когда и как его нашли люди. Весь его мир утопал в разрушительном и прекрасном свете.

В себя Тхагра пришел только в лазарете. На одной из коек. В темноте.

Свет пропал, на смену восторгу пришел страх. Половина внутренних органов уже отказала. Когда он потерял зрение, Тхагра не знал. Но он все еще мог слышать.

И он слышал, как избранная позвала его по имени. Как шуршала ткань, задевая ножны рыцарских мечей. Как звучали шаги мягких туфелек по плитам пола.

Избранная сказала, что уже глубокая ночь. Что он в безопасности. Что теперь все будет хорошо.

Тхагра злился. Он не хотел, чтобы ему задавали вопросы про Лисбет.

Но избранная настаивала и не желала отставать, пока Тхагра не закричал. Его голосовые связки тоже оказались повреждены, и вместо отчаянного вопля из поврежденного горла вырвался скрипящий стон.

Тогда избранная отступила.

Через какое-то время послышался еще один звук. Пришел главный жрец. Тхагра сожалел, что не может увидеть его свет.

Жрец забрал избранную, не обращая внимание на ее желание оставаться рядом с девушкой – последней связью с исчезнувшей Лисбет, но разрешил оставить с Тхагра компаньонку.

Темнота мешала осмотреться и просчитать риски. Это тело умирало, а рядом сидело и дышало другое. Здоровое, полное сил.

Компаньонка избранной сидела совсем рядом. Шуршали страницы книги.

Рыцари ушли вместе с избранной, но в лазарете остались еще жрицы. И он не знал, как много глаз сейчас было направлено на него…

Тхагра понимал, что ему осталось недолго, он погибал вместе с телом девушки. И он решил рискнуть.

Темный, полупрозрачный туман, такой слабый и тонкий, что, казалось, его способен развеять даже слабый ветерок, едва заметной струйкой потек из приоткрытого рта, носа и ушей. Скользя по белому покрывалу, он опадал на пол, перетекал по белым плитам, подбираясь к носку белой туфельки, выглядывавшей из-под подола строгого платья с неудобным жестким воротничком.

Туман полз медленно. Эта смена тела давалась ему с особым трудом.

Он не смог подавить сознание девушки сразу, пробрался в ее голову и сжался там, набираясь сил, отстраненно наблюдая за тем, как его старое тело задергалось и захрипело, как сквозь поры на коже проступила кровавая испарина.

Компаньонка закричала. Уронила книгу, которую читала в свете маленького ночника.

Вокруг засуетились люди…

Талью объявили умершей через четверть часа.

К утру было найдено тело Лисбет.

И в это же самое время пурпурные споры, оставленные в маленькой комнате в качестве подарка адептами культа, были найдены рыцарями, делавшими обход. Они доложили обо всем главному жрецу. Тот приказал вычистить комнату. На это отрядили трех прислужников…

К ужину лазарет был переполнен людьми, подхватившими странную болезнь.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ. Споры

– Я не пойду! – сказала Кьяра, исподлобья глядя на стоявшую в дверях управительницу. В покои кайсэра входить так же спокойно, как в комнату избранной, Эмиа не могла.

Вардан расслабленно сидел в кресле перед камином и с интересом следил за развитием событий. Хема дремала на диване. Несмотря на то, что компаньонкой избранной была именно она, на завтраки вместе с Кьярой Хема не ходила ни разу, предпочитая питаться приличной едой в городе.

– Вы должны следовать правилам. – стояла на своем Эмиа. – Завтрак избранные должны разделить со светлейшим приором и другими светлейшими.

– Даже после того, что случилось вчера?

– Тем более после случившегося. Мы не должны показать врагам наш страх. – строго сказала Эмиа. И в ее словах отчетливо проскользнул знакомый тон…

– Так сказал Сибэ, верно? – заинтересовался Вардан. – А он действительно безумен.

Кьяра обернулась к кайсэру, ожидая, что он поддержит ее нежелание идти в столовую, но Вардан медленно поднялся и поддернул закатанные рукава рубашки.

– Если он хочет тебя видеть, пусть посмотрит.

– Вардан…

– Заодно выясним, что удалось узнать насчет Лисбет. – сказал он, и Кьяра быстро изменила свое решение. Она все еще не хотела видеть главного жреца, но узнать что-нибудь о пропавшей избранной для нее было крайне важно.

Эмиа облегченно перевела дыхание, испытывая противоречивые чувства. Еще несколько минут назад она и представить не могла, что будет благодарна кому-то из арнов.

Его вмешательство позволило ноше на плечах управительницы стать чуточку легче.

В сопровождении двух прислужниц и рыцарей, выделенных для охраны, она повела избранную в столовую.

Путь казался Кьяре странным, она обернулась на Вардана и сбилась с шага. Он с мрачным видом шел рядом, сверля тяжелым взглядом спину управительницы.

– Что не так? – шепотом спросила девушка.

– Сегодняшний завтрак будет проходить в общей столовой. – сказал Вардан громко, заставив Эмию вздрогнуть и поёжиться. – Ведатель был прав. Сибэ действительно намеревается уничтожить избранных.

Рыцари встрепенулись.

– Проявите уважение, – сказал тот, что шёл сзади, – вы говорите о светлейшем приоре.

– Я говорю о безумце, который не желает замечать очевидного. Храм находится в уязвимом положении, и вместо бессмысленной бравады ему бы стоило как можно надёжнее спрятать избранных, а не выставлять их на всеобщее обозрение.

– Вы не понимаете, – тихо сказала Эмиа. – Сейчас нам как никогда нужен символ надежды.

За одну ночь привычная жизнь храма необратимо изменилась.

Всех прислужниц, которых уже давно подозревали в связи с культом, заперли в камерах, тем же, кто не казался Сибэ достаточно надёжными, запретили покидать комнаты. Рабочих рук катастрофически не хватало. Новость о том, что тело избранной было найдено, уже была известна всем, хотя от выживших избранных информацию держали в секрете…

И сразу за этим случилась новая беда: в лазарет начали поступать люди со странными симптомами.

Всё разваливалось. Служители Ишту были в отчаянии, и лишь напоминание о том, что невзгоды когда-нибудь закончатся, позволяло им не удариться в панику.

Вардан не стал спорить, хотя по его виду было заметно, что он решительно не согласен с управительницей. Он с самого начала считал дурной затеей это желание главного жреца