Президент Всея Руси - А. Полевой

дневной жар спал и над рекой лег туман, в кирпичном доме на княжеском дворе собрались ближние люди Ярослава. За столом, покрытым картами и чертежами, сидели трое — сам Ярослав, его друг с юности Ратибор — воевода и стратег, не раз водивший полки через степь, и молодой офицер из новой гвардии, вернувшийся из Воронежа: Мстислав, прозванный Чёрной Волной.

Он сидел чуть в стороне, вросший в темноту, и только бледное пятно его лица выделялось на фоне потёртой кожи его не то куртки, не то доспеха. Казалось, тень намеренно и щедро лилась ему на лицо, оставляя миру лишь размытый контур.

— Шестьсот человек, десять кораблей, готовы — говорил он, указывая пальцем на изгиб Дона у Калача. — Лёгкие, быстроходные, как вы и просили, княже. Паруса широкие, но больше для попутного ветра. Основная тяга на веслах. По двадцать на борт. Можем идти против течения без остановки дня три.

Ярослав слушал внимательно, время от времени переглядываясь с Ратибором.

— А экипаж? — спросил тот.

Мстислав чуть усмехнулся уголком рта:

— На каждом — по шестьдесят душ. Полсотни воинов, десяток гребцов и пара рулевых. Вооружены мечами, луками и арбалетами. Есть даже пара "огнемётов", как вы заказывали. Грек что-то там придумал с бутылками и смесью своего сына… Не уверен, что это не сожжёт нас самих, но проконтролирую лично как бойцы эти бутылки будут бросать.

Ратибор хмыкнул и откинулся на спинку стула:

— Ну что, пират, теперь ты капитан и приходится еще инженером становится? Грек с огнём возится — а ты ему помогаешь?

Мстислав чуть улыбнулся, поймав взгляд Ратибора. Он постучал пальцами по рукояти кинжала:

— Я не инженер, старый друг. Просто знаю, как зажечь пламя в нужное время и в нужном месте. А если ты начнёшь меня пиратом величать — первым же кораблём отправлю тебя и твоих людей на разведку в самое пекло.

Ратибор рассмеялся, покачав головой:

— Ладно, ладно, Чёрная Волна. Не обижайся так. Просто привыкли мы тебя видеть где угодно, только не за чертежами да расчётами, да и похож ты на брата князя, тебя даже зовут так же, ты нам как родной.

Ярослав, следивший за ними, слегка посмурнел при упоминании брата, сказал:

— Он, правда изменился, Ратибор. Помнишь, как он тогда пришел с Днепра, за пять лет сильно вырос, я рассчитываю на него.

Мстислав немного помрачнел, но в глазах мелькнуло тепло:

— Я не забуду того дня. Но вы дали мне шанс стать больше, чем я был. И я сделаю всё, чтобы не подвести вас. Обещаю.

— Хорошо, — сказал Ярослав. — Когда можно выступать?

— Через десять дней. Корабли готовы, провизия загружена. Но есть ещё один момент.

— Говори.

— Степняки знают, что мы строим флот. У них свои глаза в Воронеже. Их хан уже послал гонца вниз по Дону — к тем, кто живёт междуречии. Они могут нас встретить.

Ярослав задумчиво потер подбородок.

— Тогда тем более нельзя ждать. Если они начнут собираться, нам будет труднее. Значит, ударим первыми.

Ратибор кивнул:

— Думаю, стоит разделиться перед самым Калачом. Половина отвлечёт их основные силы, половина зайдёт с тыла через старое русло. Это если решат стоять на берегу.

— Согласен, — сказал Ярослав. — Только пусть командиры проверят снаряжение. Особенно новые легкие пушки. Старая добрая картечь, думаю тоже хорошо нам поможет. Посмотрим, прав ли я.

— А если правда взлетим на воздух, и порох и бензин все таки? — усмехнулся Ратибор.

— Тогда хотя бы полыхнет красиво, — ответил князь.

Все слегка улыбнулись

Мстислав встал:

— Передам приказ на пристань. Корабли будут готовы.

Когда он ушёл, Ярослав и Ратибор остались одни. Тихий плеск воды доносился из реки, где-то далеко в ночной тьме лаяла собака.

— Думаешь, справятся? — спросил Ратибор.

— Он уже прошёл огонь, воду и медные трубы — Ярослав усмехнулся. — Справятся.

Солнце только-только взошло над Рязанью, когда Ярослав, едва сомкнув глаз после ночного совещания, он вновь направился в кирпичную мастерскую. Его мысли всё ещё были там — за Доном, среди затонов Дона и засадных отрядов. Но сегодня нужно было вернуться к делам ближним: ведь ни один поход, ни одна победа не возможны без прочной опоры на хозяйства и ремёсла.

Мастерская уже проснулась: дымок из трубы, глухой стук молота о наковальню, запах гари и масла. В центре помещения, как чудовищный железный зверь, стоял прототип парового двигателя — ещё не до конца собранный, но явно живой. К нему были прикованы взгляды Никодима, старого кузнеца, и его сына Тихомира, который, несмотря на раннее время, был одет аккуратно, как и положено управленцу великого княжества.

— Смотри, Тихомир, — Ярослав указал на трубку термометра — простую стеклянную колбу с подкрашенной жидкостью. — Пар давит на поршень, тот двигается, и маховик получает импульс. Если настроить правильно — можно привести в движение станок, насос… даже повозку.

— Повозку? — Тихомир приподнял бровь. — На пару?

— Почему бы и нет? — сказал Никодим, поправляя рукава. — Давай, проверим золотники.

Тихомир вздохнул, но всё же наклонился, чтобы осмотреть предохранительный механизм.

— Ваша светлость, я не против прогресса. Да только деньги любят счет вы сами меня так учили, поэтому моя совесть не дает разорить казну ради ещё одной вашей машины.

Ярослав улыбнулся:

— Это не просто выдумка. Представь, что такое фабрика с десятью такими машинами. Не нужно ни рабов, ни рабочих, ни даже силы рук.

— Так было с каждым изобретением, — отозвался Никодим на сына. — Когда я первый раз сделал мехи с автоматическим ходом, он тоже говорил, что это бесполезно.

— Пока их сделали и до ума довели, не раз обожглись, а это все расходы — проворчал Тихомир, но уже без прежней уверенности.

— Ну ладно, — Ярослав кивнул. — Давайте попробуем. Подожги горелку, Никодим. Только осторожно — сегодня я залил новую смесь. От Николаоса получил.

— Опять этот грек? — Никодим недоверчиво принюхался. — Он мне уже масло испортил прошлый раз.

— Это не просто масло, — вставил Тихомир, понюхав. — Это нефтяная фракция. Легче, светлее и горит довольно ярко.

— Вот именно, пока не дизель, но уже близко! — Ярослав щёлкнул по рычагу. — Готов?

Никодим кивнул. Через двадцать минуту из котла повалил белый пар. Цилиндры заскрипели, маховик дрогнул… и вдруг резко закрутился, выбив искры из каменного пола.

— Работает! — воскликнул Ярослав.

Тихомир невольно отступил на шаг.

— Похоже, вы двое снова сделали невозможное.

— Не вы, — сказал Никодим, похлопав сына по плечу. — А мы трое.

Тихомир посмотрел на них — на своего отца, старого кузнеца, и на Ярослава, князя, который мог бы жить в роскоши, но предпочитал возиться с машинами, будто мальчишка.

Он вздохнул и