Раб и меч - Сэм Альфсен

– Чёрный дракон вгрызается в мою глотку. Моё сердце пронзают насквозь. Я вижу, я вижу свою смерть, но не понимаю, как этого избежать… Я не могу погибнуть так просто. Не позволю.

Постепенно её шёпот стихал, она засыпала, а Син сидел у костра и бдел. И не было в мире более надёжного стражника, чем он.

Однако уже на следующий день… Син, в ужасе застыв напротив Тиамы, сказал:

– Я… Я не могу…

– Син! Я видела, видела вещий сон! Это всё магия лесных! Именно она убьёт меня!

Тиама носилась по поляне. Не поправив платье, не причесавшись после сна, она бушевала с момента своего пробуждения.

– Тиама, я защищу тебя! Зачем нам творить такие зверства? Зачем убивать невинных?

– Ты не понимаешь! Не понимаешь! Они все, все виновны! – кричала она в ответ, а затем, резко развернувшись, подскочила к Сину и схватила его за руки. – Ты… ты отказываешься помочь мне?.. Ты хочешь, чтобы я и правда умерла?!

– Это не так! – испуганно отвечал Син. Сглотнув, он осторожно приобнял Тиаму, пытаясь успокоить. – Но… это же дикая деревня. Там много женщин, детей, стариков. Как я могу убить их? За что?

– Тогда ты позволишь этим детям и старикам убить меня? Лесная и морская энергии – единственные, что способны подавить дэ. Они произошли не от драконов, их истоки – сама природа. Ни ты, ни я не сможем противостоять им.

Син хотел возразить, но заметил, что Тиама плачет. Его сердце дрогнуло, он обнял девушку крепче, а та, не теряя ни секунды, поцеловала его. Прямо в губы. Юноша встрепенулся, его разум помутился, а желание тела, мечта о любви и близости на секунду затмили всё, во что он верил до сего дня.

Это же Тиама. Его Тиама. Та, что подобрала его в лесу. Та, что научила древним языкам и показала алхимические книги. Та, что проводила с ним каждый день и никогда не лгала, не обзывала, не била, не оставляла и не игнорировала. С ней он был счастлив. Лишь два человека были добры к Сину в этой жизни – Галан и Тиама.

Она, словно слыша его мысли, шептала в губы:

– Неужели ты позволишь мне умереть из-за горстки чужаков? Их жизнь дороже, чем моя? Они важнее?

Син замотал головой. Он сжал ладони Тиамы, а затем прижал их к своей груди.

– Я помогу тебе всем, чем смогу. Прости за малодушие. Твоя безопасность для меня важнее всего в этом мире.

Тиама тут же бросилась к Сину в объятия. Её слёзы высохли, а на губах заиграла улыбка.

– Спасибо, что поверил мне. Спасибо.

Этой ночью первым уснул Син. Он не спал около двух дней, поэтому тепло от костра быстро сморило его. Тиама уложила голову рира к себе на колени, гладила его по волосам и говорила:

– Духи желали, чтобы ты уничтожил человечество, однако ты не способен на это. Но не переживай. Эту роль возьму я. Энлиль хотел испытать людей, посадить в твоё сердце зерно зла и дать силу, способную уничтожать континенты. Он будет внимательно наблюдать за тобой и не заметит, как я всажу нож в сердце человечества. Люди будут отмахиваться от крыс, не зная, что их постели уже полны заразных блох. Люди будут ненавидеть и винить во всём тебя, пока я медленно, но верно не начну пожирать каждую страну континента изнутри. Смотри и жди, Энлиль.

Сегодня я поняла, что именно лесная магия не позволяет мне чётко увидеть прошлое и будущее. И я увидела хаванца, который украл моё сердце. Я плохо различаю лица людей, так зачем мелочиться, мой милый? – Тиама склонилась и, коснувшись губами уха Сина, промолвила: – Давай убьём их всех.

Глава 115

Ноша на наших плечах имеет разный вес

Нуска видел сны на протяжении всей ночи, а с утра их отряд вновь отправился в путь. После просмотра воспоминаний эрда Нуска чувствовал себя ещё хуже, чем до: он всегда думал, что жизнь обошлась с ним несправедливо, но прошлое Сина выглядело как лютый кошмар от и до. Но слова Тиамы, сказанные вскользь, когда Син спал… они звучали похлеще любого кошмара.

«Я ничего не понял, – думал Нуска, пока трясся на спине пазузу. – Все слова Тиамы звучали так, будто… духи затеяли очень интересную игру, в которой разменной монетой стали люди? Что значит, Син должен был уничтожить человечество? Что значит, эту «роль» взяла Тиама? Что духи задумали? Они действительно существуют? Они решают нашу судьбу, играют нами, как куклами? И по этой причине происходят войны и умирает так много невинных?»

Нуска зажмурился. Это звучало… отвратительно. Он не мог поверить, что они страдали по такой глупой причине. Это было слишком даже для вездесущих духов.

«Но Тиама не промолвила ни слова об их мотивах. Зачем им это? Что они получат взамен? Каков итог этой игры не на жизнь, а на смерть?»

Ответа не было. Нуска мучился от догадок, что полнили голову, от мыслей, что преследовали. В какой-то момент он даже слабовольно подумал: «Да лучше бы я вообще этого не знал! – Но вовремя одёрнул себя: – Мы должны победить Тиаму. Поэтому мы должны знать все её помыслы».

Но настроение Нуски становилось всё хуже на протяжении пути в Хавану. Он и так не желал туда ехать, не желал там быть. Теперь ещё и эта никому не нужная информация…

Нуска схватился за голову. И встряхнул самого себя:

«Да, тебе тяжело, Нуска. Но пока Тиама жива, не будет покоя никому. Ты справишься. Обязательно справишься».

Вид Хаваны, стелящейся вдалеке, в долине, заставил сердце Нуски замереть. Его вновь охватило уныние. Нуска осознал, что раньше был столь беззаботен, потому что был свободен от своего прошлого. Теперь же оно преследовало. Прошлое – это огромная чёрная тень, которая не позволяет трезво смотреть вперёд. Воспоминания мутят рассудок, страх поглощает мысли, напряжение жрёт нутро подобно падальщику. Белоснежный город, что тонул в холодных звёздных лучах, был прекрасен. И оттого было горче.

Нуска перевёл взгляд на эрда, что восседал во главе их колонны. Его чёрный плащ развевался, волчак потянул носом воздух, а затем, задрав голову, завыл. Лекарь вздрогнул.

«Мог ли волчак почувствовать настроение Сина? И завыть по этой причине?» – Нуска замотал головой и опустил взгляд. Вплетя пальцы в шерсть на шее пазузу, он коленями сжал бока зверя, заставив